Кирилл Сомов - Бигль по имени Димка
Какая-то тетка вышла из больницы, подошла к обочине и вытряхнула на траву остатки курицы — наверное, кто-то из родственников не доел. Посвистела Димке и пошла дальше, по своим делам.
Димка стрелой подбежал к столь вовремя подвернувшейся трапезе.
Но как ни велика была скорость, он все же опоздал...
Невесть откуда взявшийся огромный черный пес дворянской породы преградил ему путь. Он стоял, оскалив зубы и утробно рыча. Пес низко пригнул голову, на загривке топорщилась шерсть.
— ГР-Р-Р-азоррррву!!.. — послышалось Димке в том рычании.
Димка остановился в нерешительности. Его нынешний рост не шел ни в какое сравнение с ростом нежданного врага. Давид и Голиаф, ни дать ни взять.
Но пес не учел одного — он ведь имеет дело не с обычным щенком, а с «человечьим»
Димка пошел кругом, не отводя взгляд от желтых глаз, налитых злобой. Пес поворачивал голову вслед. Димка заметил краем глаза, что пнувший его недавно санитар с интересом наблюдает за этой сценкой.
Димка громко тявкнул на пса, потом еще раз и еще. Наконец он добился своего. Враг разозлился, забыл про еду и про осторожность. Он бросился на дерзкого щенка. А тот помчался прямо под ноги санитару. От неожиданности дядька отскочил, схватил прислоненную к скамейке метлу и огрел пса по хребту. Дворняга заскулила, поджала хвост и принялась улепетывать со всех ног. Великан оказался трусом.
Димка тоже на всякий случай убежал от метлы подальше. Убедившись, что враг повержен, он с достоинством подошел к ожидавшему его завтраку и принялся хрумкать косточками.
Сзади послышался громкий смех — это санитар по достоинству оценил щенячью находчивость.
— Не такой уж он и злой, — подумал Димка.
Едва он покончил с вкуснейшей ароматной курочкой, как заветная дверь отворилась и на пороге показались его папа и мама.
Веселым прыжком Димка бросился им под ноги и заплясал от радости.
— Мам, па!.. Я здесь, наконец-то дождался!.. Пошли скорей домой!.. — Но родители слышали лишь заливистый лай. Они шли равнодушно, не обращая никакого внимания на собачонку, вьющуюся у ног. Они брели, не глядя по сторонам, и говорили о своем горе.
— Не переживай так, все будет хорошо, — пытался успокоить жену папа. — Врач же сказал, надо только время. Все что могли, они сделали...
— К пяти часам я приду, на их нянечек надежды мало. Лучше уж сама посижу, пока Димочка в коме...
— Конечно, о чем речь... Будем дежурить, я на работу позвоню, раз такое дело, пусть продлят отпуск, или как там решат... —
— Когда в себя придет... Хоть бы поскорее... Хоть бы что-то прояснилось...
Мама заплакала, а отец обнял ее за плечи. Димка шел за ними, словно оглушенный. Он мало что понял из этих отрывочных фраз, но слова «кома» , «сделали, что могли» порядком сбили настроение. Он понуро свесил голову и шагал, глядя лишь под ноги.
Так они дошли до своего подъезда. Но папа прикрыл дверь перед собственным сыном, чуть не прищемив ему голову.
Димка даже не стал рваться за ними. Он улегся на бетонный пол, чуть в стороне от двери. Ничего уже не хотелось, даже жить. Солнце уже не казалось таким ярким, как прежде, листья не такими зелеными, воздух не таким прозрачным. Тоска все спрятала под своим покрывалом.
Димка смирился со своей участью и просто отрешенно наблюдал за течением времени...
Глава третья
В полудреме Димка услыхал, как приоткрылась дверь и кто-то вышел. В полной апатии ко всему свету, Димка даже не повернул голову посмотреть. А этот «кто-то» присел рядом на корточки, погладил Димке голову, почесал за ухом, присвистнул. Сказал:
— Хороший, хороший... — и пошел дальше.
Теплая волна пробежала по всему Димкиному телу, от кончика носа до кончика хвоста. Тоска уменьшилась, съежилась до размеров блошиной подковки. И растаяла без следа.
Он ведь живой, а это самое главное! Все наладится!..
С этой простенькой мыслью Димка вскочил и с любопытством поглядел вслед таинственному незнакомцу.
Как же, «незнакомец» ... Это же Данилка, его одноклассник!
Конечно, житие в одном подъезде и совместная учеба не делают людей друзьями автоматически. Но все же они были приятелями. Димка не раз бегал к Дане на седьмой этаж за уроками, когда болел.
Данька был неплохой парнишка, но слишком стеснительный. Должно быть, из-за роста. Самый маленький в классе, его даже принимали иногда за второклассника.
Сейчас он направлялся в магазин, судя по сиреневой авоське, которой он щелкал по колену.
Димка от скуки и поддавшись первому порыву, направился вслед за ним.
Нежданно-негаданно ( а именно так почему-то чаще всего и приходят неприятности) из-за угла дома навстречу Данилке вышла разудалая компания. В школе ее прозвали «банда четырех» Эти четверо искали приключений и почти всегда их находили. Долговязый Генка, полноватый Хрып, трусоватый Мишка и наглый до невозможности Вован. Учителя давно уже сложили и умыли руки, родители надеялись на школу.
Сшибание мелочи у малышни было лишь легкой шалостью по сравнению с остальными «подвигами» компании.
Данилка сбавил шаг, но проскочить мимо даже не попытался. Знал — бесполезно. Раз уж заметили, раз уж заухмылялись приветливо — все, жди беды.
Так и случилось — его окружили, взяли в «клещи» Вован без предисловий протянул лапу:
— Займи десятку до получки, а? — За нарочито ласковым тоном скрывалась змеиная улыбка. Так удав беседовал бы с кроликом.
— Нету у меня, только на магазин дали — охрипшим голосом ответил Данька.
— Жалко, да? Я ж отдам. Вот получу первую пенсию и сразу отдам, — продолжал столь же ласково Вован.
— Не жалко. Если б лишние были, дал бы.
— Блин, Вован, че ты с ним базаришь? Давай я ему в тыкву дам, сразу вежливым станет, — влез в разговор Генка.
— Ниче ты, Гена, не понимаешь в тактике. Отнять — это скучно. А вот чтобы он сам дал, уговорить — это уметь надо. Понял? Учись, пока я живой.
— Мне идти надо, скоро закроется... — Данилка попытался ускользнуть от надвигавшейся расправы.
Но не тут-то было.
— Значит, не хочешь по-хорошему... Ну, тогда не обижайся... Мишка, дай ему по шее.
Мишка поднял руку, размахнулся...
Нельзя сказать, что Димка уж очень боялся эту компанию до сего дня. Скорее, опасался. Обходил стороной, стараясь не столкнуться. Это удавалось почти всегда. Лишь один раз, в самом начале весны, его прижали во дворе школы и все выгребли из карманов. В сторонке стояли несколько одноклассников, но никто и не подумал вмешаться. Да Димка и сам бы не полез заступаться за других, он ведь не псих...
Но сейчас, увидев Мишкину протянутую руку, Димка зарычал, оскалив пасть и взъерошив шерсть. Не задумавшись ни на секунду. Должно быть, собачья душа не исчезла, а лишь потеснилась, сохранив все инстинкты.
Пацаны наконец-то обратили внимание на щенка, сидевшего до поры в сторонке.
Мишка тут же отдернул руку.
— Это чья шавка? Твоя, что ли? — лениво спросил Генка.
— Моя... То есть, мой... И никакой он не шавка, — осмелевшим тоном заявил Данилка.
Димка благодарно взглянул на него снизу вверх.
— А ну, брысь отсюдова!.. — Вован попытался ногой дотянуться до щенка. — Ты еще порычи тут. Щас камнем получишь... Пошла вон!
Напрасно он это сказал... Даже самая мелкая собачонка имеет острые и крепкие зубы.
И Димка рванулся вперед, вцепившись в голую икру Вована — тот, по случаю жары, нацепил темно-синие шорты, хоть и не очень солидно для шестиклассника.
— А-а-а-а!!.. Бешеная, зараза! — заорал он, дрыгая ногой с прицепившимся щенком. — Отцепи его!
Димка сжал челюсти, словно бультерьер. Дружки Вована растерянно стояли рядом, даже не пытаясь помочь предводителю.
Когда Димка почувствовал на языке соленый привкус, он сжалился и раскрыл рот. Свалился рядом на все четыре лапы и коротко залаял.
Вован тут же помчался прочь, прихрамывая и зажимая ладонью рану.
Через полминуты двор был столь же пуст, как и раньше.
Данька удивленно смотрел на Димку. А тот замахал приветливо хвостом и попытался улыбнуться.
Кстати, Димка не раз еще пробовал разобраться, как же у него получается вилять этой штукой. Странное чувство, словно хвост включается сам по себе, просто от хорошего настроения...
— А ты ничего... — протянул Данька и присел. Димка тут же подошел ближе и ткнулся прохладным влажным носом в горячую ладонь. — Надеюсь, ты не бешеный, как этот придурок сказал? Здорово ты его. Вкусный он? Ну, и погрыз бы еще, чего так быстро отцепился?..
Данилка приговаривал все это и гладил щенка. Димка совсем растаял от нежданной ласки. Он совсем не привык к такому. Даже когда мама пыталась погладить его, Димка уворачивался, мотал головой, словно упрямый теленок. А теперь, вот поди ж ты... Что делает с человеком щенячья жизнь...
— Ты, может, голодный? — наконец догадался спросить Данилка о самом главном.
