Владислав Крапивин - Давно закончилась осада…
— Ну да, скажешь! Он и так на исходе, а нового нет!
— Ну, тогда еще как-нибудь…
— «Нибудь» как?
— Древние люди огонь трением добывали. Вертели палочку на камне…
— Воткни ее себе… и верти.
Коля ради пользы дела снес это спокойно. А Ибрагимка укоризненно напомнил:
— Ай, ведь обещались друг с дружкой не ссориться.
— Я и не ссорюсь… — Фрол опять безуспешно колотил осколком. — А пускай он с брехней под руку не суется…
— Я не с брехней. Я помочь хочу. Есть же много способов получить огонь. Некоторые люди даже с помощью льда костры разжигают…
Фрол уронил руки.
— Че-во?
— Вот тебе и «чево». С помощью льда. Не слыхал?
— Спятил Николя, — уверенно сообщил Фрол. — С помощью льда лечат больные головы. В которых мозга за мозгу зацепилась. Называется «компресс». Попроси своего знакомого доктора…
— Доктор тебе нужен, — миролюбиво объяснил Коля. — От упрямства лечить. Ты, как упрешься, ничего знать не хочешь.
— Да чего знать-то? Что льдом огонь добывают?
— Ну да!
— Больной, — убежденно сказал Фрол.
Остальные смотрели на Колю приоткрыв рты. И с сочувствием. Видно, тоже как на больного. Все, кроме Жени. Тот, кажется, что-то понимал. Да, он же читал роман Жюля Верна! Ладно, лишь бы не раскрыл секрет заранее. Коля незаметно мигнул ему.
— Значит, не веришь? — спросил он Фрола.
— Гы… — выдохнул Фрол.
И тогда Коля наконец сказал:
— Спорим!
— Об чем?
— О том, что льдом зажгу твою трубку!
Фрол помигал. Потом что-то новое появилось в его глазах. Какая-то хитрая мысль.
— Ладно, спорим! А на что?
— Давай на что-нибудь важное. Дело-то все же непростое…
— Договорились. И смотри не отпирайся. Ежели проспоришь, в полночь пойдешь на кладбище и принесешь с могилы капитана Банникова жестяной цветок. А мы подождем, — ласково проговорил Фрол.
В осаду не каждого хоронили на Северной стороне. Некоторым, особенно убитым в начале войны, «посчастливилось» обрести место вблизи города. Могила капитан-лейтенанта Банникова, погибшего в ноябре пятьдесят четвертого года, находилась в самой середине здешнего кладбища. Она была знаменита лежавшим на плите большущим якорем и надетым на каменный крест железным венком с серебристыми жестяными розами. Сходить ночью на кладбище и добыть такую розу считалось у всех мальчишек делом весьма славным и геройским. Во всем городе таких смельчаков можно было перечесть по пальцам. Фрол был среди них. (Но ему что, с пистолем-то!)
Фрол смотрел выжидательно. Не пойдет мальчик Николя среди ночи на кладбище. Он и в сумерках-то норовит быть поближе к остальным, когда шагают вблизи разбитых домов.
Коля обмер. Внутри. А что, если не получится? Но не было обратного пути. Он сказал небрежно:
— Хоть цветок, хоть целый букет…
— И не говори, что тетушка не пустила!
— Не скажу… А с тебя что требовать, когда проспоришь?
— А чего хочешь?
— Пистолет!
Фрол мигнул. Догадался о чем-то? Но… какой же человек в здравом уме допустит, что изо льда получается огонь? А если тут прячется хитрость, он, Фрол, не лыком шит, разглядит вовремя!
— Замётано!.. Разбивайте!
Они сцепили в рукопожатии пальцы, и Савушке — самому бесхитростному — поручено было расшибить эту сцепку ребром ладони.
— Ну! — сказал Фрол. — Теперь пошли наверх! Там лужи застывшие, льда сколько хочешь.
Коля отозвался деловито:
— Не из всякой лужи лед пригоден. Пошли к Маркелычу. Там этим делом заниматься способнее.
— Уже вертеться начал, — хмыкнул Фрол.
— Я не верчусь, а хочу наверняка…
Выбрались из рва, пошли по пустырям, потом вдоль разбитой казармы. Женя оказался рядом.
— Думаешь, получится? — спросил он тихонько.
— Я уже пробовал, — ответил Коля одними губами.
Фрол шагал позади. Вдруг он громко сообщил:
— А я разгадал твою хитрость! Ты небось возьмешь у тетушки спички, напишешь на пачке «Лёдъ» да и скажешь: «Вот, я льдом зажигаю!» Такой фокус не пройдет!
— Не будет такого фокуса.
— Или обломишь с крыши сосулину, стукнешь ею по кресалу: «Льдом искру выбил!»
— И такого не будет, — снисходительно пообещал Коля. — Будет по-честному. Все пускай решат — правильно это или нет…
Фрол тревожно задумался на ходу, а у Коли все стонало внутри от опасений. Но… что может случиться-то! Ведь утром же получилось. А сейчас морозец по-прежнему крепкий, солнце такое же яркое. Разве что Настенька зачем-то разыщет за сараем камень да выколупает льдинку. Но можно же налить воду и заморозить сызнова…
Такими мыслями Коля успокоил себя и, чтобы не отдаться страху снова, начал рассказывать, как Маркелыч вчера выгонял из него хворь. И как говорили с ним про трюмников и про золото «Македонца».
Оказалось, что про трюмников знают все. Кое-кто их даже видел. Савушка поведал, что их трюмник по имени Коконя катал его на закорках по баньке — от двери до печки и обратно.
— Это тебе приснилось, — ласково сказал Федюня. — Ты в бане-то один сроду не бывал.
— А вот и не приснилось! Бывал! Когда позже всех кончил мыться… Я потом с мокрого заду шерсть отклеивал, потому что Коконя весь волосатый…
Посмеялись.
Коля уже не верил в клад, спрятанный в трюме, но все же сказал и про это. Может, все-таки слазить поискать? Было бы тогда у Маркелыча свое судно.
— А с чего это золото Маркелычу отдавать, если найдем! — возмутился Макарка. Не по жадности, а ради спора. И все заспорили, чье было бы золото, если бы и впрямь нашли.
Фрол сказал рассудительно:
— Чего делите неснятую шкуру? Ничего в трюме нету. У Новосильцева с командой чуть не целая ночь была для отхода. Неужто оставили бы золото врагам или пожару? Долго ли было вынуть его из тайника…
— Да ведь нести-то с собой небось тяжело, — заметил Федюня.
— Да они и не понесли. Спрятали где-то вместе с флагом, с вахтенным журналом да картами, чтобы все это к французам не попало, если попадутся в плен. Скорее всего, зарыли в подземном ходе…
— Вот бы отыскать, — тихонько сказал Женя.
Фрол щелкнул губой:
— Поди отыщи. Ходов этих под городом да вокруг не счесть…
Пришли на двор к Маркелычу. Настенька и Саша развешивали на пеньковом шнуре выстиранное белье. Оно застывало на глазах.
— Гости пожаловали, — улыбнулась Настенька. — Вы только с печкой там поосторожнее…
— Мы не будем разжигать, мы на минутку, — сказал Коля.
Саша подошла, почуяв что-то интересное. Настенька скрылась в доме.
Камень с ледяной линзой оказался на месте, за сараем.
— Женя, помоги, пожалуй… — попросил Коля. Вдвоем они легко выволокли известняковый брус на солнце.
— Лед? — спросил Коля, указывая на застывшую в лунке воду.
— Лед! — хором сказали все. Кроме Фрола. Но и он не спорил.
Коля сел на корточки, надавил на ледяные краешки. Испугался вновь: а вдруг примерзло напрочь? Но линза выскочила легко, выпуклым боком отразила солнечную искру. Коля опять потер ладонью плоскую сторону.
— Фрол, доставай-ка трубку…
Фрол мигал. Догадался, в чем дело? Однако не спорил, достал трубку, протянул.
— Нет уж, ты ее держи в зубах. Будешь раздувать, как полагается… Присядь-ка, а то я не дотянусь…
Озадаченный Фрол исполнил все без спора.
Коля навел солнечное пятнышко на туго набитый табак. И не успел даже встревожится: получится ли? Дымок почти сразу побежал вверх извилистой струйкой.
— Раскуривай! Раскуривай! — закричали мальчишки, радуясь чуду. Фрол послушно засопел трубкой. Она выпустила синее облако, выбросило икру.
— Ура-а!!
Фрол выпрямился. Неторопливо затянулся, потом придавил в трубке тлеющий табак большим пальцем. Он старательно прятал огорчение.
— Хитер ты, Николя. Видать, много книжек прочитал… Не знал я про такое дело…
Коля сдержанно пожал плечами. Кто же, мол, виноват, что не знал.
Савушка, завладев ледяным стеклом, восхищенно разглядывал сквозь него ссадину на костяшке мизинца. Ибрагимка, Федюня и Макарка дышали у него за спиной. Ибрагимка тихо цокал языком.
Передача пистолета состоялась тут же. Было похоже, будто подписавший капитуляцию фельдмаршал, сохраняя достоинство, сдает оружие победителю. Фрол протянул пистолет вперед рукоятью:
— Держи, раз выиграл…
— А припасы? — напомнил Ибрагимка.
— На припасы спору не было! — тут же вмешался Макарка.
Но Фрол снисходительно сказал:
— Они мне теперь к чему? — Выгреб из кармана мешочек с порохом и пригоршню пуль. — Э, да тут и кремешок запасной! А я и не помнил! Повезло тебе, Николя.
«Можешь взять обратно пистолет, только не говори больше «Николя»!» — чуть не вырвалось со злостью у Коли. К счастью, сдержался. С безразличным выражением лица рассовал по карманам боеприпасы. Расстегнул армячок и курточку. На штанах был суконный поясок с круглой костяной пряжкой. Коля стал заталкивать за него пистолет.
— Зачем он тебе? — жалобно сказала Саша. — Страх какой.
— По носу… — пообещал Коля.
После этого все разошлись. Коля и Женя пошли к Лазуновым домой.
