Марта Баранова - Тяпа, Борька и ракета

Рассказчица нагнулась и бесстрашно раздвинула собачью пасть. Сверкнул ряд острых, длинных зубов.

— Ого! — сказал кто-то уважительно.

— Подходяще. Берем твоего Волверона, — согласился Борька. — Пошли!

И процессия торжественно двинулась по улице, сопровождаемая недоуменными взглядами прохожих. Вагоновожатые замедляли ход трамваев и терпеливо дожидались, пока перейдут четвероногие пешеходы с закрученными хвостами. Продавцы газированной воды и мороженщицы, забыв о покупателях, ахали и охали, изумляясь бороде и усам Волверона, а он невозмутимо тащил за собой хозяйку в желтом платье.

На пути от Розового бульвара до института друзьям науки и космонавтов пришлось выдержать немало испытаний. Они героически сдерживали натиск любопытных мальчишек и набеги чужих собак, которые стремились вступить в яростный бой со своими гордыми родственниками. Какие-то две собаки, вынырнувшие из-за угла, наскочили на овчарку. Шерсть полетела клочьями, когда рассерженный громадный пес вступил с ними в бой. Пришлось спасать от его острых клыков глупых задир.

Но все обошлось благополучно. Процессия достигла цели, не потеряв ни одного из своих спутников.

Небольшой двухэтажный особняк, затененный деревьями, встретил их тишиной. Разморенные жарой собаки сразу же улеглись на траву.

Из будки показался старик сторож. Он оглядел притихшую компанию и строго спросил:

— Вы к кому?

— Мы к самому главному, — ответил за всех Гена.

Сторож усмехнулся:

— Ишь, чего захотел! Чтобы я позволил отрывать товарищей ученых по пустякам.

— Мы не пустяки. Мы друзья науки, — попробовал объяснить Борька.

— Знаем мы ваши науки — по заборам лазать, — упорствовал сторож.

— Вы, дедушка, газет, наверное, не читаете, — сказал с достоинством Гена. — А еще сторож космического института!

— Он меня будет учить! — рассвирепел старик. — Да со мной, такой ты сякой, сам профессор кланяется. Сказал, не пущу — и не пущу.

— А мы не уйдем, не уйдем! — загалдели ребята.

На шум из дома вышел озабоченный человек. Выслушав обе стороны, он сказал сердитому сторожу, что дело тут нешуточное и что следовало бы ребятам сказать спасибо, а не гнать их.

— Вам виднее, — насупившись, ответил старик.

— А ну, давайте ваших собак, — обратился к повеселевшим ребятам врач и стал выбирать маленьких невзрачных дворняжек.

— Эта, эта, еще вот эта, — показал он пальцем. — И терьер, конечно. Не жалко?

— Нет, не жалко! — вздохнула хозяйка Волверона.

Подаренных собак увели.

— А как же мы? — расстроились хозяева овчарок.

— Ваши собаки хороши для других целей. Они могут, например, отлично служить на границе. Нам же увы, они не пригодятся. Сейчас я запишу владельцев отобранных собак. Вы можете навещать их и справляться об их здоровье. Большое вам спасибо, ребята!

Борька, испугавшись, что сотрудник института уйдет, а он так и не узнает о судьбе Тяпы, тронул врача за рукав.

— Послушайте, вы не можете мне показать мою собаку?

— Твою собаку? Разве она здесь, в институте?

— У меня была собака Тяпа. Это — Отважная. Я ее сразу узнал по телевизору.

— Но Отважную, друг мой, звали раньше Кусачкой, а не Тяпой. И потом, она была уличной собакой.

— Все равно это она, — настаивал Борька. — Можете проверить. Я только взгляну на нее, скажу: Тяпа, ко мне! И она сразу же отзовется. Вот увидите!

Врач был добрым человеком, и он понимал переживания Борьки.

— Что ж, — помолчав, сказал он, — может быть, это и она. Но сейчас я ничем тебе не могу помочь. Отважная за городом.

— На даче?

— На отдыхе. До свидания. — И он зашагал к дому.

— Постойте, постойте… — вырвалась вперед Любка.

Врач остановился:

— Что, девочка?

— Я хочу вам сказать. Он целый год искал Тяпу. Вы точно знаете, что Отважную звали Кусачкой?

— Точно. Это знают у нас все.

Больше спрашивать было не о чем. Борька, опустив голову, чертил тапочкой полукруг на песке.

— Идем, — тронул тихонько его за плечо Гена. — Мы еще вернемся сюда.

Полет на Луну и вокруг нее

Человечество не останется вечно на Земле, но, в погоне за светом и пространством, сначала робко проникнет за пределы атмосферы, а затем завоюет себе все околосолнечное пространство.

Сентябрь 1959 года

Я был прав! И Циолковский, конечно, тоже. На Луну улетела ракета. Как смешны те, кто увлекаются приключениями Жюля Верна и думают, что они летят вместе с Барбикеном в снаряде из пушки. История это доказала.

Вчера в нашей квартире, без лишних свидетелей был произведен первый в мире полет на Луну, который я готовил больше недели. Наш полет в точности повторил движение «Лунника-2».

Обязанности были распределены так: Борис — контейнер с научной аппаратурой и вымпелом, я — командный пункт и вычислительный центр, Любка — летописец-стенографистка. По ее каракулям, вызывающим удивление, как человек мог одновременно записывать и совать свой нос в дела космонавтов, и составлен настоящий отчет.

На ракетодроме застыла в напряженном ожидании ракета. Наивные зрители вертели головой — искали Луну. А Луны не было. Пришлось им объяснить, что Луна при старте должна находиться за горизонтом. Тогда летящая ракета встретит ее в самой высшей точке над горизонтом и можно будет наблюдать с Земли прилунение.

Шли последние приготовления. Специалисты (я и Любка) стерилизовали контейнер (Борьку): в коридоре чистили его щеткой, чтобы он не занес на Луну микробов. Ведь потом можно будет ошибиться: вдруг в необычных условиях из микроба вырастет какой-нибудь лунный слон? Прилетят ученые и решат, что слон живет здесь давным-давно…

Неожиданно прозвучал сигнал (звонок будильника). Мы бросились к ракете. Все-таки старт задержался на одну секунду.

Вот контейнер в ракете (Борька плюхнулся на стул), раздался громоподобный взрыв (стрельнули пистоны под ножками стула), ракетодром окутало дымом. Ракета получила нужное ускорение, двигатели пробивали ее через атмосферу: я толкнул щеткой стул, и он въехал в другую комнату (то есть в космос).

— Ощущаешь вторую космическую скорость? — спросил я по радио у Борьки.

— Нет, — сказал он.

Пришлось приложить к нему силу — толкнуть как следует еще раз.

— Теперь ощущаю, — сказал зло Борька, но не вскочил, так как находился уже в космическом пространстве.

На всякий случай я спросил еще раз. Борька сказал, что он каждую секунду пролетает 11,2 километра, как и предсказал великий Ньютон. Какая сила — наука! Ньютон еще в XVII веке открыл закон всемирного тяготения и хладнокровно рассчитал скорость, с которой можно оторваться от Земли, — вторую космическую. И вот наш контейнер летит именно с этой скоростью.

— Какое расстояние до Луны? — спросил я у Борьки.

Но тут вмешалась Любка и выпалила зазубренные сведения:

— Луна движется вокруг Земли по орбите, близкой к круговой. Наибольшее ее удаление от Земли, или апогей орбиты, составляет 406 670 километров, наименьшее, или перигей, — 356 400 километров.

Я спокойно продолжал:

— Но мы летим к Луне не по прямой, а по гиперболе, по кривой. Счетные электронные машины говорят мне, что путь нашей ракеты равен 371 000 километров.

— Все ясно, — крикнул из космоса Борис. — Значит, мне лететь вот сколько: 371 000 км: 11,2 км/сек, или 371 000 км: 40 000 км/час…

— Крупнейшая ошибка, — заметил я. — А земное притяжение! Ты о нем забыл? Скорость ракеты все время падает!

В доказательство я дернул за веревку, привязанную к стулу Борьки, и потянул его немного назад. Затем взял свои записи и показал изумленным слушателям, что значат точные математические расчеты.

— Какое, например, значение, — спросил я, — имеют в наше время какие-нибудь ноль целых две десятых? Предположим, Борис, что твоя скорость в момент выключения двигателей была не 11,2 километра в секунду, а 11 километров в секунду. Попал бы ты в Луну? Расчеты траектории полета говорят, что ошибка в скорости ракеты всего на 1 метр в секунду отклоняет ее от цели на 250 километров. Таким образом, ошибка в 0,2 километра в секунду, или в 200 метров в секунду, дает: 200х250 = 50 000. 50 000 километров отклонения! А радиус Луны, как известно, всего 1700 километров! Значит, как ни целься, с такой ошибкой на Луну не попадешь, промахнешься. Не надо еще забывать, что наше опоздание со стартом на 1 секунду уводит на 20 километров в сторону. Но это нам не страшно!

— Здорово! — сказала Любка.

А Борька крикнул, что ему надоели разные рассуждения и ему скучно сидеть на стуле: контейнер должен двигаться к Луне, а никакой Луны нет.