Синяя Рыба - Духовникова Евгения

— Ну, все. Дальше вы уже своим ходом, — сказала русалка, когда путешественники спрыгнули на прибрежный песок. Мы не можем передвигаться по суше.

— Вы найдете Качели на вершине во-он того холма. Смотрите, их непросто поймать. Да и к чужакам они относятся с большим недоверием. Но если вам удастся укротить их, эти Качели отвезут вас хоть на край света.

— Только помните: Качели подчиняются лишь вашим истинным помыслам. Нужно обладать сильным характером и иметь железную волю. Это не так просто, как вам кажется. Только если у вас не будет и тени сомнения в ваших намерениях, они полетят. Но если вы все же не до конца уверены в своих силах, лучше все-таки идти через перевал пешком.

— Не беспокойтесь, мы справимся! — пообещала Вика.

Этот берег Бездонного озера, в отличие от противоположного, был крутым и обрывистым — русалки кое-как смогли найти подходящее место для причала. Отвесные гранитные скалы грозно нависали над водой, словно пытались разглядеть дно, которого не существовало. А между тем на Озеро вновь наползали серые лохмотья тумана — побочный эффект временных коллизий. Посмотрев, как они в третий раз вылезают из шлюпки, прощаются с русалками и растворяются во мгле, путешественники помахали на прощание своим двойникам и полезли на косогор.

Вскарабкавшись наверх, ребята, наконец, увидели то, что долгое время было целью их путешествия — прямо перед ними, увенчанные белоснежными шапками ледников, безмолвно высились одиозные вершины Заоблачных Гор. Дорога, огибавшая Озеро, вела на перевал. Даже отсюда было видно, что воспользоваться им осмелились бы лишь самые опытные альпинисты.

— Итак, Заоблачные горы, — проговорил Максим, — Что ж, вперед! Нет такой высоты, которую не смог бы покорить человек.

— У нас на Земле, может, и нет, — возразила Вика, — А здесь — вполне. Если у Бездонного озера нет дна, значит, у Заоблачных гор вполне может не быть…

— Вершин? — рассмеялся Максим, — Ты же видишь, что они есть! Не понимаю, чего ты боишься?

— Да я уже ничего не боюсь, — проворчала Вика. — Ладно, давай искать эти качели.

У подножия Гор местность была очень пересеченной, вся земля до горизонта была изрезана глубокими рытвинами и оврагами, между которыми вздымались крутые сопки, поросшие травой и мелким кустарником — отроги горных хребтов.

— Качели нужно поймать, — Максим достал бинокль и внимательно осмотрел все вокруг, — Помнишь, что русалки сказали?

— Они летают над горами…

— Да. Они должны быть где-то здесь.

Максим повертел головой, но не узрел ничего, кроме крутых каменных склонов с тщедушными пучками травы — они стояли на дне узкой лощины, зажатой между скалами, которые загораживали полнеба. Качелей здесь было не больше, чем во дворе его дома, то есть их не было вообще.

— Обзор хуже некуда, — пожаловался он, — Отсюда они нас точно не увидят. Надо подняться повыше.

Пыхтя и отдуваясь, путешественники взобрались на вершину утеса — плоскую, словно ее спилили гигантской ножовкой.

— Совсем другое дело, — Вика с удовлетворением огляделась, — Только лично я никаких качелей не вижу. А ты?

— Не торопись. Чтобы они прилетели, их нужно позвать, — мальчик выбросил правую руку вперед, словно голосуя такси, и замер. При этом у него был такой серьезный вид, что Вика уже готова была расхохотаться, как внезапно мимо ребят со свистом что-то пронеслось и остановилось прямо напротив Максима, мягко приземлившись на скалу.

— Это они! У нас получилось!

Теперь, когда Качели не двигались, у ребят появилась возможность рассмотреть их как следует. Они представляли собой длинную люльку, похожую на венецианскую гондолу, с низкими сиденьями из деревянных досок, окрашенных, как и весь корпус, в нежный небесно-голубой цвет. Позолоченный нос — вытянутый и изящно изогнутый вверх, был сделан в форме головы морского конька, а корма — в форме его хвоста; такая же резьба, весьма искусно выполненная, шла с внешней стороны по обоим бортам. Но самыми удивительными были их крылья — молочно-белые, покрытые нежным пухом, как у новорожденного грифона, они все время находились в движении, трепыхаясь часто-часто.

Максим торжествующе улыбнулся, и опустил руку.

— Замри! — быстро прошептала Вика. — Не делай резких движений.

Крылатые Качели вздрогнули.

— Осторожно… — девочка сделала шаг, но своенравные Качели, почуяв ее неуверенность, сорвались с места и взмыли в небо. Сделав круг, они спикировали вниз и приземлились на вершине соседнего утеса. Теперь, чтобы добраться до них, ребятам нужно было спуститься вниз, пересечь долину, и опять забраться на гору.

— Так нечестно! — негодующе взвыл Максим.

— Скорее! Кажется, они ждут нас.

Но когда Максим с Викой одолели подъем и хотели было подойти к качелям, они вновь вероломно ускользнули у них из-под носа, покружили в небе, и опустились на землю, но не туда, где стояли дети, а немного поодаль. Так было несколько раз — крылатые Качели ни в какую не желали подпускать к себе незнакомцев — то ли стремясь проверить их, то ли попросту капризничали. В конце концов, ребятам это надоело — а, побегав с горки на горку, они так уморились, что от усталости у них дрожали колени. Тогда Максим, подняв магический Жезл, угрожающе крикнул:

— Все, хватит! Достаточно. Мы вас не за тем позвали, чтобы в салки играть! Поиграли, и будет. Не знаю, уверен ли я насчет Заоблачных гор, но если вы сию же секунду не прекратите это безобразие, я… я… я разнесу вас в щепки! Уж будьте спокойны, в этом я уверен!

— Максим! — прошипела Вика, — Что ты плетешь? Они обидятся на тебя и улетят насовсем!

Однако девочка, к счастью, ошиблась — слова Максима произвели на Качели должное впечатление, и они тотчас же подлетели к ребятам и терпеливо замерли, пристыженно потускнев.

Максим, а за ним и Вика сели в люльку, друг напротив друга.

— Отвезите нас в Заоблачные горы, — сказал он.

— Туда, где бы мы смогли отыскать Знаки, — уточнила Вика.

Качели не двигались.

— Кажется, русалки упоминали, что нужно сказать что-то еще, — Максим наморщил лоб, и одним духом выпалил: находясь в здравом уме и трезвой памяти, я по собственной воле намереваюсь воспользоваться крылатыми Качелями в качестве транспортного средства, полностью отдавая себе отчет в том, что всю ответственность от возможных последствий данного решения я беру на себя, и не стану перекладывать ее на кого бы то ни было, будь то человек, зверь, или иная сущность. С условиями ознакомлен и согласен. Претензий и возражений не имею, — он перевел дыхание, — Давай теперь ты!

Качели заработали крыльями и поехали по земле.

— Находясь в здравом уме и трезвой памяти, я по собственной воле намереваюсь воспользоваться крылатыми Качелями, — начала Вика, стараясь вкладывать в свои слова как можно больше чувства.

«Вы должны быть на сто процентов уверены в себе, иначе они не взлетят», — вспомнила она напутствие русалок.

Как только она произнесла последний слог, крылатые качели оторвались от земли и, заложив крутой вираж, взлетели вверх. У ребят моментально захватило дух. Полет на крылатых качелях был необыкновенным ощущением, не похожим ни на безбашенное, ребяческое удовольствие от «высшего пилотажа» грифонов, ни на утонченное, воздушное наслаждение от парения на летунчиках — это было совершенно особенное чувство — свежее, как морской бриз, пряное, как кориандр, и яркое, как все в Абсолюте. Качели не двигались по прямой — они то проваливались в воздушные ямы, то резко взмывали вверх, словно на трамплине, отчего путешественникам казалось, что они едут по бесконечным американским горкам.

Заоблачные горы становились все ближе, громоздясь друг на друга, они надвигались со всех сторон, и Вике казалось, что они смотрят на них, изучают, оценивают. На некоторые, самые высокие, были нанизаны толстые лепешки облаков. Обветренные пики скал хмуро глядели вслед путешественникам, словно тоже хотели улететь, но не могли, так как были навечно прикованы к земле. Их асимметричные темные силуэты были похожи на окаменевшие останки древних чудовищ, которые, должно быть, когда-то населяли эти края.