Владимир Благов - Повелитель крылатого диска
Снова вспыхнул растр ГВФ, но на этот раз Иван неожиданно увидел деда. Дед сидел в кабине летящего гравитакса. За его спиной были видны пышные белые облака и кусочек синего неба.
– Привет Жуковым! – помахал рукой Константин Макарович. – Кто дома? Ответьте деду! – в это время Ваня включил обратную связь, и дед увидел внука. – Иван! Здравствуй! Ты один дома?
– Один.
– Я всё-таки выбрался к вам в гости. Очень соскучился. Сейчас лечу над Чёрным морем. Через полчаса буду. Иван, у меня для тебя сюрприз!
– Дед, это здорово, что ты летишь! Я тебя жду! У меня к тебе куча вопросов! А ты нас найдёшь? Ведь ты у нас сто лет не был!
– Киберпилот найдёт. А ты пока зарезервируй посадочную площадку на крыше. Я сделал запрос, но ты продублируй… Значит, ты дома один?
– Отец – на орбите Венеры, мама – в поликлинике. Ей позвонить, или ты сам?
– Не звони. Она тоже любит сюрпризы.
– Но она вернётся только вечером.
– Вот и хорошо. А до вечера я весь в твоём распоряжении.
– Правда? А можно, я приглашу Катю Чижову из нашего класса? Она давно хотела с тобой познакомиться.
– Конечно. Пригласи. Я знаю, что вы с Катей друзья. А пока, Иван, я отключаюсь: Крым на горизонте…
Голографический экран погас. Иван связался по ГВФ с кибером – дежурным по гравидрому – и зарезервировал посадочную площадку на крыше. Потом расправился с картофельным супом. Потом поднялся в лифте со своего тридцать восьмого на Катин девяносто пятый этаж.
– Катя дома? Это я, – сказал он, обращаясь к Умной Двери.
– Я вижу, что ты, – ответила Дверь и открылась.
Иван вошёл в коридор и сразу увидел Катю. Она была одета как древнеегипетская царевна. Длинное – до пят – плиссированное платье из тончайшего полотна дополняла такая же накидка, завязанная на груди замысловатым узлом. Шею обрамлял круглый воротник из разноцветных бусин. Плотный парик – весь в завитых локонах – венчала диадема из золотой проволоки. В ушах горели рубиновые серьги, пальцы были унизаны перстнями, а запястья туго схвачены золотыми браслетами.
– Ух ты! – восхитился Иван. – Кать, ты вылитая Нефертити!*
– А вот и нет! – нахмурилась Катя. – На Нефертити я совсем не похожа! К тому же и платье это из другой эпохи.
– Всё равно здорово! – в это время Иван вспомнил, зачем пришёл, и сказал: – Кать, помнишь, ты просила познакомить тебя с моим дедом? Ну вот. Минут через двадцать он будет здесь!
– Через двадцать минут?! – сделав большие глаза, переспросила Катя. – Иван, а ты не мог мне об этом раньше сказать?! Я даже платье не успею сменить!
– И не надо. Прямо так и иди. Очень колоритно выглядишь, – улыбнулся Иван. Катино платье ему действительно нравилось.
– Ты думаешь, дедушке будет интересно? – улыбнулась Катя.
– Конечно. Не только интересно, но и приятно.
– Ну ладно, пойдём…
В ожидании профессора Жукова Катя ходила по комнатам, в который уже раз разглядывая всякие древности. Иван нехотя исполнял обязанности экскурсовода.
– Да что ты в самом деле, Кать, как в музее! – наконец не выдержал он. – Ты же это сто раз видела!
– А ты мне что-нибудь новенькое покажи. Принадлежности скриба* ты мне, кажется, ещё не показывал.
– А! Точно. Сейчас принесу. Я тебе даже покажу, как ими пользоваться.
Через минуту Иван принёс деревянный пенал с чернильницей и кисточками для письма, положил на стол лист синтетического папируса и повернулся к Кате:
– Ну, что тебе написать?
– Я не знаю, – пожала плечами Катя. – Напиши, что умеешь.
– Не так уж много я и умею. Иероглифы не все знаю.
– Моё имя написать сможешь?
– Твоё? – Иван на секунду задумался. – Легко.
Иван начал старательно, высунув кончик языка, водить кисточкой по папирусу. Сначала он нарисовал детерминатив – фигурку сидящей женщины, потом два иероглифа – «корзина» и «хлеб».
– Некрасиво: какая-то корзинка и каравай, – поморщилась Катя. – Да и коротко. Напиши лучше так: Екатерина Великая, Возлюбленная Дочь Ра, Хозяйка Обеих Земель, ну… и так далее.
– Это уже не имя, а титул какой-то получается, – усмехнулся Иван.
– Не какой-то, а титул египетской царевны! Ладно, Иван, не пиши, я пошутила, – Катя взяла со стола лист папируса и, повертев его в руках, положила обратно. – Рисуешь ты, конечно, здорово. Наверно, в древней школе писцов ты получал бы одни пятёрки. Вань, а разговаривать на древнеегипетском ты умеешь?
– Скажешь тоже! Разговаривать только футурагенты умеют. И то только на фиванском диалекте.
– На фиванском?
– На нём говорят жители Фив*, – пояснил Иван.
– Вань, а ты хотел бы стать футурагентом?
– Ну, допустим, хотел бы. Только кто же меня возьмёт?!
– Тебе проще. У тебя дед в Прошлом.
– Нужен я деду! За двенадцать лет второй раз прилетает.
– Да, кстати, а он зачем прилетает? По делам или просто так, отдохнуть?
– Не знаю. Мы с ним по ГВФ меньше минуты разговаривали.
– Иван, мне кажется, у него какое-то дело.
– А что, мой дед не может ко мне просто так прилететь?! – обиделся Иван. – Обязательно по делу?!
– Может, конечно. Но мне что-то подсказывает, что всё это неспроста.
– Ну, конечно, ты у нас практикующая пифия*, – усмехнулся Иван.
– Не остри!
В это время раздался голос Умной Двери:
– Здесь ваш дедушка, но он не знает новый пароль. Открыть ему?
– Конечно, открой! – крикнул Иван и помчался в прихожую.
– Он уже здесь?! – Катя ойкнула и побежала к зеркалу прихорашиваться.
Тем временем дверь распахнулась и в прихожую чинной походкой царедворца вошёл коренастый загорелый мужчина. Его проницательные карие глаза смотрели из-под нависших бровей гордо и мудро. Резкие складки вокруг рта выдавали натуру властную и решительную. Голова гладко выбрита, а пальцы рук унизаны перстнями. Дед был похож на типичного жреца бога Амона*. Но выглядел значительно моложе своих шестидесяти двух лет.
– А вот и я! – Константин Макарович радостно улыбнулся, приветствуя внука. Он хотел обнять Ивана, но, заметив его смущение, передумал и протянул руку: – Ну, здравствуй, племя молодое, незнакомое!
– Здравствуй, дед, – промямлил Иван, вяло пожав дедову руку.
Константин Макарович внимательно посмотрел на внука и нахмурился:
– Ты на меня обижаешься?
– Вот ещё! – Иван потупился. – Я всё понимаю. Не маленький.
– Ваня, мне очень жаль, что я не приезжал к вам все эти годы. Разговоры по ГВФ и видеописьма не могут заменить живого общения. Эту ошибку мне уже никогда не исправить.
– Ладно, дед, ты проходи, отдохни с дороги. Есть хочешь?
– Спасибо, не хочу. Я позавтракал в гравитаксе… Вообще-то, я уже неделю здесь, в Настоящем.
– Целую неделю?!
– Да. В Луксоре мы каждый раз проходим карантин. Микробиологический контроль. Совсем как космонавты, ей-богу.
– Ты сейчас прямо из Луксора?
– Нет, из Каира. У нас там филиал Хроноразведки.
Константин Макарович вошёл в комнату и оторопел от неожиданности. Перед ним – во всём своём великолепии – стояла живая египетская царевна. Лёгким наклоном головы она приветствовала царедворца. Константин Макарович заговорил на певучем древнем языке и почтительно склонился перед царевной.
– Дед, это Катя Чижова из нашего класса, – запоздало представил подругу Иван. – А ты что подумал?
Профессор Жуков смущённо улыбнулся.
– Катя Чижова?! – удивлённо пробормотал он и развёл руками. – Потрясающее сходство!
– Какое сходство? С кем? – нахмурился Иван.
– Девочка, повернись, пожалуйста, к свету. Я хочу лучше тебя рассмотреть, – попросил Константин Макарович.
– Зачем? – насторожилась Катя.
– Видишь ли, увидев тебя, я на секунду вообразил, что ты – Хатшепсут*, дочь Тутмоса Первого. Ей тоже тринадцать лет, и она одного с тобою роста. Пожалуй, вы похожи как две капли воды. Боже мой! Такая же родинка на щеке! Удивительное сходство! И главное – голос! У Хатшепсут точно такой же звонкий и приятный голос.
– Дед, а почему ты так разволновался? – спросил Иван, которому не понравилось такое внимание к его однокласснице. – Ты будто открытие совершил.
– Я удивлён и очень доволен этим открытием! – ответил профессор Жуков. – Но сначала, чтобы вам всё было понятно, я кратко расскажу о цели своего приезда. Внук, принеси мне попить чего-нибудь, а то что-то в горле пересохло.
Пока Иван ходил на кухню, Константин Макарович похвалил Катю:
– Костюм царевны очень неплох. Достоверен. Осанка, жесты – безупречны.
Катя смутилась и отвела глаза.
– А вот смущаться царевне не пристало. Гордый, слегка надменный взгляд. Ни тени сомнения в своих словах и поступках. Непреклонность и решительность. В этом вся Хатшепсут… Наверно, мечтаешь стать актрисой? – спросил профессор, и в его глазах загорелись искорки любопытства.
– Нет, актрисой как-то не думала, – пожав плечами, ответила Катя.
– Напрасно. Неплохая могла бы из тебя актриса получиться.
