Виолетта и Затерянный сад - Поль Мартен
– Тот Защитник, что создал Гвардию, был очень добрым молодым человеком, – сказал Наполеон. – Он всё время играл на музыкальных инструментах. И рассказывал о своём диковинном мире, где люди только и делали, что убивали друг друга, где они отрубили голову своему королю. Он говаривал, что никогда не сможет воротиться к себе, потому что «псы-рыцари», или «те псы», сожгли его дом. Вот прямо так и сказал.
– Да уж… Он подолгу оставался в Саду, тот мальчуган, – добавил Багратионыч.
– Всё думал, что Буря – это как неприятельская армия. Как эти самые псы-рыцари, которых он так опасался. Говорил: «Когда она придёт, надо будет биться, как смельчаки. А вы смельчаки!»
Всё больше распаляясь от собственных воспоминаний, Наполеон заговорил громче. Да и Багратионыч не отставал:
– Он и униформу нам сшил вместе с садовыми жителями. Они-то всё больше не хотели сражаться, но всё-таки согласились ему в этом помочь. Да-а уж…
– Он нас увлёк! – воскликнул Наполеон. – Нас, животных Сада. Всех, кто ходит, и кто бегает, и кто прыгает, в шкуре или в чешуе. Но не пернатых, не летающих, то есть с теми он не умел разговаривать.
В полумраке Виолетта едва различала силуэты обоих приятелей. Она вдыхала их крепкий запах и слышала скрежет их лап по земле, когда они умолкали, чтобы заняться желудем или грибом.
– Да уж, сперва у нас были деревянные мечи, – сказал медведь.
Он поднялся на задние лапы и изобразил движения воина. Он был раза в два выше Виолетты и, похоже, очень силён.
– А потом он принёс из своего мира настоящие сабли – забрал их у павших на поле брюквы солдат.
Виолетта не смогла сдержать улыбки: вероятно, медведь хотел сказать «на поле битвы». Но быстро вернула лицу серьёзное выражение, поскольку было понятно, что рассказывает-то он о настоящей войне, в реальном мире… Два мира были связаны между собой более тесно. Гораздо теснее, чем она думала. На языке уже некоторое время вертелся вопрос, и она его задала:
– И всё-таки в конце-то концов вы сражались? Буря, неприятельская армия – она пришла?
Наполеон глубоко вздохнул:
– Да. Только вот маленький Защитник ошибся. Буря-то пришла, но откуда не ждали – изнутри, понимаешь ли. Да… Заигравшись в войну, кое-кто захотел повоевать по-настоящему. Стать, понимаешь, полководцами.
– Мы сражались между собой. Сад был разорён, леса сожжены. Эта Буря была из самых худших. Да уж, наделали делов…
– А Защитник? Что он? – спросила Виолетта.
– Ушёл, – пробурчал Багратионыч. – А покидая Сад навсегда, сказал, что мы стали «хуже тех псов». И мы все уснули.
Виолетта почувствовала, как у неё сжимаются кулаки. Когда речь заходила о насилии, злость на неё накатывала сама собой. Вот уж нет! Уж она-то не будет делать глупостей. Она будет вести себя осмотрительно. И это значит, нужно помешать животным враждовать и показать им, что есть другие решения. Вот только как?
– А потом? При других Защитниках? Гвардия всё ещё была?
– Да, – сказал Наполеон. – И многие обращались к ней, но только в случае необходимости. И даже на какой-то момент всё стало хорошо.
– Отличное было время. Мы помогали людям. Да уж… – добавил Багратионыч.
– Более того, у нас была еда! – причмокнул Наполеон.
– И как всё это закончилось?
Медведь проворчал:
– Был там один полководец… Генерал Панг[3]. Его все уважали. А потом… Это было, когда Защитница отправила его на задание с лучшими силами Гвардии. В то время Буря была такая себе зелёная штуковина, которая слишком быстро разрасталась, покрывала всё, понимаешь? Да, именно такую форму она тогда имела, Зелёная Буря, которая всё душила. С ней надо было по уму… В общем, следовало рубить корни. Короче, парни пошли. И пропали. Да уж…
– Мы ждали приказов. Мы надеялись, – подхватил рассказ Наполеон. – Но Защитница не сумела найти Панга. Видно, Зелёная Буря поглотила и его. При пробуждении, со следующим Защитником, никто уже не захотел заниматься Гвардией. – Наполеон на секунду задумался, словно мысленно прощаясь с теми славными временами, и продолжил: – Мы убрали мундиры подальше и зажили своей жизнью. До собрания этого броненосца.
Виолетта молчала. Ветераны с
