Заира Дреева - Несси, или Тайна черной пирамиды
— По правде говоря, господин, — залепетал Боб, — да. Хотел. Здесь такое благословенное местечко. Всем нужны мои пентакли! Когда еще ты набьешь золотыми мою суму… А в Чохе я уже заработал себе… на корку хлеба, — и продавец пентаклей позвенел монетами. Судя по звону, их хватило бы не только на корку хлеба, вполне возможно, на них удалось бы купить корабль, на котором путешественники собирались отплыть из Чоха.
— К тому же меня укачивает! У меня морская болезнь, — продолжал ныть Хансен.
— Ничего, потерпишь! — отрезал Водолей и дал команду к отплытию.
Боб подавленно смотрел на остров, где он мог бы стать богатым и уважаемым гражданином. И вздыхал.
— Не расстраивайтесь. Ведь вы еще сможете сюда вернуться, — тихо сказала ему Несси, которой стало жалко упустившего свою удачу толстяка. — Поверьте мне, вас всегда тут будут помнить. Ведь вы тоже освободитель Чоха. Я обещаю дать вам целых десять перьев. Кстати, вы продали те два?
— О! Продал! — захихикал Боб, потирая ладони. — Перо из правого крыла за пять тысяч золотых! И перо из левого — за три! Только не говори никому о моих скудных доходах, добрая девочка! — спохватился он, переходя на шепот.
— А почему из левого дешевле, чем это левое крыло хуже правого? — обиделась Несси.
— Да не хуже, не хуже. Просто не успел поторговаться как следует. Проклятая лошадь уволокла меня с площади!
Между тем матросы подняли якорь и толпа, высыпавшая вслед за Бобом на берег, начала махать странникам шляпами и платками.
— До свиданья! — крикнула Несси. И вдруг увидела, как один из горожан отделился от толпы и побежал к кораблю. Он сломя голову пронесся по мосткам и бросил на борт медленно отчаливающего судна какой-то свиток, с привязанным к нему камешком для тяжести.
— Это поэма, сочиненная в честь Освободительницы Чоха! — крикнул он, сложив ладони трубочкой.
— Спасибо! — прокричала в ответ девочка. И подняла с палубы скрученный лист пергамента. — Спасибо за прекрасный подарок! — Но паруса уже наполнились ветром, судно стало набирать скорость, и слова благодарности потонули в шуме волн и реве толпы.
Островок становился все меньше и меньше и наконец затерялся в бескрайних просторах моря. Несси, сгорая от любопытства, взломала печать и развернула свиток. Внутри не было никакой поэмы. Крупными замысловатыми старинными буквами на пергаменте было написано:
СУРОВОЕ НАКАЗАНИЕ ОЖИДАЕТ ТОГО,
КТО ПОСЯГНУЛ НА МИР КАМБОКА.
ВЕЛИКИЙ КАМБОК НИКОГДА НИКОГО
НЕ ПРОЩАЕТ. БЕРЕГИСЬ, РЫБКА!
Девочка побледнела, догадавшись, кто послал ей эту угрозу.
— Что с тобой? Тебя кто-то обидел? — сразу спросил рыцарь, поняв по выражению лица Несси, что с ней что-то произошло.
Она молча протянула пергамент.
— Кто это написал! — вскричал Водолей. — Где была моя бдительность? Даже в освобожденном от чар городе никому нельзя доверять! Никому! Нигде! — И он косо посмотрел на Лиса и Хансена.
— Эй, ты что? — изумился кентавр. — Ты опять за свое? Мы-то здесь при чем?
— При чем? — злобно переспросил рыцарь. — Я-то знаю при чем. Слушайте меня внимательно. Помните, как нас пытались заманить в город и как нам удалось избежать этого? И тем не менее мы проснулись в городе-мираже. Почему? Мы никак не должны были там оказаться. Это могло произойти только в одном случае… — Водолей сделал многозначительную паузу.
— В каком? — трагическим шепотом спросил Хансен.
— Этот город можно вызвать, — продолжил Водолей. — Кто-то из нас вызвал город-мираж, — вот почему утром мы очутились в нем.
— Как это — вызвать? — удивилась Несси. — Разве можно вызвать город?
— Очевидно, один из нас знает ответ на этот вопрос, — мрачно произнес рыцарь. — Но не я.
— И не я, — поспешил вставить Боб Хансен.
— Я тоже не знаю, — грустно сказала девочка.
— Ты нас всех спасла, поэтому вне подозрений, — успокоил ее рыцарь.
— Так что же выходит — я во всем виноват? — возмущенно воскликнул кентавр. — Да мне чуть голову не оторвали в этом проклятом Чохе! Лучше скажи, откуда ты знаешь о том, что его можно было вызвать?
— Так сказано в карте, — коротко ответил Водолей.
Все замолчали, раздумывая. Хансен озадаченно скреб затылок, словно надеялся добраться до истины таким способом. Лис постукивал копытом о палубу, а рыцарь пытливо всматривался то в одного, то в другого, как будто хотел прочитать в их лицах подтверждение своим подозрениям.
— Нет, никто из нас не мог этого сделать, — наконец сказала Агнесса. — Я думаю, мы уснули из-за мелькания блестящих рыбок. А бестолковые кони совершенно случайно завели нас в Чох.
— Бестолковый Ландровер, — вставил Боб, — моя лошадка никогда не лезет вперед.
— Я где-то читала, — продолжала девочка, — что если дать волю лошади, она сама выйдет к жилищу. Я не верю, что среди нас есть предатель. Мы все жизнью рисковали, чтобы выбраться из города. А моя Бони! Она вообще потерялась…
— Ладно, дорога покажет, кто был прав, — отступил рыцарь. Он повернулся в сторону нового круга и стал всматриваться в горизонт, где голубое море сливалось с голубым небом. Земля еще не показалась вдали, только Черный шар, который стал величиной с теннисный мячик, висел в небе, как маячок, указывающий путь к пирамиде.
Глава 17
Бесконечная война
Двое суток корабль держал курс на Черный шар. Расколдованное море было спокойным, а ветер попутным. Ни разу за время плавания Водолею не пришлось хвататься за свой Альмаран, хоть рыцарь и дежурил целыми днями на корме, высматривая гигантских спрутов и саблезубых акул. Ужасные миражи, населявшие высохшее по воле злых сил морское дно, исчезли навсегда. Однако первая победа не смягчила правителя Хатта. Чем ближе подплывали путешественники к землям нового круга, тем строже и суровей становился он.
Зато Лис с Хансеном, который быстро забыл, что страдает морской болезнью, отдыхали от души. Целыми днями они поедали экзотические блюда из даров моря, в том числе из улиток, мидий, медуз, морских червей и прочей неприятной на вид живности, играли в кости с помощником капитана и рассказывали о своих приключениях. По всей видимости, Несси была главной героиней их историй, потому что уже на второй день моряки начали смотреть на нее с нескрываемым восхищением и любопытством.
Стоило девочке выйти на палубу, как половина экипажа бросала свою работу и бежала поглазеть на ее крылья, ослепительно сверкающие на солнце. Боб в таких случаях с важным видом прикрикивал на матросов, разгонял их по своим местам и принимался начищать металлическое оперенье Агнессы. Торговец уверял девочку, что без хорошей чистки крылья могут заржаветь. Но Несси подозревала, что причиной всему — ее обещание выдать продавцу пентаклей целых десять перьев.
Еще больший восторг у команды корабля вызывали тренировки Агнессы, тоже затеянные Хансеном.
— Глупо торчать на земле, если природа наградила тебя крыльями, — сказал Боб к исходу первого дня пути, когда ужин был съеден, а в кошельке его позвякивали выигранные в кости монеты.
— Меня этими крыльями наградили гарпии, а никакая не природа, — фыркнула Несси.
— Это неважно! Если есть крылья, надо учиться летать. Они же послужили тебе, когда ты кувырнулась с башни! Залезай на мачту и прыгай вниз!
Несси посмотрела на советчика с негодованием, ей и в голову не приходило воспользоваться подарком гарпий по назначению. Вообще-то крылья слушались Несси. Она могла их расправить и сложить, могла помахать и похлопать ими за спиной. Но летать! Для этого они казались ей недостаточно надежными. Свои крылья она воспринимала как увечье, полученное в бою. И мечтала избавиться от них поскорее. Однако Боб был настойчив. И в конце концов уговорил Агнессу попробовать. Так и начались их тренировки полетов.
Через два дня Несси уже могла вспорхнуть на самую верхушку мачты и благополучно спланировать вниз. Но на все подстрекательские предложения Боба полетать над морем или подняться повыше и посмотреть, скоро ли они достигнут берега, девочка отвечала решительным отказом. Она боялась не справиться с собственными крыльями и плюхнуться в воду, как неосторожный Икар.
Наконец на исходе третьего дня вдалеке показалась земля. Вся команда высыпала на нос корабля и стояла у борта, внимательно вглядываясь в очертания суши, заросшей густым лесом.
— Ну, вот и все! — сказал Водолею капитан. — Здесь нам придется расстаться. Мы дадим вам лодку, и дальше вы поплывете сами. Мои матросы ни за что не отважатся подойти к этому берегу. Они слышали о нем немало ужасных историй.
— Каких историй? — с беспокойством переспросил Хансен.
— У них и спрашивайте. Только не очень-то верьте — у страха глаза велики.
Но Боб, не дослушав, побежал к группе матросов и завязал с ними разговор. Содержание их беседы легко читалось по исказившемуся от ужаса лицу продавца пентаклей. Рыцарь в сердцах плюнул в сторону Хансена и начал готовиться к высадке на берег.
