Анатолий Дементьев - Подземные робинзоны
— Зачем другой, пойдем этим, — зашумели ребята. — Туда же стрела показывает. Мы не боимся и не устанем, вот увидите.
— Вас не страшат острые камни, темные лазейки, в которых можно застрять, как мышь в мышеловке?
— Вы же прошли! И мы пройдем.
Сергей Денисович широко улыбнулся.
— Что я говорил, Николай? Не обижайтесь, ребята, я просто хотел испытать вас и… немного, как бы это сказать…
— Приукрасил, — подсказал краевед.
— Вот именно. А на самом деле путь не такой уж тяжелый. По этому коридору вы шли как по проспекту, а там как в печной трубе. И воды нет. По крайней мере, мы не встретили. А без воды… ни туды и ни сюды.
— Значит, все неправда? — разочарованно перебила Светлана. — Никаких идолов нет? Это вы все… приукрасили?
— Есть. Есть. И любопытные. Вот вам еще одна загадка.
После бани Сергей Денисович достал зеркальце, бритвенный прибор и старательно побрился. Потом подравнял ногти, почистил костюм и даже ботинки. Закончив туалет, он и Николай Павлович сели ужинать. Ребята снова атаковали их вопросами. Наконец, начальник отряда заявил:
— Ладно, увидите идолов. А сейчас отдыхайте и набирайтесь сил. Выступаем рано. Хорошо бы взять с собой хворосту и в гроте развести костер.
— Взять хворост? — переспросил Одинцов. — Верно, Николай. Приготовим вязанки, сколько сможем нести. Не очень удобно, зато на привале костер. Чай, суп — награда за труды.
— Возьмем, возьмем, — с готовностью согласился Миша. — Мы хворосту насобирали много. Вовка, готовь вязанку.
И он тут же взялся за дело. Светлана тоже хотела приготовить вязанку, но Володя тихо сказал:
— Давай я тебе сделаю. Поменьше.
— И понесешь за меня?
— Ну уж, понесешь-то сама.
Светлана обиделась.
— Готовь. Только такую же, как у всех.
— Не задавайся. Ты же девочка, тебе трудно будет.
— Ну и пусть.
— Как хочешь, только потом не хнычь.
— А я хныкала, да? Ты видел? Видел, чтобы я хныкала?
Володя растерялся.
— Ладно, чего уж, — и пошел за хворостом.
Утром следующего дня туристы вступили в левый коридор, куда указывала стрела. Сергей Денисович если и «приукрасил» свой рассказ, то не так уж погрешил против правды. Коридор представлял собой узкую трубу. Потолок местами сильно нависал, приходилось нагибаться, чтобы не удариться головой об острые выступы. Часто встречались каменные завалы и осыпи — следствие разрушений стен и потолка. Через них пробирались с большим трудом, на каждом шагу рискуя вывихнуть или сломать ноги.
Санин и Одинцов подбадривали своих спутников, напоминали, что скоро встретится просторный грот, где можно отдохнуть. Путешественники в кровь исцарапали руки и ноги, пот градом катился с вымазанных глиной лиц, но никто не роптал. Ребята даже подшучивали друг над другом и то и дело спрашивали учителя, где же обещанные идолы.
— Теперь близко, — отвечал Сергей Денисович. — Потерпите.
— Мы терпим, — бодро отзывался Миша. — А идолы настоящие? Может, это сталактиты?
— Первосортные. Без подделки.
Труднее всех приходилось Мухину. Доктор хотя и похудел за последние дни, но не настолько, чтобы соревноваться в ловкости с товарищами. К тому же он нес «гастроном», ружье и большую вязанку хвороста. Начальник отряда не раз предлагал ему передать хотя бы часть груза, но Иван Антонович упорно отказывался.
— Назвался груздем — полезай в кузов, — говорил доктор. — Мне такой променад полезен — сброшу еще килограммов десять. Сколько на курортах бывал — не помогало. А здесь полный комплекс лечебных процедур.
Аргус бежал рядом с хозяином. Он вел себя так, словно не в первый раз путешествовал по пещере. Иногда сеттер убегал далеко вперед, иногда останавливался и отставал, а потом нагонял людей. Он больше не проявлял беспокойства, не лаял, не вглядывался тревожно в темноту коридора.
Одолев особенно трудный каменный барьер, туристы втиснулись в высокую, но узкую щель. Краевед объявил:
— Сейчас будет Храм богов.
Несмотря на усталость, ребята встретили это сообщение ликующим «ура». Доктор Мухин тоже попробовал крикнуть «ура», но голос у него сорвался, и он, конфузливо умолкнув, ускорил шаг. Ребята надеялись увидеть большой зал, вроде тех, какие попадались раньше, а вместо этого они попали в небольшой грот. Он имел только три стены. Вдоль двух стен стояло по три каменных изваяния. Голова каждой фигуры почти касалась потолка. Но хорошенько рассмотреть богов не удавалось: света фонариков не хватало.
— Костер! Скорее разожжем костер, — крикнул нетерпеливый Миша Глебов.
Ребята сбросили рюкзаки и стали торопливо разводить костер.
— Стой! — Миша схватил за руку Володю, уже приготовившего спички и клочок бумаги. — А если все затянет дымом? Тогда мы не только ничего не увидим, но и удерем отсюда, чтобы не задохнуться.
— Разжигайте, — успокоил их Санин. — Сергей Денисович здесь курил, и дым сразу уносило вверх, словно вентилятором.
Володя чиркнул спичкой и сунул горящую бумагу под кучу мелких веток. Рыжие язычки заплясали по хворосту. Когда костер разгорелся, Миша подбросил веток. Багровое пламя взметнулось, осветив весь грот. Каменные боги наконец-то показались во всей красе. Это были грубые подобия человеческих фигур в полный рост, каждая высотой более трех метров. Суровые и величественные, они смотрели на пришельцев, словно великаны на пигмеев. Одни стояли, скрестив на широкой груди сильные руки, другие — опустив их вдоль могучего туловища. Здесь были и мужчины — грозные и надменные, и женщины — бесстрастные, с непроницаемыми лицами.
— Какой гигантский труд надо затратить, чтобы вытесать из глыб эти монументы, — говорил доктор, ни к кому не обращаясь, осторожно ощупывая шероховатый камень ближней статуи.
— И как только их протащили под землей в грот? — вторил ему совершенно подавленный Миша Глебов.
— Идолов могли сделать здесь, — ответил Санин. — По всей вероятности, мы в храме наших далеких предков.
— Колоссально! Непостижимо! Великолепно! — восторгался Иван Антонович, переходя от одного изваяния к другому.
Светлана от изумления долго не могла опомниться. Наконец она прошептала:
— Мне страшно. Они такие грозные.
Володя услышал шепот девочки.
— Чего ты боишься? Это же камень. Обыкновенный камень.
— Я и сама знаю, но… как они смотрят! Будто недовольны, что мы сюда пришли.
— Глупости, — поспешно возразил Володя, хотя и ему стало казаться, будто лица идолов оживают, гримасничают.
Путешественники неторопливо рассматривали каменных богов, негромко обменивались репликами.
— А это что?
На большую, почти круглую плиту с легким углублением посредине, вначале никто не обратил внимания. Санин и Миша подошли к ней.
— В первый приход мы ее не заметили. Интересно. Очень интересно, — он потрогал углубление в плите, заполненное сероватым порошком. — Зола… Да это жертвенник!
Начальник отряда снова уступил место ученому. Вынув нож, Николай Павлович стал ковырять им слежавшийся слой золы. Вначале зола легко поддавалась его усилиям, потом нож уперся во что-то твердое. Ребята, обступившие жертвенник, наперебой предлагали свою помощь.
— Нет, нет, я сам управлюсь.
Осторожно работая ножом, Санин извлек небольшую кость.
— Так я и предполагал, — сказал он и попросил Володю посветить ему. — Кость человека.
— Человека! — содрогаясь, повторила Светлана. — Здесь сожгли человека.
— И не одного, — подтвердил краевед, — уверен, что жертвенник наполнен костями снизу до верху.
— Это ключица, — Иван Антонович завладел находкой. — Жаль мало света, и я не могу хорошо рассмотреть ее.
Володя и Миша тоже начали копать золу ножами и скоро вытащили еще несколько костей.
— Довольно, ребята, — остановил их краевед. — Здесь надо работать специалисту. Когда мы сообщим о находке, придут ученые и организуют раскопки по всем правилам. Грот при тщательном осмотре обещает много интересного. Нам такое дело не по плечу.
Костер, оставленный людьми, догорал. Грот то ярко освещался, то погружался в полумрак. На лицах богов заплясали фантастические тени.
— Жечь костер только для того, чтобы любоваться идолами — не слишком ли большая роскошь? — сказал Одинцов. — Топливо надо беречь.
Иван Антонович, успевший придти в себя от изумления, поддержал учителя.
— Не остаться ли нам здесь на ночевку? — он с надеждой поглядел на Санина. Доктор мужественно переносил все тяготы пути и очень утомился, но ни за что не признался бы в этом даже себе.
— Сегодня мы прошли достаточно, — подумав, ответил начальник отряда. — Можно переночевать здесь.
Николаю Павловичу и самому хотелось побольше побыть в гроте, сделать зарисовки и описание статуй. Даже Светлана, хотя и побаивалась каменных чудовищ, тоже высказалась за ночевку: ведь такое больше нигде не увидишь.
