Лола – любящее сердце - Изабель Абеди
Мама была на тридцать шестой неделе, и мой младший вырос до сорока шести сантиметров. Наверно, у него уже был и настоящий «арахисовый стручок».
Только имени у него все еще не было.
Мама предлагала назвать его Лайнусом. Папай разрывался между Чиего и Диего. Дедушке нравилось имя Вилли, потому что так звали его любимого политика, бабушка составила список всех прославленных героев детских книг. Если бы бабушке разрешили выбирать, то моего брата могли бы звать Калле Ласло Мио Мишель Оливер Нильс Джим-Кнопф. К счастью, решающего голоса у бабушки не было. И у тети Лизбет тоже. А то она назвала бы ребенка Хотценплотц. Это слово она услышала в детском саду.
Мне в голову не приходило ничегошеньки. Почему-то казалось, что у меня появятся идеи на этот счет только тогда, когда я собственными глазами увижу своего младшего брата. Но с этим вышла заминка.
— Твой братишка медленно опускается, — объяснил папай. — Он должен оказаться в самом низу маминого живота, чтобы быть готовым появиться на свет недели через четыре. Иначе скоро ему там станет тесно.
Зато у нас в квартире уже давно стало тесно. В спальне теперь стояла кроватка тети Лизбет и столик для пеленания, а в моей комнате пришлось освободить место для второго шкафа, что мне вовсе не нравилось. Кое-какие вещички достались нам от тети Лизбет, но пришлось покупать и новые: сиденье для ребенка в машину, коляску, бутылочки, соски, пеленки и целую кучу зимних вещей.
На улице уже было три градуса ниже нуля, и по утрам тротуары покрывались льдом. Когда мама вперевалочку осторожно пробиралась к машине, она еще больше напоминала утку на коньках, и папай постоянно волновался, что она поскользнется и ушибет Чиего-Диего.
Я немного переживала из-за того, что у меня не будет подарков на Рождество. А мне так хотелось новую кровать и новый письменный стол! Но папай заявил, что Чиего-Диего сейчас важнее, и я снова начала ревновать к нему родителей!
— Луиза предлагает отдать вам кое-какие вещи Антона, — сказала Салли, когда мы встретились на репетиции на третьей неделе декабря. — И еще я хотела спросить: не хочешь ли ты в субботу помочь мне посидеть с мальчиком еще раз. Луизе нужно съездить в Бремен, потому что там вручают премию какому-то писателю, и домой она вернется очень поздно. Она говорит, что мы можем переночевать у нее. Как тебе такое предложение?
Я заколебалась. Некоторая часть меня была настроена скептически, а остальная с радостью была готова согласиться. В конце концов победила остальная часть.
— Спрошу у родителей, — сказала я. — Папай тебя знает, и если они не будут возражать, могу тебе помочь.
30. Звонок Салли и записка мне
— Тебе повезло, Лола, — сказала Луиза, когда мы с Салли пришли к ней в субботу вечером.
Мои родители не стали возражать против того, чтобы мы переночевали у Луизы. Мама неважно себя чувствовала и хотела залечь пораньше. Дедушка с бабушкой вчера вечером уехали на несколько дней на Северное море вместе с тетей Лизбет и Кнутом, игрушечным белым медведем. Тетя Лизбет была твердо уверена, что Кнут встретит там своих родственников, если повезет, и погода будет не очень жаркой. Папай остался управляться в ресторане, а Пенелопа отправилась в кино с Фло и Солом.
— Позавчера я наводила порядок, — продолжала Луиза, — и ломала голову над тем, кому бы отдать вещички Антона, из которых он уже вырос. И тут вспомнила про твоего братишку! Коробка стоит в прихожей, бери оттуда все, что угодно!
— Антон не будет возражать? — спросила я.
Малыш сидел у меня на коленях и играл моим новым кулончиком в виде серебряного сердечка, на котором было написано «friends», то есть «друзья». Фло подарила мне его пару дней назад.
— В дополнение к подаркам ко дню рождения, — сказала она, и я чуть не разревелась от полноты чувств.
— Не будет, — заверила меня Луиза. — Он же тебя любит. Может, ты когда-нибудь познакомишь его со своим младшим.
Я кивнула. Сегодня суббота, восемнадцатое декабря. Через шесть дней Рождество, но в этом году я отсчитываю дни не до Рождества, а до двадцать второго января. Двадцать второго января я стану старшей сестрой.
— Не думай о двадцать втором, — сказала мама. — Это всего лишь предположение. Малыш может родиться на неделю позже. Или на неделю раньше.
— Лучше уж раньше, — сказала я. Я просто не могла дождаться, когда это произойдет.
Луиза посмотрела на часы. Половина шестого.
— Мне пора, девчонки, — сказала она. — Церемония вручения премий начинается в семь. Потом состоится банкет, но я постараюсь вернуться до полуночи. Самое позднее — в час. Справитесь?
— Конечно! — в один голос воскликнули мы с Салли.
— Буа, — сказал Антон и задрыгал ногами.
Когда Луиза умчалась, Антон продемонстрировал нам все, что он выучил за последнее время. Он уже довольно шустро ползал, и я предложила сыграть с ним в «кто быстрее». Салли превратилась в арбитра. Пояс от халата Луизы — в линию финиша. Мы положили его на пол перед дверью в прихожую, Салли встала рядом с бутылочкой от «Мистера Проппера», а мы с Антоном заняли позицию на противоположном конце комнаты.
Салли подняла руку:
— На старт! Внимание! Марш!
Антон полз как настоящий чемпион мира, если, конечно, учесть, что я дала ему солидную фору. Именно так следует поступать с маленькими детьми. Так я буду вести себя и с младшим братом, когда он научится ползать.
Приз поджидал Антона в кухне. Луиза приготовила лапшу с томатным соусом, и Антон ел ее прямо руками. Правда, временами казалось, что всей физиономией. Когда тарелка опустела, Антон мог запросто сниматься в фильме ужасов. Он был весь измазан томатным соусом, словно кровью, а к его носу прилипло солидное количество лапши.
Салли сняла его своим фотоаппаратом, и тут подал голос ее мобильный. Короткий сигнал — поступила эсэмэска. Салли открыла телефон, прочитала сообщение, нахмурилась и покосилась на меня. Потом резко откинула волосы со лба и спрятала телефон в карман.
— От кого? — я все-таки не сумела скрыть любопытства.
— От моего друга, — ответила Салли. При этом выглядела она не очень-то довольной, поэтому я прекратила расспросы.
Салли наполнила ванну, чтобы искупать Антона. Он купался с удовольствием, но я все время волновалась, что ванна слишком глубокая, и малыш может захлебнуться. Однако Антон воды совершенно не боялся и отчаянно веселился, брызгаясь прямо мне в лицо. Только когда Салли
