Юрий Воищев - Крах Мишки Мухоркина
— Так вышло, — оживился Мишка. — Хочешь, я тебе всё расскажу? Понимаешь, они…
Но тут над забором выросла Витькина голова.
— Ребята, вот он!
Глава шестая
КАК ИСКАЛИ МИШКУ
Санька Свечкин решил, что надо искать Мишку сразу в нескольких местах.
Поэтому двое пошли к реке. Трое отправились в Детский парк. А остальные поплелись за Санькой.
На всякий случай Свечкин начал свои поиски с Мишкиного дома. Вперёд был выпущен Витька. Он долго барабанил Мишке в дверь, но никто не отозвался. Витька постоял немного, сосредоточенно прислушиваясь, не идёт ли кто. Но всё было тихо, и он пошёл к ребятам, ожидавшим его за углом дома.
— Ну? — спросил Санька.
— Никого нет, — ответил Витька.
— Прячется, — определил Свечкин. — Раз прячется — значит, боится. А раз боится — значит, виноват.
Теперь Санька сам двинулся на разведку.
Как всегда, во дворе на лавочке сидел дошкольник Пашка. Санька подошёл к нему и спросил:
— Ты Мишку, случайно, не видел?
— Видел, — ответил Пашка.
— А где он?
— Да кто его знает. Забежал сюда, как угорелый. Повертелся, повертелся… Схватил свои шпаги и исчез.
— Ясно, — Санька бегом вернулся к мальчишкам. — Я знаю, где он.
— Где? Где? — засуетились ребята.
— На пустыре.
Пустырь находился за домом Герцога Анжуйского. Мишка называл этот пустырь — «плато».
«Плато» густо заросло кустами сирени и высокой травой. Одно время, посмотрев двухсерийный французский фильм «Три мушкетёра», сюда приходили мальчишки и фехтовали на самодельных шпагах. Самым серьёзным противником был Санька — сражаясь с ним, Мишка мог во всей красе демонстрировать свои лучшие «бретёрские» качества.
Потом мальчишкам надоела игра в мушкетёров, и они больше не появлялись на пустыре. Ну, а Санька после злополучного школьного собрания вообще обходил Мишку стороной.
Но Мишка старался не падать духом: остались дошкольники, которым ужасно хотелось стать мушкетёрами. И теперь он сражался с несколькими противниками одновременно под одобрительные крики девчонок, которые каждый раз собирались тут и с восхищением смотрели, как он отрабатывает удары и прокалывает «насмерть» неопытных врагов. Особенно Мишка бывал в ударе, когда на пустыре появлялась Зинка. Тогда он, прыгая с невероятной ловкостью, вертел во все стороны шпагой и делал выпады. Но на Зинку его искусство, видимо, не производило никакого впечатления. И однажды, вдоволь насмотревшись на все Мишкины прыжки и гримасы, Зинка сказала: «И не стыдно тебе?» — «Что?» — растерялся тот. Зинка охотно объяснила: «С малышнёй любой сладит». — «А ты попробуй сразу с шестью сразиться!» — обиделся Мишка. Зинка равнодушно повернулась и ушла с пустыря. Девчонки дружно засмеялись.
Одним словом, Мишка остался в дураках. Но, ко всеобщему удивлению, Зинкина критика на него не подействовала. Мишка по-прежнему приходил на пустырь.
Объяснялось это очень просто. Раз свои ребята не принимают в компанию, не сидеть же одному. А с мелкотой всё же не так скучно. Да и тем лестно пофехтовать с пятиклассником. К тому же он хотел всем доказать, что вовсе и не собирается унывать — наоборот, ему очень весело живется.
— Совсем он совесть потерял, — бубнил Вовка, плетясь за всеми к пустырю. — Так товарищей подвёл, и никаких угрызений. Прыгает небось и ни о чём не думает.
Но каково же было удивление, когда на пустыре Мишки не оказалось.
— И куда он пропал? — изумился Вовка.
— А может, его тут и не было, — Витька снисходительно посмотрел на него.
— А тебя не спрашивают, — отрезал Санька Свечкин.
Витька засопел и отошёл в сторону.
Все постояли немного, не зная, что делать дальше и как продолжать поиски. Да и где ещё искать? Санька уже хотел предложить пойти на речку, как во дворе Герцога Анжуйского послышались чьи-то голоса.
Витька мгновенно вскарабкался на забор и закричал:
— Вот он где прячется!
Мишка неизвестно почему крикнул: «Атас!» — и метнулся в глубину двора.
— Держи его! — не своим голосом заорал Витька и спрыгнул с забора прямо в малиновый куст, затрещавший под его тяжестью.
Ошеломлённый Генка смотрел, как с забора посыпались мальчишки и напролом — через грядки, по цветам и клубнике — понеслись за Мишкой. Они подняли такой шум, что привязанный за домом Пират отчаянно залаял и, гремя цепью, забился в конуру.
Мишка с испугу потерял нужное направление и, вместо того чтобы бежать к реке, сделал круг по саду. Обогнул дом и неожиданно уткнулся головой в живот Герцогу Анжуйскому, который выскочил во двор — в руках у него дымилась кастрюлька с клубничным вареньем. Герцог, вскрикнув, пошатнулся, но, не теряя присутствия духа, оседлал растянувшегося Мишку.
Выскочившие из-за угла мальчишки, завидев Анжуйского, тут же дали задний ход, стремительно вскарабкались на забор и исчезли.
— Хулиганьё! — заголосил им вслед не на шутку разъярённый хозяин.
Глава седьмая
ДЛЯ ПОЛЬЗЫ ДЕЛА
Когда мальчишки скрылись за забором, Герцог Анжуйский не стал их преследовать, благоразумно считая, что все они и так у него в руках, раз он захватил одного.
— Отпустите, — зашмыгал носом Мишка. — Я нечаянно.
— А клубнику ты потоптал тоже нечаянно? — страшным голосом спросил Анжуйский. Постой, — неожиданно растерялся он, — да это же Мухоркин!.. Как же так, Миша, — сказал он, когда к нему вернулся дар слова, — чего-чего, а такого я от тебя не ожидал!
— Я не топтал ничего. — Мишка встал, отряхивая одежду и стараясь не встречаться с Анжуйским взглядом. — Я перепрыгивал через грядки. Они за мной гнались…
— Хорошо. Допустим, гнались. А как их фамилии?
— Я не знаю…
— А я знаю, — мрачно сказал Герцог. — Я на всех собраниях в школе бывал. Тот длинный — Свечкин, правильно?
Мишка ничего не ответил. Не хватало ещё, чтоб его потом ябедой называли. Ему и без того несладко.
— Молчишь? Стыдно, наверное. Как же ты понимаешь дружбу? Смелость, она не в том, чтоб промолчать, а во всём признаться — так вас в школе учат. А ты плохие поступки покрываешь. — Герцог положил ему руку на плечо и усадил на ступеньки крыльца. — А тот, маленький и толстый, — Сидоров, правда?
— Отпустите меня… — пробормотал Мишка.
— Ты видишь, что они здесь натворили! — продолжал Герцог. — Всё поломали, повытоптали, а кто ущерб возмещать будет? Ты?
— А почему я?
— А потому. Раз своих дружков назвать не хочешь, ты и расплачивайся за них. У меня вот свидетель есть, племянник. Он всё подтвердит. Генка!
Генка медленно подошел.
— А куда ж твои глаза глядели? Как ты мог допустить?!
— Да я яблони окапывал…
— Окапывал… Смотреть надо! Опять хулиганить начали. Видать, за клубникой полезли. Я сажал, поливал… Не обидно разве? Пришли б, попросили — слова не сказал бы. Бери, ешь. Так… — процедил Герцог и приказал Генке — Иди в дом и варенье захвати.
И снова принялся обрабатывать Мишку. Но Мишка по-прежнему упорствовал и утверждал, что никого не знает. Напрасно Герцог говорил, что пионеры так не поступают, что он ведёт себя не по-товарищески, что для самих виновных будет лучше, если с ними побеседовать сразу, а не откладывать в долгий ящик, так как сейчас их ещё можно перевоспитать, а потом будет поздно, — Мишка стоял на своём.
В конце концов Анжуйский устал и сказал:
— Можешь идти. Тебе, так и быть, ничего не будет. Но запомни, я тебя отпускаю, только учитывая твои прошлые заслуги. Как-никак, ты отличник, на мою Светку времени не жалел, помогал ей плохие оценки ликвидировать, так что, я думаю, ты с этими хулиганами случайно связался. И сделаешь для себя определённые выводы. Ну, а тем, кого я запомнил, не поздоровится. Пусть с ними ихние родители побеседуют. Я позабочусь.
— Может, не надо? — робко сказал Мишка.
— Скажи спасибо, что я тебя отпускаю! — вскипел Герцог и вошел в дом, хлопнув дверью.
Мишка побрёл к забору.
Генка стоял на веранде и смотрел ему вслед.
Герцог не бросал слов на ветер. И «позаботился» о тех, которых запомнил. Вечером Мишка услышал, как из Витькиной квартиры доносились плаксивые крики:
— Да я же не виноват! Я только на заборе сидел!.. Ой, папочка, больше не бу-у-ду!..
А если бы Мишка прошёлся по улице мимо домов Саньки Свечкина и Вовки Сидорова, он услышал бы, как из их окон доносятся не менее громкие «клятвы».
Глава восьмая
РАСПЛАТА
Рано утром Мишка выскочил из дому и побежал к реке. Ему не хотелось никого видеть, да и попробуй покажись ребятам на глаза. Ведь по правде говоря, они опять пострадали из-за него, хоть он никого и не выдал. Если бы он не разыграл этого дурака Витьку с космонавтами, ничего бы не произошло. И может, со временем ребята и сменили бы гнев на милость, потому что если по-честному, то в истории с проклятым сундуком капитана Флинта он меньше всего виноват. Корреспондент так и тянул его за язык, тут любой растеряется…
