Лесная сторожка - Виктор Яковлевич Аланов
— Хорошо. Здоровый стал, большой, — охотно ответил Митька.
— Ну, ну, берегите его, он вам верный друг. — И, пожав Митьке руку, как взрослому, объездчик проводил его до калитки.
«Наверно, этот Дроздов тоже партизанам помогает, если дед с ним тайные дела ведет, — размышлял Митька на обратном пути. — Значит, хороший человек. И шустрый такой, ловкий, не смотри, что хромой…»
В еловой поросли резвилась веселая белка. Митька погнался за ней. «Поймаю и приручу вместо Стрелочки», — решил он, взбираясь на стоявшую поодаль от других елочку, на вершину которой вскарабкалась белка. Перескочить ей отсюда некуда, сейчас Митька ее схватит. Но зверек оказался быстрее и хитрее его. Выждав момент, когда зверолов добрался уже почти до самой верхушки и протянул к ней руку, белка нахально щелкнула языком и, совершив головокружительный прыжок, перелетела через Митькину голову, соскочила на землю и помчалась к высокой сосне. Не ожидавший этого Митька сорвался с дерева, изрядно ободрав при этом руки.
— Ах ты, чучело рыжее! Из-за тебя еще шею сломаешь! — рассердился он, бросил вдогонку белке шишку и, отряхнувшись, зашагал дальше.
В деревню Митька вошел со стороны огородов, для чего снова перешел речку вброд, ниже моста. Он решил подойти к избе Коровиных со стороны переулка, чтобы не показываться на главной улице, и вызвать Тольку условным свистом, но когда подошел к забору, то услышал чьи-то быстрые шаги за спиной. Митька резко обернулся и чуть не сбил с ног своего друга.
— Фу-у, еле догнал тебя, — задыхаясь, произнес тот. — Шагаешь, словно скороход.
— А ты бы крикнул, я б и остановился. Или язык у тебя от страха отсох? — усмехнулся Митька.
— Да нет. Просто неохота кричать на всю деревню. Еще и правда фрицы всполошатся. Посмотри, сколько их. — И Толька указал рукой на школу.
Укрывшись за углом забора, Митька взглянул в сторону, куда показывал Толька. Действительно, на школьном крыльце сидели солдаты. Видимо, один из них только что рассказал что-то смешное, потому что все громко хохотали.
— Видал?.. — тихо сказал Толька. — А ты говоришь — закричал… Перепугал бы фрицев, они бы потом всю ночь стреляли. У них, видно, закон такой: стоит часовой на посту, ходит-ходит, а потом, ни с того, ни с сего — бах в воздух! И опять ходит взад-вперед. Я один раз специально смотрел: в кого это, думаю, он там палит? А оказывается, он просто в воздух строчит.
— Наверно, чтобы самому страшно не было, — предположил Митька.
— А что ты думаешь? Наверно, так, — подтвердил Толька. — Мить, а ты куда идешь?
— Не видишь, что ли! К твоему забору подбирался, тебя вызвать хотел.
— Правда? Не злишься, значит? Я ведь не хотел…
— Да ладно, чего там, — отмахнулся Митька.
— Нет, ты дай сказать. Я ведь не за себя боюсь… то есть и за себя тоже немножко, а только больше за своих. Ты вот в лесу живешь и близко фрицев не видел, один раз всего, когда они вашу сторожку сожгли, и то, помнишь, что вышло, ты сам рассказывал… А ведь у нас они рядом. Нагляделся я на них, знаю, что с людьми делают… — горячо оправдывался Толька.
— Ну ладно, ладно, я все понял. Дружим, как прежде, и говорить об этом больше нечего, — прервал его Митька. — А теперь, прощай.
— Ты куда? — встрепенулся Толька.
— Домой, дед ждет.
— А-а… — недовольно протянул приятель. — Остался бы, хотел я тебе тут одну штуку показать;..
— Какую штуку? — нетерпеливо перебил Митька.
— Так ты же говоришь, что тебе некогда!
— А который теперь час, как ты думаешь?
— Часа два будет, — прищурившись, взглянул на солнце Толька.
— Ну, тогда я могу еще побыть у тебя немного. Дед раньше четырех меня не ждет.
— Порядок! Давай так сделаем, — заговорщицким тоном сказал Толька, — если хочешь посмотреть, пойдем сейчас туда, к Цыганской долине. Я все спрятал там в овраге.
— Пошли, только ненадолго, — предупредил Митька.
— Зачем надолго? Мигом обернемся!
Перебравшись через Каменку, ребята бегом пустились к Цыганской долине. По пути они наткнулись на неглубокую ложбину. Толька повалился на землю и несколько раз перевернулся через голову. Митька бросился на него, и оба кубарем покатились по откосу.
Дно ложбины было выстлано свежей шелковистой травой. Друзья развалились на ней, закинув руки под голову. Еле заметной точкой кружил в небе ястреб. Делая быстрые круги, он вдруг камнем ринулся вниз, а потом снова взмыл вверх, да так высоко, что его едва можно было разглядеть.
— Курицу, наверно, высматривает, — следя за ястребом, сказал Толька.
— Он, как фриц, курятинку любит, — заметил Митька.
— Слушай, Мить, а ты знаешь, почему это место Цыганской долиной зовут? Мне мать говорила. Давно-давно пришли сюда цыгане и стали здесь табором… Мама тогда маленькая была и тоже бегала смотреть цыган. Потом они отсюда ушли, а луг этот с тех пор так и стали звать Цыганской долиной, — поведал Толька. Затем он быстро вскочил на ноги. — Ну, пошли!
В это время низко над лесом пролетели два самолета с желто-красной свастикой.
— Фашисты на Ленинград летят, — тихо сказал Митька.
— Ничего, скоро отлетаются…
Ребята быстро поднялись по склону ложбины и зашагали к тому месту, где была спрятана Толькина «штука».
— Теперь недалеко, скоро придем, — уверенно заявил Толька. И действительно, минут через пять, не больше, друзья подошли к краю глубокого оврага. Толька поманил за собою Митьку, они спустились в овраг, миновали какие-то кусты и подошли наконец к яме, заваленной сверху сучьями.
— Вот! Здесь и спрятано все! — торжественно произнес Толька.
Митька ринулся к яме, нетерпеливо сгреб в охапку сучья и, отбросив их в сторону, ахнул от удивления.
На дне ямы он увидел цинковые ящики, заполненные ржавыми винтовочными патронами. Рядом с одним из ящиков лежали четыре гранаты с длинными деревянными ручками, а немного поодаль — какая-то непонятная железная труба с двумя ножками.
— Видал? Я все это нашел в Цыганской долине, а здесь спрятал, чтобы фрицы не нашли! — гордо сказал Толька. — Вот бы теперь нам еще винтовку, палили бы сколько хочешь! Патронов уйма, только строчи.
— Здорово! А это что за труба такая? — спросил Митька, устанавливая ее на краю ямы. — Ножки тут еще какие-то, а внизу колесико и гирька на шнурке болтается…
— Может, пушка новомодная, — неуверенно предположил Толька, доставая из ямы патроны и гранаты.
— Ну да!.. Пушки все на колесах, и маленькие, и большие. Я видел на картинках и так, когда красноармейцы по шоссе ехали. А из этакой трубы только в небо и стрелять.
— Да брось ты ее! —
