Брайан Джейкс - Возвращение корабля-призрака
Бен нахмурился.
— Смешивалась с толпой? Зачем?
Девушка презрительно ухмыльнулась.
— Ну, ясное дело зачем! Проверяла карманы и кошельки. Знаешь, у меня это здорово получается. Мы попались из-за этого жирного грязного ублюдка, не из-за меня. А кстати, чего это ты и твой пёс бродите тут по лесу?
Бен засмотрелся на огонь.
— Да просто путешествуем.
Кэрей засмеялась.
— Ха-ха-ха! Рассказывай сказки! Держу пари, вы — те самые, с пиратского корабля. Я слышала, что его пустили ко дну, об этом говорили в тюрьме.
Бен почувствовал, что в нём вспыхнуло раздражение против этой дерзкой девицы.
— Нет, ты не про нас слышала! И вообще, я не хочу об этом говорить.
Кэрей надула губы и, гордо вскинув голову, отбросила с лица волосы.
— А я и не хочу об этом слышать, вот так! Бена позабавил её жест, и он не удержался, чтобы не передразнить её:
— Угу! А я не уверен, что хочу водить компанию с воровкой! Вот так!
Невольно оба расхохотались, и от враждебности между ними не осталось и следа. Нед, увидев, что гроза миновала, примостился у костра. Поглаживая шелковистую шерсть пса, Кэрей наблюдала, как он благодарно прикрывает глаза.
— Вот бы мне такую же собаку, как добрый старый Недди, — пробормотала она.
Нед сразу ощетинился и повернулся к Бену: «Скажи ей!» Он перебрался на противоположную сторону и улёгся там в тени, а Бен объяснил Кэрей:
— Терпеть не может, когда его называют «Недди», чувствует себя тогда старой заезженной клячей. Он предпочитает, чтобы его называли «Нед».
Девушка уставилась в затуманившиеся голубые глаза Бена.
— Откуда ты знаешь?
— Он мне сказал, — пожал плечами Бен. Кэрей засмеялась.
— Похоже, вы умеете разговаривать друг с другом? Бен поворошил веткой костёр.
— Когда друзья долго живут вместе, они хорошо понимают друг друга.
Кэрей не отводила глаз от мерцающего пламени.
— Наверное, это здорово! А я так и не успела ни с кем подружиться. Ни с родителями, ни с родственниками, ни с попутчиками. Как по-твоему, а мы с тобой будем так же хорошо понимать друг друга?
Бена вдруг пронзила жалость и к себе, и к ней. Любуясь огнём, он краешком глаза посматривал на Кэрей.
Босоногая девчонка в длинном и рваном красном платье со старой чёрной шалью, накинутой на плечи… Бен знал, что в один прекрасный день им с Недом придётся расстаться с ней навсегда. Иначе она увидит, что он остаётся вечно юным и никогда не повзрослеет.
Он старался придумать какой-нибудь необидный ответ, как вдруг в его мысли вторглось предостережение Неда: «Тихо, Бен, не оглядывайся и не дёргайся, кто-то за нами наблюдает».
Бен послушался пса, хотя на душе у него стало тревожно. «Кто это, Нед? Он один или их несколько? Хорошо, что у меня этот сук в руках. Они вооружены? Ты их видишь?»
Нед сообщил: «По-моему, он один. Во всяком случае из-за скалы выглядывает одна голова. В кустах меня он не увидит, вот я и обойду его сзади. Пусть только двинется с места, я брошусь ему на спину и повалю. Не выпускай из рук и этот сук, Бен, и всыпь ему, если он поведёт себя грубо. Ну, я пошёл».
Не подозревая о том, что происходит, Кэрей сидела, прислонившись к скале. Поплотнее закутавшись в шаль, она задремала. Бен старался ничем не выдать своей тревоги, только крепче сжал в руке сук. Ночь была тихая, только слегка потрескивал хворост в костре, но секунды тянулись, словно часы. Бен прикрыл глаза, чтобы ввести неизвестного наблюдателя в заблуждение, но сам напрягся, как стальная пружина.
Внезапно из-за скалы вышел стройный молодой человек с потрёпанной кожаной сумкой через плечо.
— Я увидел ваш костёр… — начал было он. — Ой!
Нед, словно пантера, прыгнул на него со скалы и опрокинул лицом вниз. Бен вскочил, но промчавшаяся мимо Кэрей отбросила его в сторону. Девушка обеими ногами прыгнула на спину незнакомца, тот стал задыхаться, дыхание вырывалось у него из груди со свистом, а Нед метнулся прочь, чтобы не попасть Кэрей под ноги.
Она же встала на колени, наклонилась к самым лопаткам незнакомца, выхватила у него из-за пояса нож и, грубо оттянув его голову назад, приставила лезвие к его горлу.
— Не двигаться! — прорычала она, словно тигрица. — А не то глотку перережу!
Бен уже понял, что молодой человек — примерно его ровесник. Его полные ужаса глаза были устремлены на Бена, и тот, подбежав, схватил Кэрей за руку.
— Не трогай его!
Девушка, нахмурившись, обернулась к Бену.
— Почему ещё? У него нож! Может, он собирался убить и ограбить нас!
Бен заставил её опустить руку и наступил на нож ногой.
— Сейчас благодаря тебе он, по-моему, вряд ли может кого-нибудь ограбить или убить. Итак, убийца и грабитель, как тебя зовут?
— Доминик, — с трудом выдавил из себя пленник, стараясь восстановить дыхание. — Я не хотел причинять вам никакого вреда, честное… ой!
Кэрей ещё выше подтянула его голову, злобно шипя ему в самое ухо:
— Тогда чего ты шнырял вокруг, шпионил за нами? Зачем тебе нож, а?
Бену надоело необузданное поведение девушки. Он обратился к Неду: «Успокой её, дружище, а то она сломает бедняге шею!»
Чёрный Лабрадор кинулся к Кэрей и мощными передними лапами сбросил её со спины молодого человека. Бен поднял нож, заткнул его себе за пояс и протянул руку незнакомцу, назвавшемуся Домиником.
— Вставай, приятель!
Другую руку Бен протянул девушке.
— И ты, Кэрей, вставай. Не думаю, что Доминик — убийца и вор. По-моему, он настроен вполне дружелюбно.
Кэрей, отряхивая платье, бросила на Неда ледяной взгляд.
— Надо же, как толкнул меня. А я-то думала, ты мне друг.
Все вернулись к костру и сели вокруг огня, хотя Кэрей потребовалось некоторое время, чтобы унять гнев и принять достойный вид. Доминик вызывал симпатию, у него были учтивые манеры, приятный голос и обаятельная улыбка. Нед сидел, положив голову на колени Доминика, и, подняв на него глаза, обменивался мыслями с Беном.
«Мне нравится Доминик, похоже, он хороший парень».
Но Кэрей все ещё мучили сомнения. Она прямо спросила:
— Как ты попал в этот лес? Откуда ты? Доминик показал на восток.
— Я иду на ярмарку в Верон. Если получится, немного заработаю.
— Я-то всегда могу раздобыть деньги на деревенских ярмарках, — похвасталась Кэрей.
В голосе Бена послышались строгие нотки:
— Надеюсь, не воровством. Загремишь в тюрьму, а из-за тебя и мы тоже.
Девушка снова надулась.
— Очень мне нужно воровать. Если ярмарка хорошая, люди сами платят, лишь бы меня послушать. Я очень даже неплохо пою, — похвасталась она и снова повернулась к Доминику: — А как ты зарабатываешь себе на жизнь? Продаёшь что-нибудь?
Вместо ответа Доминик открыл свою видавшую виды кожаную сумку. Он достал из неё угольный карандаш, мелки, тонкий стальной напильник с отломанным кончиком и несколько грифельных досок.
— Я делаю лица.
— Ты хочешь сказать, что ты художник? — с интересом спросил Бен. — Впервые вижу художника. Кто тебя учил? Ты ходил в школу?
А Доминик уже работал. То и дело поглядывая на Неда, он сломанным напильником царапал по грифельной доске. И рисуя, рассказывал:
— Меня никто не учил. Я от рождения умел рисовать. Я родом из Сабады в Испании, но меня прогнали оттуда, когда я был ещё совсем мальчишкой… Гм… Интересный пёс.
Нед был полностью согласен: «Ещё бы не интересный! Благородный, да и собою хорош. Говорил я тебе, что мне нравится Доминик…»
Бен прервал размышления пса.
— А почему тебя изгнали?
Занятый рисунком, Доминик не сразу ответил.
— Там были невежественные люди, но рано или поздно меня гонят отовсюду, куда бы я ни пришёл. Люди думают, будто я колдун, и пугаются. Я их не виню. Мои картины совсем не похожи на картины других. Когда я рисую кого-нибудь — мужчину, или женщину, или ребёнка, — получается очень похоже и правдиво. Я ничего не могу поделать, но доброта, злоба, обман, зависть, любовь, нежность или жестокость — все это проступает на моих рисунках, словно мне удалось заглянуть в самое сердце и в душу того, кого я изображаю. Вот, например, ты, Нед, честный, благородный, красивый и главное — преданный. Хотя в твоих удивительных глазах кроется нечто такое, чего я никак не могу ухватить. Взгляните!
Бен, Нед и Карей стали рассматривать законченный рисунок. Там было всё, о чём сказал Доминик. Нед положил лапу на колено художника и просигналил Бену: «Вот это да! Как будто я смотрюсь в спокойную гладь озера. Это я, совсем как в жизни!»
Бен согласился и громко похвалил художника:
— Просто замечательно! Ты очень талантливый, Доминик!
— Да, здорово у тебя получается, — вмешалась в разговор Карей. — А меня нарисуешь?
Доминик достал плоский кусок высушенной осиновой коры и принялся рисовать на ней угольным карандашом, растушёвывая и тонируя рисунок ловкими движениями большого пальца, чтобы создать объёмное изображение. Перейдя к глазам, он присвистнул:
— Ты находчива и умна, Кэрей, у тебя вспыльчивый нрав. Всё, что ты увидишь и захочешь, должно стать твоим. Ты мошенница и воровка, но… но очень хорошенькая.
