Александр Власов - Армия Трясогузки
Семеновцы заспорили пьяными голосами, но второй караульный — курносый унтер-офицер скомандовал:
— Кру-гом!.. Не разговаривать!
И семеновцы ушли.
Вокзал охраняли те самые партизаны в семеновской форме, которые днём стояли у санитарного эшелона. Но мальчишки не знали этого. Кто в канаве лежал, кто прятался за забором — и все ждали сигнала Трясогузки. А какой сигнал мог он подать? Банкет для беспризорников срывался! Когда Трясогузка уже собирался отводить мальчишек, пока их не заметили, в одном из освещённых окон показалась голова Цыгана. Он приоткрыл раму и спросил у часового:
— Никого?
— Застряли твои гости!
— А можно я свистну?.. Они, может, прячутся в темноте?
— Свистни! — разрешил часовой.
Цыган свистнул. Трясогузка тотчас ответил.
— Скорей! — крикнул Цыган. — Ужин стынет!
И мимо удивлённых караульных к открытому окну побежали Трясогузка, Мика, а за ними и остальные. Про дверь никто не подумал — все полезли через окно.
Это был буфет. За стойкой спала трактирщица: видно, и она хлебнула коньячку. В углу, раскинувшись на стуле, сладко сопела Варя. В отместку за все Цыган углём нарисовал у ней под носом густые чёрные усы.
Из буфета Цыган повёл мальчишек к банкетному столу. В комнате надрывался граммофон. А за столом спали офицеры. Беспризорники остолбенели.
— Мёртвые! — растерянно пробормотал Малявка.
— Какие они мёртвые! — захохотал Цыган. — Спят! И поесть не успели! Я им слоновую дозу вкатил!
— Шприцем? — спросил Конопатый. — Каждому?
— Всем сразу — ответил Цыган. — В бутылки!.. Здорово придумано?
— Расхвастался! — проворчал Трясогузка и скомандовал: — Расчищай места! Волоки их к стенам!
Он первый взялся за стул, на котором с присвистом храпел Свиридов, и, придерживая обмякшего подполковника, потащил стул к стене.
Орал граммофон, скрипели передвигаемые стулья. Чтобы офицеры не падали, стулья ставили вплотную друг к другу. Вперёд не свалишься — стена мешает и в сторону не упадёшь — сосед спит рядом.
Закуски на столе были почти не тронуты. Офицеры выпили только по две-три рюмки.
— Сейчас начнём! — сказал Трясогузка, потирая руки.
— Не пить! — предупредил Цыган.
— И вилками, а не руками! — подсказал Мика.
— Стоя? — спросил Хрящ и вздохнул. — Бедное моё кресло!
— Начпрод! — Трясогузка подмигнул Малявке. — Командуй!
— Ужин! — поспешно объявил начпрод.
Голодные мальчишки потянулись к тарелкам, блюдцам, салатницам, но где-то рядом торопливо застучал пулемёт.
— Тревога! — крикнул Трясогузка.
— Отставить тревогу!
Это сказал Платайс, входя в комнату.
— Не для вас тревога… Справимся! Вы своё сделали!..
Бой на станции разгорался. Семеновцев зажали с двух сторон: от тупика наступали бойцы из эшелона, от леса — партизаны из переправившегося через болото отряда.
А на севере под станцией Карымская, под Читой, тоже вступали в бой передовые части красноармейцев.
Начиналась ликвидация читинской «пробки».
