Хью Лофтинг - Цирк Доктора Дулитла

Теодозия Магг, которая шила артистам костюмы, была ужасно занята всю эту неделю. Ведь переделать костюмы, предназначенные для людей, в костюмы для зверей не так-то просто. Особенно много хлопот ей доставлял Габ-Габ. На первую костюмированную репетицию он явился в таком виде: его задние ножки были просунуты в рукава пиджака, а парик надет задом наперед. Загримировать поросенка было тоже очень трудно. Ему так понравился вкус жирной пудры, что он без конца облизывался, размазывая по щекам румяна. И к концу представления синьор Панталоне выглядел так, как будто он только что наелся хлеба с повидлом.

Но самые страшные мучения доставляли поросенку брюки. Когда наконец ему объяснили, как он должен носить свой костюм, Габ-Габ решил подпоясываться ремнем, чтобы брюки не спадали. Но у него было такое круглое и гладкое брюшко, что ремень все время соскальзывал, и каждый раз, когда Панталоне выскакивал на сцену, он терял свои штаны и оставался в одном парике и пиджаке. В конце концов Теодозия соорудила ему специальные подтяжки, которые хорошо держали брюки, и Доктор все время лично проверял, как одет поросенок.

Подобные казусы в самом начале нередко случались и с Даб-Даб, которая играла Коломбину. Теодозия сшила ей очень пикантную балетную юбочку из розовой жестко накрахмаленной марли. Но на первой же репетиции в костюмах эта изящная балерина с перепончатыми лапками, танцуя с Арлекином, сделала особо сложное па и сбросила свою юбочку прямо на голову партнера. Все покатились со смеху. А когда только что влетевший на сцену Панталоне подхватил эту юбочку и натянул ее на себя вместо штанов, которые он только что потерял, веселью уже не было конца.

Теперь вы легко можете представить, сколько работы было у режиссера Джона Дулитла и костюмерши Теодозии. Ведь играть так же, как людям, животным было очень трудно. Но еще труднее им было выступать в костюмах, которых они никогда в жизни не носили. На репетиции же отводилась одна только неделя. И не раз, видя, как костюмы сваливаются с его артистов, Джон Дулитл впадал в отчаяние. Но ловкая Теодозия придумала множество ухищрений в виде потайных пуговиц, крючков и резинок. И вскоре шляпы, парики и пиджаки уже не съезжали. Доктор заставлял артистов ходить в своих костюмах целыми днями и наконец добился того, что в одежде звери могли двигаться, бегать и танцевать так же уверенно и легко, как и без нее.

ГЛАВА 3

ПЛАКАТ И ПАМЯТНИК

День приезда в Манчестер стал настоящим событием в жизни Доктора и его семейства.

Никому из питомцев Джона Дулитла не приходилось до этого бывать в большом городе. Всю дорогу туда Габ-Габ высовывался из окна и, завидев что-нибудь новое и интересное, сообщал об этом своим друзьям.

Заведение мистера Беллами располагалось на окраине города. Это был огромный парк, в котором каждый мог найти себе развлечение по душе. В центре парка стоял большой открытый театр, а рядом с ним проходили всевозможные состязания. Там можно было увидеть и боксеров, и борцов, и соревнования духовых оркестров. Сам театр был овальной формы, сцену опоясывали места для зрителей, выстроенные уступами. Все это очень походило на открытые театры древних римлян; видимо, поэтому мистер Беллами и назвал его Амфитеатром.

В парк развлечений мистера Беллами жители Манчестера приходили тысячами. Особенно они любили гулять там в субботу днем или по вечерам. Каждый вечер вокруг Амфитеатра и вдоль аллей зажигались маленькие фонарики, и от этого в парке становилось еще уютнее и веселее.

Парк был таким большим, что весь «Величайший Цирк на Земле» мог поместиться в одном его уголке, и никто бы его не заметил. Это поразило директора до глубины души.

— Вот это я понимаю! — воскликнул Блоссом, обращаясь к Доктору. — Вот как нужно вести дела — на широкую ногу! Должно быть, у этого Беллами денег куры не клюют. В одном только его Амфитеатре может поместиться втрое больше людей, чем в нашем большом шатре!

Циркачей Блоссома, которые чувствовали себя ужасно маленькими и незаметными в таком великолепном заведении, отвели на место, где им предстояло выступать. Как только распрягли лошадей, появился сам мистер Беллами, который сразу же поинтересовался, приехала ли труппа Доктора.

— Что касается остальных, — сказал он Блоссому, — я предоставляю вам этот участок земли, на котором вы можете делать все, что захотите. Больше всего посетителей у нас бывает вечером после пяти часов или днем в субботу, когда выступают боксеры. О труппе Доктора я позабочусь сам. Конечно, платить я буду вам, как и обещал, а вы будете делить выручку между собой. Но с этого момента Доктор Дулитл и его животные поступают в мое распоряжение, и никто не должен вмешиваться в его дела. Именно так мы с вами и договаривались, не правда ли?

И пока циркачи натягивали свои палатки и устанавливали помосты, Доктор со своим фургоном отправился на другое место — поближе к Амфитеатру. Там ему отвели огороженную высоким забором площадку, где они могли устроиться со всеми удобствами.

Рядом с фургончиком Доктора располагалось несколько других палаток и вагончиков, в которых жили артисты, участвовавшие в дневных и вечерних представлениях. Кого там только не было: и танцоры, и певцы, и канатоходцы.

После того, как все постели были заправлены и в фургончике наведен порядок, Доктор предложил своим питомцам пойти прогуляться по городу. Джип с Габ-Габом с радостью согласились, а Даб-Даб решила остаться. Она не могла отправиться на прогулку, не распаковав все вещи до конца и не приготовив ужина. Проверив, хорошо ли Мэтью устроил Тяни-Толкая, Доктор Дулитл в сопровождении Джипа и Габ-Габа отправился осматривать достопримечательности Манчестера.

До центра города нужно было идти около полумили мимо садов и небольших домиков, которые окружали Манчестер.

Когда же они вышли на оживленные улицы, кишащие людьми и экипажами, Габ-Габ был необычайно удивлен. Конечно, Доктор с Джипом не раз бывали в Лондоне, но поросенок видел большой город первый раз в жизни. Он с восхищением разглядывал огромные дома и магазины.

— Сколько здесь народу, — пробормотал он, вытаращив свои маленькие глазки. — Я в жизни не видал столько кэбов. Никогда не подозревал, что их может быть сразу так много! Посмотрите, они едут один за другим, как на параде. Боже, а какие здесь великолепные овощные магазины! Вы когда-нибудь видели такие здоровенные помидоры? Да, этот город мне ужасно нравится. Он будет побольше Падлби, правда? И намного веселее. Как же здесь здорово!

Вскоре они очутились на большой площади, которую со всех сторон окружали красивые каменные здания. Габ-Габу очень хотелось все про них узнать, и Доктору пришлось объяснять ему, что такое банк, хлебная биржа, городская ратуша и многое другое.

— А это что? — спросил поросенок, показывая на середину площади.

— Это памятник, — ответил Доктор. Это была статуя, изображавшая человека верхом на лошади.

— А кто это такой? — снова спросил Габ-Габ.

— Генерал Слейд, — объяснил Доктор.

— А почему ему поставили памятник? — не отставал Габ-Габ.

— Потому что он был знаменитым полководцем. Он сражался в Индии против французов.

Друзья обошли эту площадь и оказались на другой, чуть поменьше. Там уже не было никаких памятников. Но вдруг Габ-Габ остановился как вкопанный и закричал:

— Боже праведный, Доктор! Вы только посмотрите!

И тут они увидели щит, на который был наклеен огромный плакат, изображавший поросенка в костюме Панталоне со связкой сосисок в зубах.

— Это же я, Доктор! — воскликнул Габ-Габ и побежал к плакату.

И действительно, вверху афиши огромными буквами было написано:

Директор Амфитеатра сдержал свое слово. Он попросил художника нарисовать афиши с портретами артистов и расклеил их по всему городу.

Поросенка невозможно было оторвать от своего изображения. Он пришел в неописуемый восторг, от того что, приехав в этот большой город, он обнаружил, что здесь его знают как прославленного артиста и даже повсюду расклеивают его портреты.

— Может быть, они поставят мне и памятник? — спросил он. — Как генералу. На этой площади много свободного места и нет ни одного памятника!

Когда друзья шли по улицам города, им попадалось все больше и больше таких афиш. На одних была изображена Даб-Даб в своей розовой юбочке и на пуантах, на других Свисток в полицейском шлеме. Когда же им встречался портрет Панталоне, поросенок никак не хотел от него уходить. Если бы ему позволили, он бы любовался своим изображением всю ночь напролет.