Фрау Волле и тайна бумажных зонтиков - Ютта Рихтер

Папа предостерегал нас:

«Помните, дети: клыкастые тролли – коварные и злые. И двуличные. Они могут приветливо улыбаться, угощать шоколадом, петь прекрасные песни и обмахивать вам ноги перьями. Но в любую минуту готовы прийти в ярость и начать плевать вам в лицо зелёной жабьей слюной. Хотя они и коротышки, но злобы и алчности в них больше, чем в самых злых людях. Детей у них не бывает, вот они и похищают чужих, чтобы потом заколдовать – только так они могут размножаться».

Мориц наконец раскрыл свой зонтик. Недолго думая, мы бросились бежать со всех ног. И тут произошло невероятное: зонтики начали расти. Они стали как настоящие и даже больше. Налетевший неведомо откуда порыв ветра осторожно подхватил нас и поднял ввысь. Я посмотрела вниз. На облачном ковре остались клыкастые тролли. Они становились всё меньше и меньше. Тролли подпрыгивали и в яростной злобе потрясали своими кулачками.

Кошачий смех

Мориц обхватил ногами стержень зонтика и крепко держался.

Хорошо, что мы натренировались, карабкаясь на фонарный столб перед нашим домом.

– Вы себе шею сломаете, – ворчала всякий раз мама, а папа тем временем засекал секундомером наши результаты. – Молодец, Мориц! Продолжай! Ты сможешь!

Морицу всякий раз удавалось обогнать меня на десятую долю секунды. Тогда меня это злило, но теперь я радовалась, что могу не бояться за младшего брата: он точно не свалится.

Мимо нас пролетали звёздные огни. Отсюда, сверху, облачный ковёр был похож на шлейф от большого самолёта.

Головы клыкастых троллей теперь казались не больше булавочной головки. Их крики и вопли до нас не долетали.

Зато мы услышали чей-то заливистый смех. Он пролетел мимо звёзд и наших зонтов и наполнил собой тёмно-синий космос.

– Кошка, – прошептала я. – Мориц, слышишь? Это та самая кошка.

– С чего ты взяла? – спросил Мориц испуганно.

– Это точно та кошка, – отвечала я. – Она улыбалась, когда прыгала, а теперь вот смеётся.

– Почему?

– Радуется, что приземлилась.

– Откуда ты знаешь?

– Мерле просто знает это, вот и всё, – рассмеялась кошка, стоя на самой верхней ступеньке крутой лестницы. – А теперь я посмотрю, как приземлитесь вы!

Порыв ветра нёс нас прямо к лестнице.

– Осторожно, Мориц! – крикнула я. – Не торопись!

– Да уж, задача непростая, – рассмеялась кошка. – Мягкая посадка удаётся не каждому.

Мориц уже коснулся ногой ступеньки, но зонтик потянул его в противоположную сторону.

– Не вышло! – хихикнула кошка.

Я крепко схватила Морица за руку и осторожно поставила одну ногу на лестницу. Ступенька спружинила, словно резиновая.

– Уже лучше! – рассмеялась кошка.

– А ты нам не поможешь? – спросил Мориц.

Кошка перестала смеяться.

– Поможешь, поможешь, – промяукала она сердито. – Попроси своего Фидибуса! Пусть он тебе помогает! В конце концов, я вам не помощница, я просто кошка!

Она встала, прижала лапы к груди и запела, словно оперная певица:

Всякий раз, когда кошка во время пения задерживала дыхание, мы с Морицем немного приближались к лестнице, и, когда отзвучали последние слова песни, мы оказались рядом с кошкой.

В руках у нас были крошечные бумажные зонтики, которые позавчера вечером Гезина Волькенштайн воткнула в наши кружки с холодным какао.

– Ну, наконец! – рассмеялась кошка. – Мягкая посадка, верно?

– Вот именно! – кивнули мы с Морицем.

– Теперь уберите ваши зонтики в нагрудные карманы, иначе вы их потеряете! – велела кошка. – А это будет невосполнимая потеря.

План Фидибуса

Фидибус откашлялся.

– Если мне позволено будет сказать…

Кошка улыбнулась и наморщила нос.

– Деревянный жираф в шапочке собирается что-то сказать! Ну и ну!

Она покачала головой.

– Фрау Волле считает, что каждой игрушке есть что сказать. И деревянному жирафу в шапочке тоже!

Я с удивлением посмотрела на Фидибуса. Я и не представляла, что он в самом деле может разговаривать!

– Он всегда разговаривал, – сказал Мориц. – Просто ты его не понимала, Мерле. Он очень