Юрий Туровников - Приключения Лики Снеговой
— Охохонюшки хо-хо! — девочка прижала ладони к щекам. — Как же ему там страшно, должно быть! Бедненький!
Подняв с пола непроливайку и налив в нее воды, Лика обмакнула кисточку в черную краску и нарисовала дверь, справа от окошка.
— Ну, вот. Теперь ты можешь выходить. И не надо благодарить меня. — она по-клоунски поклонилась.
Выключив свет, Лика вернулась в кровать, сладко зевнула и только собиралась заснуть, чтобы увидеть какой-нибудь приятный сон и отвлечься от всех сегодняшних кошмаров, как негромкий хлопок двери сотряс воздух. Схватив со стола фонарик, девочка осветила комнату. Ее дверь была плотно закрыта. А когда луч света коснулся мольберта, Лика снова подошла к нему и уставилась на рисунок выпученными глазами. Прямо на нее смотрела маленькая, темноволосая девочка, которая держала на руках урчащего кота.
Глава 7
Лика заворожено смотрела на рисунок.
— Так ты вовсе даже и не мальчик… — прошептала она. — Ну, здравствуй.
Девочка с рисунка приветливо помахала рукой и Лика отпрянула назад. За пять дней такого не происходило ни разу! Никогда еще рисунок не жил вот так, при ней. Она стала озираться по сторонам, а потом нерешительно помахала в ответ. Девочка на рисунке улыбнулась и зашла обратно в дом. Лика выключила фонарик и в потемках добрела до кровати.
— Это совсем-совсем круто! — прошептала она. — У меня есть живая нарисованная подружка. Глупость какая… Надо ей что-нибудь подарить в знак дружбы, а то подумает, что я жадина.
Лика снова встала, включила свет. Подойдя к рисунку, она на миг призадумалась и, окунув в кисть в краску, нарисовала возле двери свою любимую книгу. Затем взяла лупу и, глядя сквозь увеличительное стекло и макая в гуашь ручку, написала название и даже попыталась изобразить рисунок, как на книге.
— Тебе понравиться. Интересная книга, — сказала Лика и добавила. — Спокойной ночи.
Щелкнув выключателем, она в два прыжка оказалась под одеялом и, довольно улыбнувшись, провалилась в безмятежный сон…
* * *Лика проснулась поздно, вернее сказать, ее разбудила бабушка. Она приоткрыла дверь и крикнула:
— Просыпайся, соня!
Девочка открыла глаза, зевнула и потянулась:
— Дорого утра, ба.
— Да уж день на дворе, — ответила та, — Скоро обедать, а ты еще не завтракала.
Лика улыбнулась. Она откинула одеяло, встала с кровати и отдернула занавески. Солнечные лучи заполнили всю комнату. Открыв окно, Лика запустила теплый летний ветерок, который тут же взъерошил ее светлые волосы. Девочка начала резво размахивать руками, ногами, крутить туловищем, делать наклоны и приседания. Покончив с зарядкой, она подошла к рисунку. Во дворе никого не было: ни девочки, ни кота. Даже нарисованная вчера рыбка исчезла. Жители рисунка еще спали.
— Хм… А книжку-то она взяла.
Там, где вчера была нарисована любимая Ликина книга, теперь ничего нет.
— Я уже проснулась. Доброго всем утра! — прошептала девочка.
И, словно услышав ее слова, из озера выпрыгнула золотая рыбка и, махнув хвостов, скрылась под водой, подняв брызги и запуская круги по водной глади. Лике даже показалось, что одна капелька попала ей на лицо. Или не показалось?!
— Прикольно! — усмехнулась Лика и побежала умываться.
* * *— Ба, а что у нас на завтрак? — спросила девочка, сидя на стуле и болтая ногами.
На экране телевизора шла какая-то передача. Ведущий что-то монотонно бубнил и морщил лоб.
— Кашка-малашка, — ответила бабушка и поставила перед внучкой тарелку, пышущую жаром.
— Манная… — расстроилась Лика, глядя как по поверхности каши желтыми кругами растекается кусочек сливочного масла. — А варенца дашь?
— Конечно. Вишневое.
Бабушка поставила перед внучкой розетку с вареньем, которое тут же переместилось в тарелку и было перемешано с кашей.
— Ликушка, ну когда ты мне уже покажешь свой рисунок? Мне не терпится посмотреть.
— Скоро, ба. Совсем скоро, — ответила девочка, облизывая ложку.
Женщина грела посудой на кухне и что-то приговаривала.
— Ба, — спросила Лика, — ты чего там бубнишь?
— Да не могу найти миску Пантелея. И посуда пропала, и этот бездельник. Вообще творятся какие-то чудеса!
Женщина вошла в комнату и села на стул рядом с внучкой.
— Соседи приехали. Заходили утром, спрашивали, кто у них кусты стащил. Кусты у них пропали.
— А я думала, это они сами выкопали. — Лика расправилась с кашей и отодвинула тарелку. — Спасибо тем, кто съел. Приготовить и дурак смог бы.
Бабушка с укором посмотрела на внучку, но та сразу нашла оправдание своим словам:
— А что я такого сказала? Ведь если бы я не съела, то это значило бы, что каша не вкусная, а так — тарелка пустая. Я же не хотела тебя обидеть!
— Да я поняла! — успокоила бабушка Лику. — И не обиделась я вовсе. Но простого «спасибо» было бы достаточно.
— Спасибо… — смутилась девочка. — Я это… пойду, почитаю.
— Ты бы шла на улицу. Поваляйся на травке, погода замечательная, а я полы помою.
Лика сползла со стула:
— Только, чур, не подглядывать, что я рисую!
Бабушка очень удивилась и посмотрела на внучку:
— Знаешь что, дорогуша, я вообще-то думала, что у себя ты сама уберешься.
— Да? — расстроилась Лика. Она вспомнила, сколько пыли у нее под кроватью, и подумала:
«Если ба это увидит, устроит мне нагоняй, что я так плохо слежу за чистотой! Сама уберусь» — и вслух сказала:
— Правильно, ба. Я уже взрослая и сама должна следить за порядком. Ты мне только ведро с водой наверх отнеси, а то я его переверну, пока по лестнице подниматься буду. — Она развела руками. — Тебе ведь не нужен всемирный потоп?
— Иди. Принесу и ведро и тряпку.
Лика молнией метнулась в свою комнату и включила проигрыватель. Затем она навела порядок на столе, сложила баночки с краской, сложила мольберт и прислонила к стене, развернув рисунком внутрь. Едва она это сделала, в комнату вошла бабушка и поставила на пол ведро с водой.
— Ликушка, только прошу тебя, не затягивай на полдня, хорошо?
— Я быстренько! — ответила Лика.
— Быстренько не надо. Делай все аккуратно, чтобы было чисто, — сказала бабушка. — Я потом проверю.
Девочка вытянулась по струнке и приложила правую ладонь к голове, как делают солдаты.
— Слушаюсь, мэм! — и резко опустила руку.
— Ну, ты и клоун! — бабушка улыбнулась и вышла.
Лика наклонилась к ведру, достала из него тряпку и отжала воду.
— Клоун… Я уже ненавижу клоунов! — встав на колени, она полезла под кровать. — Кошмар! Еще бы чуть-чуть и тут завелись жуки размером с черепаху…
«Клоун» — прошипел проигрыватель так громко и неожиданно, что Лика даже захотела вскочить, но ударилась головой и схватилась рукой за ушибленное место: ведь она все еще была под кроватью.
— Блин! — пропыхтела Лика, вылезая наружу. — Это уже ни в какие ворота не лезет! Я чуть со страха не умерла!
Она встала и выдернула шнур из розетки. Дальнейшая уборка прошла спокойно, правда большущая шишка, вскочившая на голове, постоянно отвлекала от работы. Солнечные лучи, проникающие через окно, отражались от влажных полов и бликами играли на стенах комнаты. Лика взяла ведро двумя руками и вынесла его на лестницу.
— Я закончила! — крикнула девочка. — Можно проверять!
Она на цыпочках прокралась вдоль стены, забралась на кровать и, достав дневник, сделала еще одну запись.
30 июня
Сегодня ночью случилось чудо:
прочитала на окошке слово «дверь» и поняла,
что в домике ее нет. Нарисовала.
Оказалось, что в нем живет маленькая девочка.
Днем мыла полы. Проигрыватель опять заговорил,
и я ударилась головой, потому что была под кроватью.
Что бы это значило?
Лика спрятала дневник и протянула руку к столу, чтобы взять книгу. Девочка похлопала ладонью по столешнице и слева, и справа, но ничего не нашла. Она вытянула шею и посмотрела на подоконник.
— Тоже пусто. Странно. Я, вроде, ее здесь оставляла. Хотя… Может и вниз отнесла.
Лика спустилась вниз и начала поиск в бабушкиной комнате. Ни в шкафу, ни в буфете, ни на полке она так и не смогла найти свою книгу.
— Куда же я ее задевала?! Ба! — крикнула она. — Ты не видела мою книжку? Толстую такую…
— Нет, — прозвучал короткий ответ не понятно откуда.
Лика пожала плечами и нахмурилась:
— Клоун меня забери! Да куда все девается-то?! — Она топнула ногой. — Сначала Пантелей пропал вместе с миской, потом соседские кусты. Вороны еще эти… Не хватало, чтобы еще я исчезла. Что ни нарисую, то пропадет! Хорошо хоть себя не нарисовала, а то, глядишь, и меня бы не стало…
