Лорен Сент-Джон - Белый жираф
С благодарностью,
Гвин Томас.
Что-то в тоне этого письма насторожило Мартину. Необходимость заботиться о внучке, похоже, совсем не радовала ее бабушку. Из письма ясно следовало, что Мартина станет для Гвин обузой. Бабушка даже не пожелала купить ей несколько летних платьев. Гвин определенно любила родителей Мартины, но это вовсе не означало, что ей хочется заботиться о девочке.
А как насчет дедушки? О нем в письме ничего не говорилось.
Мартина вернула письмо мистеру Грайсу.
— Не поеду, — сказала она. — Я ей не нужна, а я не собираюсь жить с тем, кому не нужна. Лучше я себе глаза выколю.
Мистер Грайс с удивлением уставился на Мартину. Это был его первый рабочий день на новой должности, и он чувствовал, что дальше будет только хуже. И почему начальница поручает ему самые сложные случаи?
— Но миссис Томас — твой официальный опекун, — сделал еще одну попытку мистер Грайс.
— Я не поеду, — упрямо повторила Мартина. — И вы меня не заставите.
Мистер Грайс принялся нервно запихивать бумаги обратно в папку и случайно опрокинул стакан с водой.
— Я сейчас вернусь, — сказал он Мартине, не обращая внимания на разводы, расползавшиеся по документам. — Мне нужно позвонить.
Мартина смотрела на выцветшие обои в кабинете мистера Грайса и понимала, что напугана гораздо сильнее, чем показывает. Последние несколько недель прошли как в тумане. Первые кошмарные дни после пожара она провела у Моррисонов, пока их сыновья не вернулись с соревнований по регби. Потом переехала к подруге матери, которая оказалась не в состоянии справиться с горюющим ребенком. Наконец Мартину привезли в дом мисс Роуз, учительницы английского. Везде, где Мартина бывала, люди расплывались в широких улыбках и все время говорили что-то обнадеживающее. Но как только она выходила из комнаты, тут же начинались разговоры, в которых чаще всего упоминались выражения «круглая сирота» и «одна-одинешенька в целом мире».
Но Мартине было все равно. Большую часть времени она просто слонялась по дому. Девочке казалось, что она все время падает в бездну и падение никак не заканчивается. Мартина не могла есть, не могла спать, не могла плакать. В голове у нее постоянно вертелся один-един-ственный вопрос: почему? Почему она спаслась, а ее родители нет? Это казалось таким несправедливым. Пожарные хвалили ее за храбрость и говорили, что она поступила правильно: попытайся она выйти из комнаты, чтобы помочь родителям, и пламя поглотило бы ее. Но чувство вины никак не проходило. Что теперь будет? Неужели ее действительно отошлют к этой чужой женщине в Южную Африку?
Тут Мартина заметила кремовый конверт на столе мистера Грайса. Девочка схватила конверт и прочла адрес отправителя. Синими чернилами было выведено: Гвин Томас, заповедник Саву-бона, Восточный мыс, Южная Африка. Мартина изо всех сил пыталась вспомнить. Она уже видела этот почерк раньше. Но где? И тут она вспомнила. Мама каждый месяц получала такие конверты. Она никогда ничего о них не говорила, но Мартина всегда замечала, как менялось лицо матери, когда она читала эти буквы. Мама становилась улыбчивее, чаще смеялась. Мартину, сидевшую в замешательстве среди пыльных бумаг мистера Грайса, очень удручал тот факт, что мама никогда не говорила ей о бабушке. Почему это было таким секретом?
Мартина подумала о подписи на письме: Гвин Томас. Это звучало так строго. Девочка не могла представить, что сможет называть ее бабушкой или, что еще хуже, бабулей. Она даже не сможет назвать ее просто Гвин. По какой-то причине в голове Мартины засело только полное имя — Гвин Томас.
Мистер Грайс вернулся в кабинет, качая головой.
— Боюсь, твои возможности сильно ограничены, — сказал он. — Я могу только пристроить тебя в приют Аппер Бликли и...
— Хорошо, — перебила его Мартина. — Я согласна поехать в Африку.
Мистер Грайс вздохнул с облегчением:
— Отлично, значит, пора собираться.
Сразу стало ясно, что Мартину предстоящая поездка в Африку воодушевила куда меньше, чем всех окружающих.
— Заповедник в Африке! — восхищенно воскликнула мисс Роуз. — Ты только представь, Мартина, это же сафари длиною в жизнь!
Миссис Моррисон почему-то решила, что Мартину непременно сожрет тигр.
— Ты должна быть очень внимательной, — твердила она. — Но какое это будет приключение!
Мартина устало вздохнула. Миссис Моррисон была добрейшей женщиной, но абсолютно ничего не знала о диких животных.
— В Африке нет тигров, — убеждала ее Мартина. — Их там можно увидеть разве что в зоопарке.
Впрочем, больше она и сама ничего о Южной Африке не знала. При мысли об этой далекой стране в сознании Мартины возникали только равнины, покрытые пожелтевшей травой, деревья с кронами в форме раскрытых зонтов, манго, темные лица и палящее оранжевое солнце. Интересно, действительно ли дикие звери бродят там прямо по улицам? Разрешат ли ей взять какого-нибудь зверька домой? Мартина с самого раннего детства мечтала о собачке или кошечке, ио у мамы была аллергия на шерсть, поэтому о домашнем питомце не могло быть и речи. Может, теперь ей позволят завести обезьянку?
Но тут девочка вспомнила тон бабушкиного письма, и все ее мечты испарились. Гвин Томас явно не походила на человека, который позволит внучке притащить в комнату обезьяну. Если у нее вообще есть комната. Мартина боялась, что дом бабушки окажется шалашом.
В школе все одноклассники, кажется, напрочь забыли, что меньше трех недель назад дом Мартины сгорел дотла, а сама она против воли вынуждена переехать в Южную Африку.
— Тебе та-ак повезло! — не уставали восклицать одноклассники. — Ты научишься серфингу. Это очень круто.
Слушая их, Мартина решила, что единственным неоспоримым преимуществом переезда в Африку станет то, что больше ей никогда не придется возвращаться в серые стены школы Бодли Брук. Мартина никогда сюда не вписывалась. Если подумать, у нее никогда не было ничего общего с одноклассниками, но раньше ее это не беспокоило, ведь лучшими друзьями Мартины всегда были мама с папой. Ее отец, врач по профессии, очень много работал, но летом всегда брал отпуск, и они ездили в Корнуолл, где мама писала картины, а Мартина с отцом плавали и ловили рыбу. Теперь все это ушло, и в сердце девочки поселилась огромная пустота.
В субботу утром, за день до отлета в Кейптаун, мисс Роуз повезла Мартину в Лондон покупать летнюю одежду. Моросил мелкий ледяной дождь, Оксфорд-стрит представляла собой целое море промокших и окоченевших покупателей, но ничто не могло поколебать энтузиазма мисс Роуз.
— Посмотри на эти чудесные шортики! — воскликнула учительница, остановившись перед витриной магазина. — А какая бейсболка! О, ты будешь просто неотразима в этой красной маечке.
Мартина не мешала мисс Роуз. По правде говоря, девочке было плохо. Желудок превратился в кипящий котел нервов, а во рту пересохло от мыслей о будущем.
— Замечательно, — всякий раз, когда мисс Роуз показывала ей очередную футболку, говорила Мартина. — Да, очень мило. Да, точно, это подойдет.
К концу дня у нее были две пары шорт цвета хаки, пара джинсов, четыре футболки, кепка и пара тяжелых, песочного цвета, ботинок. Мартина настояла на своем всего раз, когда мисс Роуз попыталась купить ей платье в цветочек. Мартина не носила платьев с пяти лет, и сейчас у нее не было желания менять эту привычку.
— Без надежной защиты меня обязательно укусит змея, — твердо сказала она мисс Роуз.
— Но в шортах ты рискуешь не меньше, — настаивала учительница.
— Да, — согласилась Мартина, — но это — другое. Все путешественники и исследователи носят шорты.
Вечером мисс Роуз приготовила для Мартины прощальный ужин — жареную курицу с хрустящим картофелем, зеленым горошком и луковым соусом и домашний йоркширский пудинг. Мистер и миссис Моррисон, тоже приглашенные на ужин, подарили Мартине очки, принадлежавшие старому дядюшке.
— Они помогут тебе вовремя заметить тигров, — сказала миссис Моррисон.
Мартина была тронута до глубины души, особенно когда добрая женщина дала ей на дорожку большой кусок домашнего шоколадного торта, аккуратно упакованный в корзину для обедов.
— Будь счастлива, моя милая. — Миссис Моррисон чуть не плакала. — Запомни, что мы с мистером Моррисоном всегда будем рады тебе.
Мистер Моррисон согласно закивал головой. Он был немногословным человеком. Но когда его жена повернулась к мисс Роуз, чтобы поблагодарить ее за чудесный ужин, он сунул руку в карман своего пальто и вытащил резную деревянную шкатулку.
— Чтобы ты всегда была в безопасности, — шепотом сказал мистер Моррисон, передавая шкатулку Мартине.
Затем сел в машину и завел мотор.
— Ты идешь, дорогая? — позвал он жену. — Увидимся, Мартина.
