Роберт Уильямс - Джинн третьего класса
— Эй, ребята, вы там с краном справитесь? — крикнул Хедли.
— Если не справимся, на олдермене можете поставить крест! — заорал в ответ Рыжий.
Даже под слоем грязи было видно, как побагровел Блеггетт.
— Ты, паршивый мальчишка…
Рыжий расхохотался:
— Олдермен, я вас обожаю! Наконец-то вы стали черным, мой красавчик!
— Ты смотри, лучше его не заводить… — вмешался Алек.
— Его стоит подразнить, — возразил Рыжий. — Ну что за человек! Мы его спасаем, а он только и думает, как бы нас сцапать.
— Лишь бы Абу с Евлалией успели смыться, — прошептал Алек. — Отдышался, Рыжий? Тогда крутим дальше.
— Смотри, они перекинули доски. Жди их сюда с минуты на минуту!
Они налегли на ручку, цепь завизжала, и олдермен Блеггетт, сохраняя присущую ему величавость, вознесся ввысь. Издалека донесся гудок: ту-ту-ту-ту-у-у!
— Кто это разгуделся? Каждый раз, как мы дома садимся пить чай, кто-то гудит.
— Это папа. Он ведет поезд 15.30 в Баглтаун, — с гордостью объяснил Алек.
— Так он у тебя машинист? Законно. Мой папа тоже хотел устроиться на железную дорогу.
— И правильно! — ответил Алек. — Гляди-ка, олдермен уже у цели.
Блеггетт, весь в черной тине, теперь уже не багровый, а совершенно бледный, вылезал на балку.
— Дальше он сам справится? — беспокойно спросил Алек.
Рыжий оценивающим взглядом посмотрел на балку.
— Куда ему! Ты один продержишься, Шкилетик? Я вылезу наружу и втащу олдермена в кабину. Не слабо тебе?
— Еще чего! — ответил Алек. — Я буду держаться за тормоз. А тебе не слабо?
— Вот еще! — ответил Рыжий и полез из окна ногами вперед.
Ловко, как кошка, он пробежал несколько метров по балке. Потом остановился и ткнул пальцем куда-то вниз:
— А вот и наша доблестная кавалерия!
И действительно, мистер Хардкастл с помощниками, а за ними и констебль Хедли перебрались через канал и теперь сломя голову неслись к крану. Алек придерживал ногой тормоз и смотрел, как Рыжий добрался до олдермена и сел на балку. Потом Рыжий подхватил промокшего толстяка под мышки.
Алек был так поглощен этим зрелищем, что не заметил, как за его спиной с грохотом распахнулась дверь и раздались шаги. В следующее мгновение кто-то схватил его за шкирку и потащил прочь от барабана. Его нога отпустила тормоз.
— Ну вот! — сказал один из мужчин.
Поскольку тормоза теперь никто не держал, закрутился барабан. Рыжий так и остался сидеть верхом на балке с протянутыми руками, а олдермен Блеггетт, издав стон отчаяния, медленно поехал вместе с цепью прямо в канал.
Мистер Хардкастл отпустил Алека, и трое мужчин засуетились, пытаясь исправить сделанную глупость. Алек рванулся к тормозу, но один из них преградил ему путь. Наконец Алек дотянулся до рычага, но тормоз не сработал. Цепь все разматывалась.. Блеггетт был уже по грудь в канале. Его бледное перепачканное лицо опять обратилось к небу.
«Ох, утонет!» — подумал Алек, но сил удержать рычаг не хватало.
И тут за тормоз ухватилась широкая ручища, измазанная машинным маслом.
— Можешь отпустить, сынок!
Алек оглянулся и остолбенел.
Это был его папа.
Глава 15. ПАПА ПРОИЗНОСИТ РЕЧЬ
Алек был ошеломлен. Что произошло? Откуда тут папа, откуда его помощник, оба в фуражках и рабочих куртках? Алек отошел в сторону, а они взялись за рычаг и начали крутить.
И вовремя — потому что олдермен уже с головой окунулся в трясину, а над водой торчали только его руки, намертво врезавшиеся в цепь. Папа и помощник машиниста начали медленно поднимать Блеггетта. Они осторожно натянули цепь, и толстяк оказался по пояс в воде.
Папа обернулся к мистеру Хардкастлу:
— Ну помогите же! Сбегайте за веревкой.
Не говоря ни слова, Хардкастл скрылся.
Через окно папа крикнул Рыжему:
— Эй, парень, ты меня слышишь?
Рыжий оглянулся и кивнул.
— Слушай внимательно! Ты один его на балку не вытянешь, он слишком тяжелый. Свалишься еще вместе в ним… Мы как сделаем. — Папа взял веревку, которую принес мистер Хардкастл, завязал на конце свободную петлю и высунулся в окно: — Поймаешь?
— Кидайте! — ответил Рыжий.
Веревка мелькнула в воздухе, и Рыжий поймал ее с первого раза.
— Теперь накинь петлю на стрелу крана.
Рыжий в восторге поднял большой палец. Папа повернулся к мистеру Хардкастлу и полицейскому:
— А вы отправляйтесь на берег. Мы будем держать цепь, а вы поймайте конец веревки. Потом за веревку повернете стрелу и вытащите старину Блеггетта на берег. Только держите изо всех сил. Он намок и весит не меньше тонны. Да, и пусть кто-нибудь сбегает за одеялом и коньяком.
Дальше все пошло как по маслу. Папа и помощник удерживали цепь, на которой повис Блеггетт, а мистер Хардкастл и все остальные тянули за веревку, пока стрела крана не развернулась к берегу. Они осторожно опустили измученного олдермена на руки мистеру Хардкастлу и констеблю, стоявшим на берегу.
— Ну вот, Билл, — сказал папа, — теперь подтянем цепь.
Они снова взялись за ручки и намотали цепь на барабан. Папа позвал Рыжего, протянул ему руку, и тот влез в кабину.
— Парень ты смелый, но ты бы его не удержал. Он бы свалился да еще тебя с собой прихватил. Алек, сынок, как этот старый дурень сверзился в канал? Мы подъезжали к станции, и тут, когда проезжали виадук, Билл выглянул из окна и видит: Блеггетт, как поплавок, то нырнет в канал, то обратно выскочит. Ну и дела! Я бы от души посмеялся, если б это не было опасно для жизни.
Билл улыбнулся:
— Вот смеху будет в клубе, когда там узнают…
Алек быстро пересказал отцу все, что произошло, опустив только начало истории про Абу и пивную банку. Он был почти уверен, что папа ему не поверит. Папа все выслушал и мрачно кивнул:
— И Блеггетт, значит, считал, что здесь прячется нелегальный иммигрант!.. Ну что ж, их с каждым днем все больше. Но здесь-то никого нет?! Впрочем… — Папа как-то странно посмотрел на Алека: — Чье это одеяло на столе? Возьмем-ка его с собой — выясним, чье оно.
На берегу канала сидел, прислонившись к крану, олдермен Блеггетт. Он был закутан в одеяло и уже успел пропустить стаканчик. Блеггетт взглянул на них.
— Говорят, вы спасли мне жизнь, Гарольд Боуден.
Папа хмыкнул:
— Вас спасли эти двое ребят — мой Алек и его дружок. А этот франт, — кивнул папа и посмотрел на Хардкастла, — чуть вас не угробил своей дружеской рукой. — Папа присел на корточки рядом с Блеггеттом. — Как вы себя чувствуете?
— Благодарю вас, хорошо, — чванно ответил Блеггетт.
— В ваши годы надо сперва подумать, а уж потом карабкаться по балкам, как обезьяна, в поисках воображаемых чернокожих.
Олдермен не на шутку рассердился:
— Смейтесь сколько угодно, Гарольд Боуден, только ничего смешного тут нет. В нашем районе появился нелегальный иммигрант. Возможно, он-то и послужил источником инфекции на Бонер-стрит. И хотя я признателен этим мальчикам за помощь, они имеют прямое касательство к делу.
Рыжий пришел в ярость:
— Никакой такой инфекции на Бонер-стрит не было! У меня был грипп!
— Сначала подумай, а потом говори! — ответил олдермен. — Не забывай, тут констебль: он с тебя глаз не спустит.
Блеггетт взглянул на констебля Хедли, но тот притворился, будто считает мух на стене.
— Послушайте, Джо Блеггетт, — папа побагровел (таким Алек его еще не видел), — по-моему, пора с вами серьезно поговорить, пока вы не успели превратить наш город в посмешище.
Олдермен открыл было рот, но папа продолжал:
— Не проходит дня, чтобы вы не ляпнули какой-нибудь глупости. Но на этой неделе вы превзошли самого себя!
— Что вы хотите этим сказать, Гарольд Боуден?
Папа скрестил руки на груди. «Как странно, — подумал Алек, — мама тоже так делает, когда ругается».
— Почему бы, Джо Блеггетт, вам не сделать чего-нибудь действительно полезного?! Вместо того чтобы выставлять людей с Бонер-стрит, пошли бы к ним и спросили, чего им нужно. Может, им неохота переезжать в Мурсайд? Да, собственно, зачем трудиться? Пойдите домой и спросите свою супругу: поедет она в Мурсайд или нет. И вместо того чтобы гоняться по свалкам за неграми, сходили бы взглянули на Бонер-стрит, на Апшо-стрит и так далее. Там полно места, чтобы понастроить новых домов для жителей Баглтауна. А дома на Бонер-стрит нужно отремонтировать, придать им приличный вид. Многое можно сделать, чтобы наш город стал лучше, чтобы жить в нем стало удобнее. — Папа махнул рукой: — Я понимаю, что не вы один за все отвечаете, но и от вас зависит многое. Так почему же вы пальцем не хотите шевельнуть, чтобы сделать как лучше?!
Неожиданно папа замолчал, словно сам себе удивился. Алек озадаченно посмотрел на него. «Я никогда этого не забуду, — думал он, — да и олдермен Блеггетт тоже».
У ворот загудела машина.
— Ага, вот и «скорая помощь»! — сказал констебль Хедли.
— Пошли, Алек, — позвал его папа.
