Лола и единственная свидетельница - Изабель Абеди
— А ты помнишь, — не дала я ей закончить, — что недавно говорила Пенелопа, про нашего клиента из «Марко Поло Тауэр»? Что у него денег куры не клюют, и что он настоящий…
— …Знаток Бразилии! — подпрыгнула Фло. — Значит, Август фон Шанц…
— …И есть тот самый клиент из «Марко Поло Тауэр»! — закончила я.
— Даже и не мечтайте! — покачал головой Алекс. — Таких совпадений не бывает.
— Август фон Шанц уехал с острова, — напомнила я ему. — Куда, мы не знаем. Но вчера Энцо увидел папку с договором на поставку еды. И там было что-то такое, что его поразило. Что, если это было имя Август фон Шанц?
— Почему тогда Пенелопа не в курсе? — не отступал Алекс.
— Потому что упоминалось только агентство, — объяснила я. — Папай знает имя его владельца, но ничего не знает об отце Энцо!.. Сейчас просто нет времени для объяснений, — от нетерпения я даже прищелкнула языком.
Голос Гудрун доносился и до комнаты Фло, а на пороге вдруг возникла заплаканная тетя Лизбет.
— Пенелопа сказала, что Энцо не пойдет с нами на праздник, — пропищала она. — А ведь он обещал!
— С тобой пойдет Алекс, — я бросила умоляющий взгляд на своего парня. — А ты пойдешь со мной, Фло, хорошо?
Фло с Алексом вздохнули… и кивнули. Я торопливо отыскала в кармане брюк телефон.
— Если кто-то спросит, где мы, молчи как рыба, — шепнула я Алексу. — В случае чего — звони!
25. Сказка с удивительным концом
Жил-был один наследник империи консервированного горошка. У него имелась пара оттопыренных ушей, двенадцать яхт и все, чего только душа ни пожелает. Свой сороковой день рождения он отмечал на верхушке стеклянной башни роскошным банкетом в бразильском стиле. Все ели, пили и танцевали до глубокой ночи, а когда гости разошлись, гороховый наследник остался один-одинешенек. Он уже собирался лечь спать, как вдруг позвонили в дверь, и когда гороховый наследник отпер, перед ним стоял бедный мальчик с чемоданом в руках.
— Ты кто такой? — удивился гороховый наследник.
— Я твой сын, — ответил мальчик. — Я сбежал от своей злой матери, которая хочет похитить меня и увезти в дремучий лес!
Тут сорокалетний наследник схватил своего наследника в объятья, и не успел тот опомниться, как его отвели в самую красивую комнату во дворце и уложили в постель. А сам старший наследник уселся в кресло возле кровати, чтобы все время быть рядом и охранять сон младшего.
Собственно, так могло бы начинаться сочинение, которое нам задали на лето. В голове не укладывается, сколько приключений может пережить в Гамбурге двенадцатилетняя девочка со сломанной ногой!
Но, к сожалению, дальше все пошло совершенно не так, как в сказке. Мы с Фло удостоверились в этом, когда сам Август фон Шанц открыл нам дверь.
Фло взломала свою копилку-череп, и мы поехали в такси, потому что моя инвалидная коляска осталась дома. На Оштерштрассе уже выстроились тенты и палатки, движение по случаю праздника там было перекрыто. К счастью, дорога в порт оказалась свободной, а в «Марко Поло Тауэр» работал лифт. Со звонком нам повезло меньше: имя «Август фон Шанц» нигде не значилось.
— Ох, уж эти мне миллиардеры! — простонала Фло. — Вечно они прячутся! Наверное, боятся папарацци.
— Может, у них есть псевдонимы? — сказала я, нервно озираясь. На табличке у этой двери вполне могло бы значиться: «Серафина Скриптум».
— Что же нам делать? У папая я узнать не могу, он сразу же спросит, что мы тут…
— Пентхаус! — перебила меня Фло.
— Что?
— Надо звонить в пентхаус! — просияла Фло.
— С чего ты взяла?
— Мама говорила, — объяснила подруга. — Помнишь, как мы жарили мясо в саду? Она сказала, что вечеринка почти на крыше, а значит, на самом верхнем этаже.
Я нажала кнопку звонка, и когда через несколько секунд щелкнул замок, у меня чуть сердце не выскочило из груди. А что, если мы ошиблись?
Но на пороге огромной квартиры на последнем этаже нас поджидал высокий мужчина с ушами-парусами и спутанными светлыми волосами. На нем была голубая пижама в полоску и домашние туфли. Перед нами был Август фон Шанц собственной персоной.
У меня прямо камень с души свалился, и от радости я чуть не бросилась ему на шею.
Алекс прав: это просто невероятное совпадение, что еду у папая заказал именно Август фон Шанц.
Значит, он действительно существует!
— Это самый необычный день рождения в моей жизни, — сказал четырнадцатый человек в списке самых богатых людей Германии после того, как мы объяснили, зачем явились. Глаза у него были красные, как у альбиноса. Но плакал ли он от счастья, от горьких сожалений или просто не выспался, сказать было сложно. Несмотря на все мои опасения, он таки впустил нас к себе.
— Извините за беспорядок, — извинился он. — Моя экономка приходит только к одиннадцати.
Когда я по ночам представляла себя поп-звездой, у меня был ресторан с дискотекой на крыше дома, куда я приглашала своих фанатов. Но такую квартиру, парящую в небе над крышами Гамбурга, я и вообразить не могла. Настоящий тропический рай!
В огромной круглой комнате между высокими пальмами и папоротниками в кадках затерялись маленькие кресла-острова, обтянутые перламутровой кожей. Некоторые из них напоминали улиток, другие походили на раскрытые раковины или маленькие лодочки. На овальной полке из сверкающей стали выстроились модели яхт, а за стеклянной перегородкой шумел искусственный водопад. Беспорядком герр фон Шанц назвал практически вылизанные тарелки, стоявшие на круглых мраморных столах с тонкими серебряными подсвечниками. На барной стойке я заметила остатки наших бразильских закусок.
Но все это и в подметки не годилось панораме, которая открывалась из окон, — огромных, от пола до потолка, так что стен у этой комнаты, считай, и не было. Отсюда можно было увидеть все, что мы целый час осматривали с борта «Звезды Луизианы»: доки с яхтами, контейнеровозы и краны в порту, а справа возвышался Гамбургский собор с луна-парком и колесом обозрения у подножия.
Я была в таком восторге, что почти забыла, зачем мы пришли.
Фло вернула меня с небес на землю.
— Где Энцо? — спросила она и обвела взглядом пальмы, словно проверяя, не прячется ли наш друг между ними.
— Мальчик еще спит, — ответил Август фон Шанц. — Он пришел ко мне в четыре утра, и, как вы сами понимаете, нам пришлось еще многое обсудить.
Я затаила дыхание.
— Он действительно ваш сын?
Август фон Шанц глубоко вздохнул.
— Нет.
— Нет???
Наш возглас, должно быть,
