Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и кубок огня
Гарри отдернул полог, нащупал на столике у кровати очки и надел их. Восклицание Гарри разбудило Рона, Симуса, Дина и Невилла, и они выглядывали, слегка раздвинув пологи, заспанные и взъерошенные.
— Гарри, ты жив? Что стряслось? — сонно пробормотал Симус.
— Ничего, это Добби, — ответил Гарри. — Спите.
— Прибыли подарки! — Симус заметил коробки у кровати.
Рон и Дин с Невиллом, раз уж проснулись, тоже поспешили заняться подарками. А Гарри снова поглядел на Добби. Тот стоял у его кровати, виновато опустив голову, такая оплошность — испугал своего избавителя! На голове у эльфа красовался стеганый колпак для чайника, на верхушке которого, зацепившись петелькой, висела елочная игрушка.
— Можно, Добби поднесет Гарри Поттеру подарок? — робко спросил он.
— Конечно. У меня тоже кое-что есть... для тебя.
Гарри соврал, он ничего не припас для Добби, но поспешил открыть чемодан и достал оттуда пару старых желтых носков дяди Вернона. Они сильно растянулись: Гарри хранил в них вредноскоп, подаренный на прошлое Рождество. Он выудил его и со словами «Поздравляю, Добби, прости, что не завернул» протянул носки старому приятелю.
Добби растаял от умиления.
— Носки — любимая одежда Добби, сэр! — Он тут же стащил с ног свои разномастные носки и натянул бывшие дяди Вернона. — У Добби их семь пар, сэр... — Эльф подтянул носки до самых шортов, и глаза у него расширились. — Сэр, продавец в магазине ошибся, он дал Гарри Поттеру два носка одного цвета!
— Как же ты, Гарри, допустил такой промах? — подмигнул Рон. По всей его постели валялись клочки разноцветной бумаги, коробки и подарки. — Иди сюда, Добби, вот тебе бордовая пара. Будешь надевать один желтый, другой бордовый. И еще новый свитер.
С этими словами он протянул Добби пару носков и свитер, присланные миссис Уизли. Добби был сражен такой щедростью.
— Как вы добры, сэр! — Глаза у него увлажнились, и он до земли поклонился Рону. — Добби знал, сэр, что сэр замечательный волшебник, ведь он — лучший друг Гарри Поттера, но сэр еще благороден и бескорыстен...
— Ну, что ты, Добби, ведь это всего носки, — смутился Рон, так что уши покраснели. Но вид у него был явно довольный. — Вот это да! — Рон распечатал подарок Гарри — форменную шляпу его любимой команды «Пушки Педдл». — Спасибо, Гарри. Класс! — И он тут же натянул шляпу на голову.
А Добби тем временем вручил Гарри свой небольшой подарок. Гарри развернул его — ну, конечно, носки!
— Добби их сам связал, сэр, — захлебываясь от счастья и гордости, сообщил эльф. — Шерсть Добби покупает на собственные деньги, заработанные.
Левый носок был ярко-красный с узором из метел, правый — зеленый с золотистыми снитчами.
— Какие красивые! Большое спасибо, Добби. — Гарри надел носки, и эльф прослезился.
— Добби пора, сэр. Мы стряпаем рождественский ужин, сэр. — И эльф, помахав всем на прощанье, поспешил в кухню.
А Гарри стал разглядывать остальные подарки. Они были куда замысловатее собственноручного изделия Добби, но первенство по скромности, конечно, принадлежало подарку Дурслей — один-единственный пакетик с бумажной салфеткой. Они, похоже, не забыли ириску братьев Уизли. Гермиона подарила Гарри книгу «Команды по квиддичу Великобритании и Ирландии»; Рон — большой пакет бомб-вонючек; Сириус — складной перочинный ножик с отмычками для всех замков и шилом, которое мгновенно распутывает все узлы; Хагрид — огромную коробку любимых лакомств Гарри. Миссис Уизли, конечно, прислала очередной свитер (зеленый с драконом на груди, должно быть, Чарли рассказал ей о хвостороге) и большущий пакет сладких домашних пирожков.
Спрятав подарки, Рон и Гарри спустились в гостиную, где их ждала Гермиона, и все вместе пошли завтракать.
До обеда наслаждались подарками у себя в башне, потом вернулись в Большой зал, где их ждало роскошное рождественское угощение. Столы так и ломились от жареных индеек, пудингов и всевозможного волшебного печенья.
После чего отправились прогуляться. Пушистый снег лежал нетронутой пеленой, только к кораблю Дурмстранга и карете Шармбатона протоптаны дорожки. Тут же замелькали снежки — любимое зимнее развлечение Гарри и братьев Уизли. Гермиона предпочла наблюдать сражение со стороны, а около пяти часов вечера сказала, что пора готовиться к балу и вернулась в замок.
— Ты что, три часа будешь готовиться? — крикнул вслед Рон, зазевался и получил от Джорджа увесистым снежком по макушке.
— С кем ты идешь? — опять не сдержал любопытства Рон, но Гермиона лишь махнула ему, взбежала по каменной лестнице и исчезла в дверях замка.
Полдника сегодня не было: Святочный бал начинался с угощения. К семи часам стемнело, не прицелишься, и воины, все облепленные снегом, побежали в башню. Полная Дама весело болтала на холсте с Виолеттой, подружкой с нижнего этажа, у их ног внутри рамы валялись пустые коробки из-под конфет с ликерной начинкой.
— Светляки, — мальчишки назвали пароль.
— Верно, са-сапляки, — хихикнула Полная Дама и пустила их внутрь.
В спальне Гарри, Рон, Симус и Невилл облачились в праздничные мантии и почувствовали себя неловко, особенно Рон. Он вертелся перед зеркалом в углу и с отвращением себя разглядывал. Не мантия, а девчоночий наряд! И Рон решился на отчаянный шаг: применил заклинание ножниц — пусть мантия походит на мантию. Не сказать, чтоб уж совсем ничего не вышло, кружева на воротнике и манжетах исчезли, только вот на манжетах от них осталась неряшливая бахрома. Но делать нечего, и Рон в таком виде поплелся в гостиную.
— Понять не могу как это вы заполучили самых красивых девчонок в классе!— воскликнул Дин, увидев Гарри с Роном, и пожал плечами.
— Животный магнетизм, — пробурчал Рон, выдергивая торчащие из манжет нитки.
Гриффиндорская гостиная уже наполнялась участниками бала. На всех вместо обычных черных мантий — цветные. На лестнице Гарри ожидала Парвати в ярко-малиновой мантии, которая очень ей шла. Парвати и правда была очень красивая, черные волосы заплетены в длинные, перевитые золотыми лентами косы, на запястьях золотые браслеты. Гарри испугался, что она рассмеется, увидев его праздничную мантию, но Парвати, похоже, приняла его наряд как должное, и Гарри с облегчением вздохнул. Политес требовал что-то сказать, и он неуверенно произнес:
— Ты... э-э... здорово выглядишь.
— Спасибо, — поблагодарила Парвати и, обратившись к Рону, сообщила: — Падма ждет тебя в холле.
— Угу, — кивнул Рон и огляделся. — А где Гермиона? Парвати пожала плечами.
— Ну что, пойдем?
— Пойдем, — вздохнул Гарри: с каким бы удовольствием он остался в гостиной. Из гостиной вышел Фред и весело ему подмигнул.
В холле яблоку было негде упасть. Скорей бы пробило восемь — двери зала распахнутся и начнется долгожданный бал! Многие все еще искали в толпе своего кавалера или даму с других факультетов. Парвати нашла сестру Падму и познакомила ее с Гарри и Роном.
— Привет, — вскинула голову Падма. Она не уступала сестре красотой, бирюзовая мантия очень ей шла, как малиновая Парвати. Падма придирчиво оглядела Рона, задержав взгляд черных глаз на бахроме — следе отрезанных кружев.
— Привет, — мрачно отозвался Рон, не глядя на Падму: глаза его кого-то высматривали в толпе.
Заметив приближавшуюся Флер Делакур, Рон шагнул за спину Гарри и пригнулся. Флер шла в сопровождении Роджера Дэвиса, капитана команды когтевранцев. На ней была мантия из серебристо-серого атласа. Ничего не скажешь, писаная красавица! Подождав, пока эта пара пройдет, Рон вынырнул из-за спины друга и встал на цыпочки.
— Да где же Гермиона? — опять спросил он.
Из подземной гостиной по лестнице поднялись слизеринцы. Впереди вышагивал Малфой в черной бархатной мантии с высоким воротником. «Точь-в-точь пастор», — вдруг подумалось Гарри. Малфой вел под руку Пэнси Паркинсон в светло-розовой мантии, обильно украшенной рюшками и бантами. Крэбб и Гойл были оба в зеленом и походили на замшелые валуны; дам для них, злорадно отметил Гарри, как и следовало ожидать, не нашлось.
Дубовые входные двери тяжело отворились, и в холл вошли гости из Дурмстранга во главе с профессором Каркаровым. Сразу за ним шел Крам с незнакомой красивой девочкой в голубой мантии. В раскрытые двери Гарри успел заметить перед замком на лужайке возведенный волшебством грот, полный розовых кустов, среди которых высились каменные скульптуры Деда Мороза и северного оленя. Над кустами и скульптурами порхали разноцветные светляки. Это были настоящие живые феи, только совсем крошечные.
— Участники Турнира, пожалуйста, пройдите сюда, — прозвучал голос профессора МакГонагалл.
Парвати просияла, поправив изящным движением ленты. «До скорого», — помахали они друзьям и двинулись через галдящую толпу, куда показала МакГонагалл, — справа от двери было небольшое свободное пространство. Профессор была в мантии из красной шотландки, тулью шляпы украшал довольно-таки безобразный венок из чертополоха. Она объяснила чемпионам, что пока им надо постоять здесь: они войдут в зал парами, церемонно, после того, как все остальные усядутся за столы. Флер Делакур с Роджером Дэвисом встали первыми у самых дверей. Дэвис не верил своему счастью и не отрывал зачарованного взгляда от красавицы Флер. Подошли Седрик с Чжоу, Гарри отвернулся: не хотел сейчас говорить с ними; взгляд его упал на девочку, стоявшую с Крамом, и у него от удивления раскрылся рот — это была Гермиона! Только совсем не похожая на себя. Волосы, обычно напоминавшие воронье гнездо, гладко расчесаны и скручены на затылке в красивый блестящий узел, легкая мантия небесно-голубого цвета, да и походка совсем другая, наверное, потому, что плечи не оттягивает тяжелый ранец. И она улыбалась, правда, немного скованно, передние зубы у нее и правда уменьшились. Как это он сразу не заметил?
