Дикая Софи - Хартман Лукас

— Я… я же… еще никогда не ел вишни. Не знаю, а вдруг…

— Ах да, они же тебя кормят одной кашей. Но теперь пора привыкать к другой еде.

Ян подозрительно смотрел на ягоды в руке Софи.

— Я хочу сказать, это ведь очень опасно.

Софи тихо рассмеялась.

— Из-за косточек, что ли? Ерунда. Сейчас покажу. — Она положила одну вишенку в рот. — Видишь? Срываешь с черешка… жуешь… глотаешь… только без косточки, конечно. Ее оставляешь во рту и выплевываешь. Вот так…

Косточка вылетела из губ Софи, упала на пол и покатилась.

Ян двумя пальцами взял вишню с ее ладони и положил в рот. Какое новое чувство, когда что-то раскусываешь! Ян наслаждался сладкой вишневой мякотью, соком, растекавшимся по нёбу, но тут попалась косточка.

— Ай! — вскрикнул Ян и испуганно замер.

— Что, косточку укусил? — спросила Софи. — Ее надо языком назад сдвинуть, а то зуб сломаешь. А теперь глотай!

Ян чуть не проглотил косточку. Попытался ее выплюнуть, как показала Софи, но та лишь жалко скользнула по подбородку и упала на колени, откуда Ян ее смущенно стряхнул.

— Надо потренироваться. — Софи протянула ему еще одну вишню. — Но вкусно же, правда?

Ян кивнул.

Он потянулся за вишней, и их пальцы соприкоснулись. На четвертой или пятой вишне ему наконец удалось правильно выплюнуть косточку.

— Хорошо, что еще не рассвело, — сказала Софи и вытерла руки о штаны. — На нас сейчас наверняка смотреть страшно.

— Я не хочу, чтобы светало, — сказал Ян. — Как только они проснутся, увидят, что меня нет, и бросятся повсюду искать.

Софи потрогала его руку:

— Тебе холодно?

— Ногам холоднее, чем рукам.

— Ты же в чулках.

Она взяла его левую ступню в руки и стала ее потихоньку мять и тереть.

— Но без башмаков. Подумал, что в них я буду слишком громко топать.

— А я босиком. И не мерзну. Тебе просто надо привыкнуть.

Ян почувствовал, как тепло стало его ногам, это было очень приятно, думать ни о чем другом не хотелось, но он все-таки собрался с мыслями.

— Надо решить, что нам делать дальше, — сказал он. — Здесь долго оставаться нельзя.

— Как насчет колодца? Я спущусь по веревке вниз и посмотрю, нет ли там бокового прохода. В старых колодцах такие бывают. А потом…

— Да ты с ума сошла! Хочешь, чтобы мы оба упали в воду и утонули?

У Яна зуб на зуб не попадал, он сам не знал, от страха или от холода.

— Тогда ты что-нибудь придумай. Давай попрыгай немножко.

Она потянула его за руку, чтобы помочь встать, и закружилась с ним, словно в танце без музыки.

— Хватит… хватит… — задыхался Ян. — От этого шути… и у меня голова кружится.

— Тихо! — вдруг сказала Софи.

Они прислушались. Казалось, замок проснулся раньше времени. Они услышали крики, топот сапог, распахивались и хлопали двери, и вся эта суета приближалась ко двору, как раскаты летнего грома.

— Кто-то поднял тревогу, — догадался Ян. — И теперь они всё вверх дном перевернут, как в прошлый раз, когда я залез на… на дерево. Что же делать?

Софи схватила Яна за руку:

— Ты забрался на дерево? Отлично, давай опять так сделаем.

— Нет, теперь не получится, оно все обшито досками.

— Вот именно! Нас там никто не увидит. Пойдем!

Она потащила его к середине площадки, где из огороженной дыры торчали безобразной метлой дубовые ветки. Внизу открылись внутренние ворота замка, двор осветился, по нему забегали солдаты и слуги, откуда-то доносился рык капитана Родерика.

— Не обращай на них внимания! — шепнула Софи. — Быстрей, помоги мне перелезть!

Ян сцепил руки, Софи встала на них, как на стремянку, подтянулась, перекинула одну ногу, уселась на забор верхом и подала руку принцу. Он последовал за ней, и теперь они оба сидели лицом к лицу, рядом с ветками, тянущимися к ним из глубины. И снова факелы внизу, команды Родерика, по лестнице загрохотали сапоги.

— Пора! — сказала Софи.

Она ухватилась за сук, перекинула вторую ногу через забор, повисла, нащупала ногами опору — развилку толстых ветвей — и стала пробираться вниз, снаружи ее было уже не увидеть. А погоня тем временем почти добралась до смотровой площадки.

— Дуб, милый мой Дуб, — сказал Ян, — помоги мне, пожалуйста. Это я, принц.

«Прыгай, Ян, прыгай!» — послышался шепот. И Ян прыгнул за секунду до того, как первый солдат ступил на площадку. Одни ветки расступались, другие смыкались и ловили его, словно пружинистая сетка. Он заскользил дальше вниз и вдруг оказался на суку у ствола, где его ждала Софи.

— Ты молодец, Ян, — прошептала она и обхватила его одной рукой, чтобы он не потерял равновесие. — Ничего не болит?

Ян помотал головой.

Над ними на смотровой площадке топтались солдаты.

— Светите сюда… да нет, вон туда, болваны! — кричал капитан Родерик.

Внизу, у Яна и Софи, царили какие-то странные сумерки — казалось, свет струится не только сверху, но и от ствола дерева. Каждый видел лицо другого только как светлое пятно, и все-таки они чувствовали, что оба улыбаются.

— Вот видишь? — прошептала Софи. — Здесь мы в безопасности.

Еще одна толпа протопала вверх по лестнице.

Кто-то спросил, запыхавшись:

— Нашли его?

— Мой отец, — прошептал Ян.

— Сожалею, ваше величество, — ответил Родерик. — Пока ни следа.

— Значит, он ушел, сбежал из замка.

— Это невозможно, ваше величество. Из замка никому не сбежать.

Лестница заскрипела. Король одолел последние ступеньки, бормоча:

— Чем же я это заслужил?.. Неблагодарный мальчишка!.. Я всегда желал для него только лучшего… самого лучшего…

— Не теряй голову, муж, — сказал женский голос.

— Мама, — прошептал Ян. — Она тоже здесь.

— Ваше величество! — крикнул один из солдат. — Здесь пятна… еще не высохли!

— Ну-ка посмотрим, — сказал Родерик. — Все факелы сюда. Ну же, быстро!

Суета, топот сапог, долгое молчание.

Затем король простонал:

— Кровь… это кровь… его убили! Зарезали! Я всегда это предчувствовал! — Король высморкался и вытер глаза. — Изабелла, возьми платок.

— Кто же, по-твоему, мог совершить столь бессмысленное и ужасное злодейство? — спросила Изабелла.

— Кто?! — воскликнул король. — Убийцы! Враги государства! Страна кишит ими! Я их истреблю! В порошок сотру!

— Нам нужны улики, — сказал Родерик. — Надо найти тело.

— Тело… — растерянно повторил король.

Tут сло́ва попросил Станислав.

— Вот здесь лежит вишневая косточка, — показал он. — А здесь еще одна. Смею ли дерзнуть, ваше величество, высказать крамольную мысль? Это…

— Действительно, вишневые косточки, — перебила его королева. — Это значит, что кровь, возможно, и не кровь вовсе.

— А вишневый сок, — с облегчением закончил мысль Раймунд.

— Это должен выяснить придворный врач, — решил Фердинанд. — Да где же он? Десять палок ему, если он опять все проспал. Откуда здесь взяться вишням? Кто-то всерьез считает, что принц устроил тут пикник среди ночи?

— Точно, — прошептала Софи, но Ян приложил палец к ее губам.

— Не говоря уж о том, — продолжал король, — что вишни ему строжайше запрещены. Господи, он же мог подавиться косточкой и задохнуться!

— Тогда он, скорее всего, лежал бы здесь, — заметила королева.

— Ясно одно: тот, кто дал ему вишни, кто бы он ни был, предстанет перед королевским судом. А теперь ищите дальше!

Родерик щелкнул каблуками:

— Слушаюсь, ваше величество! Первым делом прочешем ров.

— Хорошо. С рассветом приказываю продолжить поиски по всей стране. И не дай Бог кто-то из моих подданных спрячет принца у себя, иначе, не сойти мне с этого места, я превращу свое королевство в одну большую тюрьму!

— Только не перегибай палку, — сказала Изабелла.

Король откашлялся.

— Если он жив, на что мы все надеемся, на этот раз он тоже не избежит наказания. Оно будет… таким… чтобы ему не навредить.