Юрий Туровников - Приключения Лики Снеговой
Мимо девочки прошел какой-то местный житель, за которым плелось стадо овец, естественно черного цвета. Пастух пялился на Лику и совершенно не смотрел под ноги, в результате чего ударился головой об распахнутую створку окна одного из домов и упал навзничь.
— Чего?! — осмотрела себя девочка и поправила свой шлем, — Что не так?
Отара проковыляла прямо по своему хозяину, оставив того лежать на черной земле, и с блеянием скрылась в поле. Лика почесала затылок и проговорила:
— В одном черном-черном городе, на черной-черной улице, в черном-причерном доме жила маленькая…
— Девочка! — кто-то крикнул ей прямо в ухо, и Лика отпрыгнула в сторону, широко открыв глаза и рот.
— А-а-а! — завопила она и прекратила только тогда, когда закончился воздух, и нечем стало дышать.
Лика закашлялась. Перед ней стоял странного вида старичок, похожий на Хоттабыча, с длинной седой бородой. На его голове была такая же чалма, а под гласом красовался большущий синяк. Одет он был в нечто похожее на сутану, а в руке сжимал корягу.
— Мужчина, вы что, с ума сошли?! — возмутилась Лика, — Я чуть со страху не умерла!
Старик поднял корягу, на которую опирался и поддел ею край курточки, в которую была одета девочка.
— Дедушка, вы что себе позволяете?!
— Кхе-кхе… — прокашлялся старец, — Дорогая особа, престранного вида, вы быстрее умрете от топора нашего палача, чем от страха. В такой чудной одежде вы долго не проходите!
— А чем вам не угодил мой костюм? — удивилась Лика.
Дед осмотрелся и шепотом произнес:
— Он, как бы тебе сказать, какого-то странного цвета, а это есть нарушения указа Нашего Величества! — Он огляделся еще раз.
— Да ладно?! — подбоченилась девочка.
— Я тебе говорю, — ответил старикашка, — Сейчас тебя схватят и голову оттяпают, стало быть…
Собеседники одновременно повернули головы в сторону замка. Именно оттуда зазвучали крики, визги и звон колоколов.
— Все, крышка тебе! — потер ладони дед, — Тебя заметили! Слышишь, стражники бегут? Спрятаться тут негде. Пойду-ка я отсель, а то и мне достанется!
Завертевшись волчком, старик поискал глазами место, где можно было спрятаться. Между двумя домами он заметил небольшую щель и попытался в нее протиснуться, но застрял и начал кряхтеть.
— Врешь! Не возьмешь! — сквозь зубы сказала Лика и скинула рюкзак.
Порывшись внутри, она извлекла из него свой дождевик, который как раз оказался нужного цвета. Надев рюкзак обратно, Лика влезла в плащ и застегнула пуговицы. Едва она закончила переодевания, как появились стражники, одетые в вороненые доспехи и вооруженные до зубов.
— Эй, бабка! — прогремел бас одного из рыцарей, — Ты не видела тут человека, который посмел нарушить закон Нашего Величества? Куда он делся? Ты чего молчишь, старая?!
На плечо Лики опустилась рука, закованная в железную перчатку.
«Это он что, со мной что ли? — подумала Лика и ее ноги затряслись еще сильнее, — Какая же я старушка?».
— Отвечай! — прорычал стражник.
— Нет, не видела, — просипела девочка, не зная, как правильно отвечать, — Может, дед знает? — и она указала на старика, который уже не трепыхался между стенами домов, так как застрял окончательно и бесповоротно.
Рыцарь одной рукой вытащил деда и поставил на землю.
— Эй, дед, ты видел?!
— Дык… — промямлил старик, — Как же я мог видеть, я ведь это… — Он кивнул на щель между домами, — Не видел, стало быть…
Стражник сплюнул:
— Тьфу, ты… Показалось! — Он махнул рукой и остальные рыцари, гремя доспехами и бряцая оружием, удалились.
Старичок осмотрелся. Рядом с ним стояла горбатая старуха, скрывавшаяся под капюшоном. Поискав глазами предмет переполоха, дед крякнул:
— Видать, мне тоже показалось, стало быть. А жаль, теперь и поболтать не с кем. Не с тобой же, карга старая… — Он посмотрел на сгорбленную фигуру.
— Тоже мне, добрый молодец нашелся! — сказала Лика, откинув капюшон. Она огляделась и покачала головой. — Сдается мне, не здоровая фантазия у Рядового…
Глава 4
Дед округлил глаза.
— Ох, забери меня палач! А я-то думаю, откуда тут бабка взялась?! А это ты, стало быть! Значит, не почудилось. — Он усмехнулся и погладил бороду, — Ловко ты сменила… этот, как его?!
— Цвет, — пришла на помощь Лика.
— Ага. Он самый.
Лика огляделась по сторонам и спросила:
— Ну, давайте знакомиться. Меня зовут Лика, а вас?
Старичок открыл было рот, чтобы ответить, но так и застыл, закатив к небу глаза. Очнулся он через минуту — другую, когда девочка спросила снова:
— Вас-то как звать-величать?
— Так это… — дед начал яростно жестикулировать, — Так и зовут — Эйдед, стало быть.
— Но имя-то у вас есть? — ошарашено спросила Лика. — Вот у меня есть. Меня же не зовут — Эй, девочка. Бабушка зовет меня Ликушка, мама с папой — Лика. В школе называют по фамилии — Снегова. Мне как вас называть?
Старец вновь закатил глаза и стал теребить бороду, глядя в белое небо. Девочка проследила за его взглядом, надеясь увидеть подсказку, но разглядела лишь стаю ворон, круживших над городом. Дедушка словно забыл, о чем его спрашивали, и Лика взяла ситуацию под свой контроль.
— Ясно, что ничего не ясно. Если у вас скале… скерли…Тьфу, ты! Склероз, то я буду называть вас — Хоттабыч. Или Дамблдор? А может Гэндальф, что лучше?
— Эйдед мне нравится больше. Да, и привык я уже… — вздохнул старик.
Лика прикрылась ладонью, чтобы не засмеяться и не обидеть пожилого человека.
— Хорошо, — Она пожала плечами, — Пусть будет Эйдед. А вы, часом, не видели здесь мальчика?
— Ма-а-альчика… — протянул тот, словно вспоминая, — Это фамилия такая?
Лика закатила глаза и покачала головой.
«Совсем беда! — подумала она, — Что же это за место-то такое?! Все через… трубу да в топку!», — а вслух сказала:
— Эйдед, а, может, мы посидим где-нибудь, поговорим? Вы же сами хотели.
Девочка поняла, что добиться вразумительного ответа от местного жителя прямо так, нахрапом, не получится. Надо его сначала разговорить и осторожно подвести к вопросу о Ване и, главное, не спугнуть, а то опять дурачка включит. Хотя, может это обычное состояние обитателей этого «красочного» города? Кто знает… Так или иначе, она переспросила:
— Побеседуем?
Дед ожил и тут же включился в разговор, будто этого и ждал.
— Отчего же не поговорить?! Это я завсегда! Пойдем ко мне домой, я тут не далеко живу.
— Пойдемте, — согласилась Лика и приготовилась к прогулке.
Старик повернулся к ней спиной и открыл дверь дома, возле которого они стояли.
— Вы живете тут?! — удивилась девочка.
Дед кивнул и переспросил:
— Что, слишком далеко?
Лика всплеснула руками:
— Так что же вы от стражников в доме не спрятались?! Зачем в щель полезли?
Старик повернулся и коротко ответил:
— Запаниковал, стало быть… — и шагнул внутрь.
Лика еще раз покачала головой и зашла следом за чудным горожанином. Дверь за девочкой сначала громко скрипнула, а затем оглушающее хлопнула. Тьма съедала дом изнутри. Кроме двери, здесь не было больше не единого проема. Окна отсутствовали напрочь. Впрочем, если учитывать, как часто были натыканы строения в городе, то окна не особо и помогли бы. Дневной свет не смог бы пробраться сюда, даже если очень захотел. Что-то громыхнуло, и раздался приглушенный стон.
— Эйдед, с вами все в порядке?! — поинтересовалась Лика, — Вы не ушиблись?
— Ну, как сказать… — ответил ей из темноты голоса старика, — Ищу, где стол и кровать стоят. Спотыкнулся о шайку с водой, сверху, кажется, утюгом приложило. Ай! — разнеслось по дому, — Наступил на грабли. Аж искры из глаз!
«Ты бы к ним еще топор привязал!» — подумала Лика и начала стягивать дождевик, чтобы снять рюкзак и достать свечку, припасенную именно на такой случай.
— Эйдед, стойте на месте и не шевелитесь! — сказала девочка, — Надеюсь, это не сложно для вас? А то, чего доброго, расшибетесь насмерть…
Нашарив в рюкзаке свечку и коробок спичек, Лика вновь надела рюкзак. Она была научена горьким опытом героев разных фильмов — нужно держать свои вещи при себе, а то или сопрут, или нападут и взять впопыхах забудешь. Фонарик доставать не стала по тем же причинам, плюс — мало ли пригодится, а батареек запасных нет. Раздался звук чиркающей спички, и тьму дома разрезала яркая вспышка. Желто-красное пламя плавно перетекло с тонкой деревянной палочки на свечной фитилек. Мрак начал отступать.
Вокруг стали проявляться очертания предметов. Внутри помещения обнаружился еще больший бардак, чем снаружи. Повсюду валялись старые деревянные бочки, ящики, лавки, самовары, трубы от печек. Дверцы перекособоченного шкафа, стоявшего у одной из стен, были распахнуты настежь, и из него вываливалась груда тряпья.
