Софья Прокофьева - Новые приключения желтого чемоданчика
В раздевалке тоже было пусто и тихо. Ряды вешалок с висящими на них пальто были похожи на дремучий лес, а на опушке этого леса сидела нянечка в сером мохнатом платке. Она вязала длинный серый чулок, похожий на волчью ногу.
Вова быстро надел пальто. Это пальто мама купила ему два года назад, и Вова успел за эти два года из него порядочно вырасти. Особенно из рукавов. А теперь рукава были как раз.
Но Вове было некогда удивляться.
Он боялся, что сейчас на верху лестницы появится Лидия Николаевна и своим строгим голосом скажет, чтобы он вернулся в класс.
Глава четвёртая
ПРЕКРАСНАЯ ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Вова выскочил на улицу. «Пускай они там себе диктантики пишут, ошибочки сажают, волнуются… «а» или «о»… — злорадно подумал он. — А мне сама Лидия Николаевна сказала: «Пойди поиграй, побегай». Вот молодец Детский Доктор! Не наврал! Ему надо медаль за такую пилюлю выдать…»
А снег всё падал и падал. Сугробы показались Вове какими-то особенно высокими. Нет, никогда на их улице не было таких высоких сугробов!
Тут к остановке подъехал озябший троллейбус. Провода над ним просто дрожали от холода, а окна были совсем белые. Вова вспомнил, что этот троллейбус останавливается как раз около булочной, и встал в очередь. Но высокий худой гражданин в коричневой шляпе, на полях которой лежало порядочно снега, пропустил Вову вперёд и сказал:
— Проходи! Проходи!..
И все люди, стоявшие в очереди, сказали хором:
— Проходи! Проходи!..
Вова удивился и поскорее залез в троллейбус. Он сел к окошку и стал дышать на белое непрозрачное стекло. Он дышал, дышал и вдруг в маленькую круглую дырочку увидел витрину булочной. На витрине высились башни из сушек, уютно свернувшись, лежали плюшки, посыпанные чем-то вкусным, а на них с надменным видом глядели большие крендели, скрестив на груди круглые руки.
Вова выскочил из троллейбуса.
— Осторожнее! Осторожнее!.. — закричали хором все пассажиры.
Вова с трудом открыл тяжёлую дверь булочной и вошёл.
В магазине было тепло и необыкновенно хорошо пахло. За прилавком стояла девушка с толстыми золотистыми косами. Она взяла Вовин чек, а потом с улыбкой протянула свою обнажённую до локтя белую руку и подала Вове хлеб.
— Ах ты какой хороший, мамочке своей помогаешь! — сказала она красивым, звонким голосом.
Вова опять удивился, но ничего не сказал и вместе с круглыми клубами белого пара вышел на улицу.
А в воздухе по-прежнему кружился снег. Нести жёлтый чемоданчик, ранец да ещё пакет с хлебом было очень неудобно. Через каждые десять шагов Вова клал всё на землю и немножко отдыхал. К тому же ранец стал такой тяжёлый, как будто он был набит не учебниками, а кирпичами.
— Бедненький! — пожалела Вову синеглазая тётя в белом платке, державшая за руку малыша в мохнатой шубке.
Поверх шубки малыш был тоже закутан в белый платок. Видны были только два чересчур больших синих глаза.
— Давай я тебе помогу! — сказала синеглазая тётя и взяла из рук у него пакет с батонами и ранец.
Вова тихонько ахнул и пошёл вслед за тётей. Она, может быть, взяла бы и жёлтый чемоданчик, но Вова крепко прижал его к себе.
«Вот это жизнь! — подумал Вова и чуть не застонал от восторга. — Ничего не надо делать. А сколько лет я мучился! Надо было мне давно такую пилюлю принять!..»
Тётя проводила Вову до самого дома и даже вошла с ним во двор. Там она ласково улыбнулась и отдала ему пакет с хлебом и ранец. Улыбнулся ли малыш с красивыми синими глазами, осталось неизвестным, потому что рта его всё равно не было видно.
Дома никого не было. Наверное, мама ещё сидела у своего папы, Вовиного дедушки.
«Всем уроки учить надо, а мне нет!» — подумал счастливый Вова и лёг на диван прямо в пальто и тёплых ботинках.
Потом Вова вспомнил, что в четыре часа он договорился с Катей вместе пойти в кино, и засмеялся от радости.
Так он лежал на диване и смеялся от радости, пока ему не стало ужасно скучно. Тогда Вова протянул руку и взял с тумбочки свою любимую книгу «Три мушкетёра».
— О… Н… — Он,- читал Вова, но почему-то на этот раз он читал по складам. — П… О… — по, Д… Н… Я,…- дня, поднял, Ш… П… А… — шпа, Г… У… — гу.
«Он поднял шпагу», — наконец с трудом прочёл Вова.
Нет, читать тоже было скучно.
«Лучше пойду билет в кино возьму. Заранее, — решил Вова. — И узнаю, была Катька в школе или нет. А то как-то непонятно, куда она подевалась».
Он вышел на улицу. Жёлтый чемоданчик Вова взял с собой. Так, на всякий случай.
«В нём красная пилюля лежит, — вспомнил Вова. — А Детский Доктор мне что сказал: «Без красной пилюли — ни шагу!»
Глава пятая,
В КОТОРОЙ ВОВА УЗНАЁТ ОДНУ НЕВЕРОЯТНУЮ ВЕЩЬ
Снег всё падал и падал.
Вова подошёл к кинотеатру. В кассу стояла длинная очередь. Девчонки и мальчишки с круглыми счастливыми глазами отходили от кассы, держа в руках синие билеты.
Вова тоже подошёл к кассе. В полукруглое окошечко он увидел две деловитые руки в кружевных манжетах. Руки были белые, с красивыми розовыми ногтями, похожими на конфеты.
Но когда Вова, встав на цыпочки, сунул в белые руки деньги, то вдруг в окошечке показалась голова кассирши. Кассирша положила подбородок на ладонь и улыбнулась. В ушах её блеснули и закачались длинные зелёные серёжки.
— А ты приходи утром с мамой! — сказала она ласково. — Утром будет для тебя подходящая картина. Про Иванушку-дурачка.
— Не хочу про дурачка! — с обидой закричал Вова. — Хочу про войну!
— Следующий! — строго сказала кассирша и исчезла в окошке. Остались только две руки в кружевных манжетах. При этом тётенька погрозила Вове пальцем.
Вне себя от возмущения Вова выскочил на улицу. И тут же увидел Катю.
Да, это была Катя, и снежинки падали на неё так же, как и на всех других. А вместе с тем это как будто была совсем и не Катя. Она была какая-то высокая и незнакомая.
Вова смотрел, смотрел на Катю, и вдруг ему мучительно захотелось не то убежать, не то провалиться сквозь землю.
— Да это же Катька. Просто Катька. Ну самая обыкновенная Катька. Что я, честное слово… — пробормотал Вова и заставил себя подойти к ней…
— Катька! — тихо сказал он. — На, держи деньги. Пойди купи билеты. Там кассирша какая-то ненормальная…
Но Катя почему-то не взяла деньги. Она посмотрела на него своими серьёзными, немного грустными глазами и попятилась.
— Я тебя не знаю! — сказала она.
— Так это же я, Вова! — закричал Вова.
— Ты не Вова, — тихо сказала Катя.
— Как не Вова? — удивился Вова.
— Так не Вова! — ещё тише сказала Катя.
Она попятилась, было видно, что она попросту не узнаёт его.
В это время, скрипнув тормозами, на площадь перед кинотеатром стремительно въехала длинная серебристая машина. Дверца бесшумно открылась, показались две ноги в сапожках на длинных острых каблуках.
А вот и сама дама, сидевшая за рулём. Путаясь в дорогой меховой шубе, она не без труда вылезла из машины.
Из-за угла появился Гришка. Загребая снег ногами, он бросился к ней и ухватился за дверцу.
— Тётенька, миленькая, покатайте! Шикарная машина! Я на такой ещё никогда не ездил. Ну покатайте, что вам, жалко! — заголосил Гришка, заглядывая в машину.
Но хозяйка машины пристальным, испытующим взглядом оглядела Гришку и брезгливо сморщила нос.
— Ступай отсюда, мальчик! Не путайся тут. — Она резко оттолкнула Гришку. — Иди, не то милицию позову!
Гришка неохотно отошёл от машины: видимо, встреча с милицией его ничуть не привлекала.
— Совсем не то, совсем не то… — пробормотала женщина, скривив губы. — Груб, вульгарен. Одним словом — примитив!
Машина, сделав плавный круг по площади, остановилась прямо возле Вовы и Кати.
Вова сразу же привлёк внимание царственной дамы.
— Экий милашка! — восхищённо прошептала она. Что-то алчное, хищное мелькнуло у неё в глазах. — Как раз такой, как мне заказали! Волосы светленькие, глазки голубые! Ну просто пупсик, обаяшка, прелесть! К тому же, похоже, сирота. Гуляет один, а ведь ещё совсем маленький. Ну, конечно, сирота! Сразу видно! И пальто на нём чужое, с чужого плеча.
Она вылезла из машины и позвала Вову вкрадчивым, сахарным голосом:
— Милая крошка! Иди ко мне в машину, покатаемся. Я тебе мороженое куплю, шоколадку…
Но Вова, поглядев на неё, шарахнулся в сторону.
— Сорвалось… — с досадой прошипела дама. — Ишь пугливый какой! Ну, да от меня не убежишь. За такие-то деньги!.. Тут надо с подходом. Благо, не в первый раз… Много я таких изловила…
Она достала из сумочки фотоаппарат и сфотографировала Вову.
— Вот досада! И девчонка попала в кадр. Всюду они лезут, эти девчонки…
Катя испуганно спряталась за ларёк, на котором крупными буквами было написано «СОКИ ВОДЫ».
