Лола и аварийный вход - Изабель Абеди
Вот они:
1. Нельзя кормить коз колбасой.
2. Нельзя кормить коз сыром.
3. Козам можно давать только специальный корм.
4. Загон всегда должен быть чистым.
5. После уроков к козам могут заходить только дежурные.
6. В загон нужно входить очень осторожно и сразу же закрывать за собой калитку.
7. Уходя не забудьте запереть калитку загона.
8. Если, несмотря на все меры предосторожности, коза сбежит, вы сразу же должны позвонить Лоле Фелозо.
9. Если Лолы Фелозо нет дома, вы должны сразу же позвонить Фло Соммер.
10. Если Фло Соммер нет дома, вы должны сразу же позвонить Солу Мартинесу.
— Должно сработать, — удовлетворенно заметила Фло, когда мы уже возвращались домой.
Правила выглядели очень солидно. Даже Белоснежка обнюхала их с любопытством.
Я отчаянно хотела, чтобы они подействовали. Потому что ни секунды не сомневалась: сегодня герр Маус говорил на редкость серьезно.
25. Фло учится ходить, а Белоснежка учится прыгать
Загон у наших коз имеет семь метров в длину и четыре в ширину. В пятницу после уроков я померила его дедушкиной рулеткой. Нет, я не собиралась строить там бассейн. Просто мне стало интересно, не маловато ли там места для трех коз.
Белоснежка больше не убегала, и других происшествий тоже не было. Это значит, что наши правила работали. Кроме того, я купила Белоснежке ошейник. Бабушка дала мне на него деньги. Красный, кожаный, с маленькой металлической пластинкой, на которой стояло имя Белоснежки и мой номер телефона. Смотрелся он круто, но не похоже, что моя козочка очень ему обрадовалась. На этой неделе она очень часто забиралась на крышу домика и подолгу стояла там. А когда я открывала дверь загона, начинала громко блеять, и мне приходилось пошевеливаться, чтобы она не выскочила.
— Может, к ошейнику надо было купить еще и поводок, — задумчиво сказала Фло, когда в субботу вечером увидела, как Белоснежка спрыгивает с крыши домика и несется нам навстречу. — Как ты считаешь, Лола? Тогда мы смогли бы выгуливать Белоснежку.
— Ну, не знаю, — пробормотала я. — Боюсь, ей это не слишком понравится. А если Белоснежка поймет, что за оградой больше места, ей покажется, что здесь его слишком мало.
Козочка спрыгнула с верхушки лесенки: оттуда до земли было больше метра.
— Ты и в самом деле могла бы работать в цирке, — похвалила ее я. — Прыгаешь ты просто замечательно!
Я налила свежей воды козам, подмела навоз и почесала Белоснежку за ушком — там, где у нее шерстка самая мягкая. Я заметила у нее на носу три темно-коричневые веснушки — они были такие славные, что мне захотелось их расцеловать.
— Нам пора, — сказала я ей. — Нас пригласила фрау Балибар. Но завтра я вернусь, ладно?
Белоснежка заблеяла и скрылась в домике, где дремали Снежинка с Пятнышком.
— Хорошенько за ней присматривайте, — строго велела я взрослым козам. — Следите за Белоснежкой, слышите?
Пятнышко лениво подняла голову, а Снежинка, не открывая глаз, жевала соломинку. Но когда моя козочка уютно устроилась рядом с ней, Снежинка открыла глаза и тихо заблеяла. Я решила, что это знак согласия.
Было очень душно. Небо было затянуто тучами, наверно, приближалась гроза. Когда мы подошли к дому фрау Балибар, упали первые капли. Но в доме у пожилой дамы пахло клубничным пирогом, и было прохладно. Белоснежка номер один лежала под одним из столиков в гостиной. Она нервно постукивала хвостом по ковру и не сводила глаз с большой фарфоровой мыши, сидящей между двумя оловянными солдатиками и грызущей фарфоровый сыр.
Я улыбнулась, но меня больше интересовала штука, стоявшая на другом конце столика. Что-то вроде ящика с широким раструбом, из которого доносилась музыка. Пела женщина. Я не понимала ни слова, но песня была на французском, и у меня защемило сердце.
— Это граммофон, — кивнула фрау Балибар в сторону ящика. — Достался мне от мужа. Тебе нравится?
Я кивнула.
— А музыка? Это песня Эдит Пиаф, — пояснила фрау Балибар. — По-немецки она называется «Я не жалею ни о чем». Эдит Пиаф спела ее незадолго до смерти.
— Как печально, — заметила я.
— Даже не знаю, — ответила старушка. — Жизнь у этой певицы не была легкой. Когда она умирала, то была тяжко больна. Если уж и вспоминать что-то перед смертью, то прожитую жизнь, а в ней случаются и печальные вещи.
— А это? — спросила Фло. Она взяла с дивана лежавший там раскрытый журнал и указала на фотографию. Там перед деревенским домом стояла пожилая женщина. — Это ваша подруга? Та, с которой вы хотели создать приют для животных?
Я удивилась. Фло никогда не отличалась чрезмерным любопытством, и когда фрау Балибар снова стиснула губы в ниточку, моя подруга явно пожалела о своем вопросе.
— Это не важно, — сказала фрау Балибар и взяла у Фло журнал. — Хотите пирога?
Мы с Фло переглянулись и кивнули. Потом мы сидели и ели клубничный пирог, слушали хриплый голос Эдит Пиаф, а капли дождя стучали по стеклу в такт музыке.
Когда мы покончили с пирогом, Фло сделала свои первые шаги без костылей. Специалист по лечебной гимнастике уже разрешил ей понемногу ходить без костылей.
Фло поднялась и прошла от нас с фрау Балибар к письменному столу. Она была похожа на маленькое деревце в бурю, хотя никакого ветра в комнате не было. Сантиметр за сантиметром продвигалась она вперед. К счастью, в гостиной фрау Балибар было полно мебели, на которую моя подруга могла опереться и передохнуть. Но все равно колени у нее дрожали, а лицо было очень испуганным, словно она боялась упасть и не подняться.
— Давай, Фло! — подбадривала я ее. — У тебя все получится! Еще три шага, еще два, еще один… Супер!
Я протянула руки, и Фло схватилась за них. И тут я расплакалась. Не знаю почему, но слезы потекли ручьем, и остановиться я уже не могла.
— Эй! — испугалась Фло. — Лола, что это с тобой?
— Ни… ничего, — всхлипнула я. — Просто вспомнила, как тогда зазвонил телефон и сообщили про несчастный случай с тобой. Я так боялась, что ты умрешь, и мы больше никогда не увидимся, и все из-за этой дурацкой ссоры… Никогда, Фло, слышишь? Мы никогда больше не будем ссориться и расставаться! Никогда!
Тут у Фло на глаза тоже навернулись слезы. Она кивнула, и мы обнялись. Мы не сказали ни слова, но я зарылась носом в волосы Фло и чувствовала ее родной запах.
Когда мы пришли в себя, случилось две вещи. Фрау Балибар выскочила из комнаты, а к нам
