Станислав Жидков - Дольчино
— Не сдержала я обещания… Не уберегла людей… Карло, Эрнесто, Ремиджо… убиты. Из сестёр уцелели лишь четверо. Кузнец Альберто и Анна прикрывали отход. Мы видели потом их трупы. На спине Альберто крестоносцы выжгли солнце… у Анны всё тело исколото ножом и волосы поседели, как у старухи.
— Что с твоей головой? — показал на шрам Дольчино.
— Это во время штурма… Почти сутки не приходила в сознание… Не помню, кто вынес.
— Прости, Марго, я знал, что вам будет трудней других. Даже если бы стрелки Амброджо и не покинули монастырь, вряд ли можно было отстоять крепость.
— За что прощать? Разве ты не остался бы там, если бы мог? Это я не сумела справиться с делом.
— Неправда, вы дрались хорошо. Только благодаря вам мы остановили верчельцев. Но как ты прорвалась? Что творится в долине?
— Повсюду солдаты. Пришлось идти горами. Инквизиторы выступают по деревням с проповедями. Крестьян заставляют клясться в верности церкви. Кто отказывается, секут до смерти. Епископ Райнерий запретил даже разговаривать с нами. В Скопа сожгли мать с дочерью лишь за то, что те не пришли на мессу. На дорогах виселицы. Народ так запуган, что разбегается при нашем появлении.
— Ты едва держишься на ногах, — помрачнел Дольчино. — Пойдём-ка к Милано Сола. Отдохнёшь.
Он поцеловал её и, бережно поддерживая, повёл к дому.
Приближался октябрь. С каждым днём становилось холоднее. После бурных осенних ливней неожиданно наступила ранняя зима. Снежные завалы сделали непроходимыми горные дороги. В переполненном людьми Кампергоньо не хватало хлеба, одежды, сена. Взятые из Гаттинары продукты подходили к концу. В стане апостолов начался голод.
Когда были съедены последние коровы и овцы, братья принялись за лошадей и собак. Никто не брезговал подстреленными в лесу белками и воронами. В общинных котлах варили собранные под снегом жёлуди и мелко нарубленные коренья.
Несколько попыток повстанцев уничтожить оставленный крестоносцами заслон потерпели неудачу. Наступать по полю было почти невозможно. Нападающие то и дело проваливались по пояс в рыхлый снег и становились удобной мишенью для стрел. В довершение всех бед в лагере появились изменники.
Натянутые на окна бычьи пузыри покрылись слоем льда и едва пропускали дневной свет. Перед пылавшим очагом, скрестив на груди руки, задумчиво ходил Дольчино. Прогибаясь под его ногами, поскрипывали половицы.
В дверях появились Паоло и Милано Сола.
— Ну, как с выкупом? — повернулся к ним Дольчино.
— Не стали и слушать. Пригрозили содрать кожу, если придём ещё раз. — Паоло устало опустился на лавку.
— Удалось ли повидать Колоббьяно? Ведь среди пленных двести верчельцев.
— Его уже нет в их лагере. Переговоры вёл варальский подеста Бруцати.
— Разве вы не сказали, что нам нечем кормить лишние рты? — приподнялся с кошмы Лонгино Каттанео. — Или этим тварям не жаль своих?
Милано Сола махнул рукой:
— Мы предлагали по три солдата за мешок муки или овцу, они лишь посмеялись над нами.
Несколько минут в комнате царило молчание.
— А выше по Сезии, в Моллиа и других деревнях, нельзя достать провиант? — спросила Маргарита.
— Я уже послал туда. Мы купили у горцев скот и немного зерна, — ответил Дольчино. — Только их невозможно привезти в Кампертоньо: снежные оползни перекрыли единственную дорогу.
— Ещё день-два, и запасы муки иссякнут, — вздохнула Марина. — Будем печь хлеб из одной коры.
— Люди страдают от истощения, пленные гибнут, — с тревогой произнёс Ринальдо ди Бергамо. — Боюсь, как бы в селении не начался мор.
Антонио горько усмехнулся:
— Недавно мы жалели тех, кто остался на поле боя. Как бы не пришлось им завидовать. Через неделю здесь никто не сможет держать в руках оружие.
— Хуже всего, что среди нас есть предатели, — начал Паоло. — Прошлой ночью, когда мы подползли к укреплениям крестоносцев, сзади были пущены горящие стрелы.
Амброджо Саломоне с шумом поднялся из-за стола:
— Чем ждать, пока совсем обессилим, лучше пойти на приступ и пасть в схватке.
Все взволнованно заговорили:
— Если бы в схватке, а то подстрелят на снегу, как слепого барана.
— Штурмовать Пьоде — верная гибель. По полю сейчас до них не добраться.
— Что же делать? Не подыхать же тут!
— Неужели мы одержали столько побед, чтобы умереть теперь от голода?
Суровый, твёрдый голос Дольчино прервал возгласы:
— Любая смерть плоха, но вы рано запели панихиду. Господь забывает лишь тех, кто падает духом.
Он надел плащ и решительно повернулся к горнисту:
— Труби сбор! Пусть все соберутся на площади,
Новые позиции
По глубокому снегу, расчищая и утрамбовывая дорогу, поднимался в гору передовой отряд. За ним, волоча сделанные наспех сани с общинными пожитками и ранеными, двигалась длинная колонна повстанцев. Выбиваясь из сил, шли обмотанные овчинами и обрывками одеял воины, женщины, дети. Резкие порывы ветра валили их с ног. Но люди вставали и, растирая обмороженные лица, упрямо продолжали путь.
Дольчино и Маргарита шли рядом.
— Почему мы не зашли в Моллиа? — спросила Маргарита. — Можно было переждать пургу в деревне.
— Чем скорей выйдем к долине Сорба, тем раньше добудем провиант. Со стороны Расса легко обойти крестоносцев. Оттуда сможем перехватывать их обозы.
— Говорят, в Вальнера всего несколько хижин. Где разместим столько народа?
— Там вокруг лес. Палатки есть, за неделю сделаем отличный лагерь.
— А крестоносцы?
— Штурмовать зимой обледенелую гору невозможно. Если и решатся, ничего у них не выйдет.
В конце колонны послышались крики. Прокладывавшие дорогу братья тревожно обернулись. Через некоторое время снизу прибежал Паоло.
— Часть стрелков повернула назад! Амброджо Саломоне и его люди пытались унести оставшуюся муку.
— Вот кто выдавал наши планы! — воскликнула Маргарита. — Теперь ясно, почему срывались атаки!
— Я давно говорил, нельзя доверять наёмникам, — угрюмо произнёс кузнец Стефано. — Чтобы спасти шкуру, эти шакалы готовы погубить всех.
Дольчино двинулся вперёд.
— Как бы то ни было, хорошо, что они ушли, без изменников и трусов будет лучше!
Переход в Вальнера значительно облегчил положение восставших. Оставив на вершине больных и ослабевших, Дольчино повёл самых крепких бойцов в тыл противника. Внезапным налётом он захватил селение Скопелло, где находились большие запасы заготовленного союзниками провианта. Братья пригнали оттуда много скота, принесли муку и соль.
Вскоре рядом с маленькими хижинами и палатками на горе появились просторные деревянные строения. Ведущую вниз крутую тропу перегородили бревенчатые заборы с бойницами. За ними, в утеплённых камышом шалашах и землянках, дежурили часовые. Глубокий снег, покрывавший склоны, закрыл другие подступы.
Тщетно пытались крестоносцы осаждать новый стан апостоликов. Почти каждую ночь те спускались в долину и, обходя вражеские укрепления, появлялись там, где их не ждали. Варальский подеста сеньор Бруцати дель Романьяно всю зиму безуспешно охотился за патаренами.
Однажды, возвращаясь из очередного рейда, отряд Дольчино остановился у подножия высокой скалы неподалёку от селения Пьоде. Неприступная каменная громада выступала из горы, нависая обрывистой стеной над долиной Сорба. На её покатой, почти голой макушке виднелись редкие кусты и искривлённые ветрами стволы деревьев.
— Неплохо бы разбить лагерь на этой скале, — предложила Маргарита. — Там даже летом не пришлось бы опасаться нападений.
— И деревни отсюда ближе, — согласился Дольчино, — легче следить за врагом и добывать продовольствие.
— Но как вы подниметесь! — удивился Милано Сола. — Это место недаром называют «Лысая Стена»: ещё никто не пробовал на неё залезть. Даже если одолеть кручу, вряд ли удастся поднять палатки и припасы.
— Можно протянуть верёвки и сделать лестницы, — возразил Дольчино. — Лишь бы кто-нибудь взобрался.
— Кому захочется идти на верную смерть? — с сомнением заметил Джино.
Маргарита решительно сбросила с себя кольчугу.
— Кто предложил, тому и пробовать.
Взяв верёвку, она стала карабкаться по склону. Затаив дыхание все молча наблюдали за подъёмом. Скоро маленькая фигурка скрылась под отвесным выступом скалы. Прошло несколько минут, показавшихся вечностью, и её увидели наверху. Дружный крик прокатился по заснеженному ущелью. Стоявшие внизу радостно замахали шапками.
Придерживаясь за спущенную верёвку, воины один за другим начали взбираться на Лысую Стену. Вершина горы имела широкую площадку. На ней могли свободно разместиться до сотни палаток. В тот же день, отправив часть отряда в Вальнера, Дольчино с оставшимися принялся сооружать лестницы и готовить места для будущих жилищ.
