Брайан Джейкс - Двое с «Летучего голландца»
Мод не могла отказать себе в удовольствии поддеть Смизерса.
— «Джекман, Доннинг и Боу», известная лондонская фирма. У нас осечек не бывает. Не то что…
Кровь бросилась в лицо Смизерсу, и он с трудом совладал с собой. Круто повернувшись, он зашагал к дому, бросив на ходу:
— Предоставляю иметь дело с ними вам… дорогая!
Из живой изгороди вынырнула черная кошка и, мурлыча, стала тереться о дорогие, из телячьей кожи, ботинки Мод. Девушка замахнулась на нее книгой:
— Брысь отсюда!
Гораций пролез обратно через ту же дырку в изгороди. «Мяу, мяу! Раций идет домой к Уинни, там молочко и сардинки. Мур!»
Из-под сирени медленно вылез прятавшийся там в тени Лабрадор. «Пошли, глупый ты комок шерсти! Я наслушался достаточно. Сардинки! Надо же, какая гадость, — скользкие, липкие рыбешки! И как только ты их ешь?»
Миссис Уинн дремала после обеда в гостиной. Бен сидел перед домом на солнышке. Бесчисленное множество раз перечитывал он послание далекого предка миссис Уинн.
Могильный колокол звонит,А плясунов ужимки страшны;Таращась в ожиданьи брашна,Фигура ворона сидит;Ей ведом этот жребий злойИ светодержцы под землей.
Внезапно, несмотря на жаркий летний день, Бен ощутил ледянящее душу дыхание смерти: могильный звон колокола… ворон, сидящий в ожидании… Память, вопреки воле, воскрешала свирепые лица, меченные печатью зла, в ушах грохотали океанские волны. Как давно это было — Вандердеккен, Петрос, Скрегс, Джамиль… Он снова видел, как они бранятся, как издеваются над ним. Но среди команды «Летучего голландца» Бен различил и другие фигуры — еще более древние, напоминающие тени; их лица будто впитали в себя всю злобу мира. Бен зажмурил глаза, дрожа упал на траву, и ему показалось, что земля под ним качается, как корабельная палуба.
Что-то гладкое и шелковистое погладило его руку, и Бен сел, радуясь, что его снова окружает нормальная жизнь. Рядом с ним сидел Нед, краем глаза Бен заметил спешащего в дом Горация. Страшные видения исчезли. Юноша обнял черного пса за шею: «Ах ты, старый плут, раз ты со мной, значит, я в порядке. Просто я читал эти загадочные стихи с основания распятия, и на меня вдруг что-то нашло».
Лабрадор кивнул: «Вспомнил „Летучего голландца“?» Бен запустил пятерню в лохматые светлые волосы. «Да, опять этот кошмар — Вандердеккен со своей командой, и знаешь, еще я увидел какие-то незнакомые лица, страшные, злобные. Видно, это стихи на меня так подействовали».
Вокруг носа Неда закружила пчела, он отмахнулся лапой. «Ну, так и не читай их больше. Пусть другие над ними бьются. Они ведь все башковитые, особенно адвокат и библиотекарь, прямо всезнайки эти двое. А потом завтра у нас будут другие заботы. Ручаюсь, ты забыл об этих субчиках, которые должны явиться из Лондона?»
Бен хлопнул себя по лбу. «Действительно! В четверг же должны прибыть эти четверо, о которых говорила мисс, как ее там? Ты что-нибудь еще узнал о них, Нед?»
Черный Лабрадор подмигнул своему хозяину: «Я-то времени не терял! С большим толком провел целый час на заднем дворе Смизерсов. Ты бы только слышал! А какие у мистера Смизерса могучие легкие! Между прочим, не пора ли пить чай? И, кстати, о юном Уилфе можешь забыть».
«Что ты имеешь в виду?» — удивился Бен, входя вслед за Лабрадором в дом.
Нед отхлебнул воды из своей миски. «Расскажу потом, пошли, поставь чайник и нарежь кекс. А где же наша милая хозяйка?»
Бен накрыл стол чистой скатертью: «Она спит в гостиной. Давай за ней немного поухаживаем. Кто еще ей заварит свежий чай? Нед, скажи Горацию, чтобы он не болтался у меня под ногами».
Нед покачал головой: «С этим дураком ни о чем, кроме сардинок, говорить нельзя».
Глава 34
В четверг, в девять утра, солнце припекало, как в полдень, — такого жаркого лета никто не помнил. Джонатан Престон, заложив за ухо карандаш, сидел за рабочим столом. Он вчитывался в стихи и помаргивал глазами. Погладив бороду, старый корабельный плотник отхлебнул чай и откусил кусок сандвича. Услышав голоса молодых людей, входящих в Дом призрения через заднее окно, он, не оборачиваясь, крикнул:
— Привет, привет, друзья! Я поднялся с солнцем, в шесть утра! Самое время выйти на палубу!
Отломив от сандвича корочку с куском бекона, он угостил ею Лабрадора, который подскочил к столу раньше остальных.
— Мой завтрак небось тебе больше по вкусу, чем собственный!
Эми вспорхнула на краешек стола и сразу увидела стихи.
— Ну как, Джон? Удается разобрать, что к чему? Послание Святого Матфея?
— Нет, пока ничего не понимаю, — смущенно признался Джон. — А вы?
Оба молодых человека отрицательно покачали головами. Джон наблюдал, как Эми барабанит пятками по ножкам стола.
— Ну, а ты, юная красотка? Ты что-то знаешь, а нам не говоришь. Откуда тебе известно, что это послание Святого Матфея?
— Да, Эми, откуда? — с некоторой обидой спросил ее брат. — Мне ты ничего не говорила.
— Мне тоже! — напустив на себя грозный вид, заявил Бен.
Девушка выхватила из-за уха Джона карандаш и ткнула им в сторону юношей.
— Не сказала, потому что ты, дорогой братец, сладко спал, а тебе, Бен, я никак не могла сказать — где бы я тебя нашла ночью? Вот я и решила держать все в секрете, пока мы не соберемся вместе. А теперь смотрите.
Взяв у Джона листок со стихами, она подчеркнула первую букву в каждой строфе.
— Теперь, Джон, прочтите выделенные буквы.
— М-а-т-ф-е-й. Матфей, — зачитал Джон. — Ну и молодец, Эми! А я пялился на эти стихи всю ночь и ничего не заметил. Ты-то как это углядела?
— Это называется «акростих», — беспечно объяснила Эми. — Мы в школе последнее время часто так играли: нам задавали буквы, с которых должны были начинаться строчки стихотворения. Правда, чаще всего выходила абракадабра.
— Все равно, вы просто умница, мисс! — одобрительно кивнул Бен.
Эми спрыгнула со стола.
— Не такая уж и умница, Бен. Дальше я ничего не могу распутать. Не получается. А у тебя?
— Тоже не выходит, но сейчас мне надо думать о другом, потом скажу о чем. А вот мистер Брейтуэйт наверняка обо всем догадался.
Джон скормил Неду остатки своего сандвича.
— Я к нему уже заходил, но его не было в библиотеке. Сейчас он, наверно, там, пошли, проверим.
Выйдя из парадных дверей Дома призрения, они увидели, что возле конторы мистера Маккея стоит Делия с двуколкой. Эми подбежала к лошади и стала ее гладить.
— Что понадобилось Уиллу в конторе адвоката в такую рань?
Дверь конторы приоткрылась, и показалась голова Эйлин.
— Я как раз собиралась пойти проверить, встали ли вы, друзья мои! Заходите, все тут.
У стола сидели мистер Брейтуэйт, мистер Маккей и Уилл. Адвокат радостно приветствовал вошедших.
— Доброе утро, друзья. Миссис Драммонд только что намеревалась сходить за всеми вами. Я приехал сюда рано, чтобы посмотреть кой-какие землемерные чертежи, поискать, нет ли чего-нибудь, проливающего свет на нашу головоломку. Мистер Брейтуэйт и Драммонд мне помогали. Думаю, мы почти нашли разгадку, потому я и хотел созвать вас. Кстати, может быть, кому-нибудь из вас удалось найти ответ?
— Похоже, Эми догадалась, — положил свою копию стихов на стол Джон. — Она считает, что мы ищем теперь клад Святого Матфея, первого евангелиста. Но больше мы пока ничего не разобрали. Вот, вглядитесь в первые буквы!
Теребя свои курчавые волосы, мистер Брейтуэйт изучал выделенные буквы.
— Святой Матфей, а? Так, так, э… э… здорово! Молодец, Эми! Просто молодец!
Но Эми одолевало нетерпение.
— Мистер Маккей! Вы сказали, что близки к разгадке. Что вы обнаружили?
Щеголеватый маленький адвокат значительно кашлянул.
— Сначала мы занялись словом «колокол». Однако решили, «колокол» в данном случае просто упомянут фигурально. Наверно, этот «могильный колокол» должен означать, что с чем-то было покончено. Например, мы можем сказать, что если документы де Уинна с правами на земли Чапелвейла не будут найдены, деревня услышит похоронный звон. Понимаете? Правда, в стихах речь идет не о каком-то месте, а о людях: «А плясунов ужимки страшны».
— Подождите! — не удержавшись, выкрикнул Уилл. — Я вспомнил песню, которую любил напевать мой дед, когда я был совсем маленький: что-то насчет негодяя, кончившего тем, что он плясал на веревке, болтаясь на виселице! Простите, сэр, что перебил вас.
Мистер Маккей только улыбнулся, глядя поверх пенсне.
— Прекрасно, сэр! Мистер Брейтуэйт, не ознакомите ли вы нас с вашими выводами?
Библиотекарь запахнул свою мантию.
— Спасибо… мистер… э-э-э… сейчас. Мы тоже додумались до этой самой виселицы. Наше внимание привлекло слово «плясунов». Скорее всего, повешенный был не один, видно, негодяев на виселице было несколько…
Тут и Бен стал кое-что понимать.
— Ага, нам, значит, надо искать какое-то место казни? Что ты на это скажешь, Джон?
