Тоня Шипулина - Тайна ведьмы Урсулы
– Как бы плигодилось мне сейчас это знание, – прошептал мальчик-кот, накрылся пушистым хвостом, как одеялом, и уснул.
Ведьма?
Значит, считаешь людей термитами? – прокричала Юся, не запнувшись ни на едином звуке, и обернулась. Перед ней стоял безобразно худой ребёнок. Тонкая, зеленоватая, в старческих коричневых пятнах кожа обтягивала кости. Они просвечивали сквозь неё, как карандашный рисунок через кальку. Волосы Навьи спускались до пояса листьями болотной осоки. Вместо одежды, на шее, кое-как прикрывая наготу, болталась длинным шарфом ткань, напоминающая изъеденный гусеницами лист травы. Над головой ребёнка кружили слепни и мошки. Навья стояла перед Юсинь, заслонив глаза ладонями.
Внешний вид Навьи настолько ошеломил Юсю, что она забыла, зачем вообще обернулась. По спине и ногам забегали мурашки– страшно представить, что могло бы случиться, не спрячь существо свой смертельный взгляд.
– Я… я… – Юсинь снова начала запинаться, – х-хотела с-спросить, п-почему ты т-так от-тзываешься о людях? В-ведь они р-разные.
– Как мне к ним ещё относиться, если они не умеют ценить то, что имеют? Вот ты, например, – проскрипела Навья и слегка раздвинула пальцы на одной руке, – поставила на кон жизнь, лишь бы доказать мне свою правоту.
Страх перед Навьей стал расти внутри Юси, увеличиваясь и набухая, словно место, ужаленное осой. Юсинь ощущала, что уставшие ноги, давно уже не слушавшиеся её, сейчас и вовсе откажутся повиноваться. И она постыдно распластается на земле перед этим невозмутимым жутким существом…
– Ты м-могла у-убить меня с-сейчас и, н-наверное, б-была бы права, – сказала Юсинь, медленно опускаясь на колени. – З-зачем ты з-закрыла г-глаза?
Существо молчало. В ожидании ответа Юся с боязнью вглядывалась в щёлку между пальцами разжатой Навьиной ладони. Там колыхалась чернота.
– Я тебе не нужна, – наконец ответила Навья. – Тебе нужна Урсула, а Стране Туманов – помощь…
– Стране Туманов? – переспросила Юсинь, без сил усаживаясь на холодные камни тропинки. – Или п-помощь н-нужна Урсуле?
– Страна Туманов и Урсула– одно целое. Им нужна твоя помощь, ведь у тебя есть сила ведьмы. Я увидела это, как только Багник вызвал меня тебя сопровождать. – Навья снова плотно сомкнула пальцы руки. – В нашем мире что-то нарушилось, он без разрешения проникает к людям, а это неправильно.
– В-ведьма, – грустно повторила Юся.
– Посмотри через плечо– там виднеется Озеро, – сказала Навья, – дальше я не пойду. Видеть себя в отражении воды равносильно самоубийству.
Юсинь повернулась. Вдали голубела пуговица небольшого Озера.
– Только не верь озёрным служанкам, – проскрипело существо Юсе в спину.
– П-почему? – спросила Юсинь, снова разворачиваясь к своей проводнице. Но Навьи уже не было… – С-спасибо, – сказала Юся пустоте и впервые за то время, что находилась в Стране Туманов, позволила себе от души расплакаться.
Забавная игрушка
Служанка Озёрного духа играла на берегу с каплями жемчуга. Кончиком острого зуба она проделывала в каждом камушке маленькое отверстие и нанизывала получившиеся бусины на длинную водорослевую нитку. Ожерелье выходило на славу. Но, когда русалка собралась украсить им свою лебяжью шею, она услышала плач. Девушка выбралась из воды и, как улитка, оставляющая за собой влажный скользкий след, проплыла по земле в направлении любопытного звука. Он был непривычен русалке– неестественно звонок и надрывист. Служанка Озёрного духа скользнула на тропинку, выложенную камнями, и остановилась. Плакал человек. Девочка с торчавшими в разные стороны рыжими волосами. На ней были грязные разорванные в некоторых местах штаны и песочного цвета рубашка.
Девочка лежала на холодных камнях, закрыв лицо руками, и ревела.
Русалка подкралась ближе. Её заворожил этот плач, ведь она так не умела.
Юсинь стало больно плакать– в груди что-то жгло, голову сдавили невидимые тиски. Юся всхлипнула, вытерла слёзы и села. Она неожиданно подумала о маме с папой. Интересно поверили бы они ей – расскажи она о том, что пережила? Поверили бы они ей, признайся она в том, что ведьма? И как они сейчас без неё – сердится ли папа, что Юся сообщила о ночёвке у подруги короткой смс-кой? А что, если родители всё-таки усомнились, решив обзвонить всех одноклассниц? И вдруг Милька пришёл к ним домой спросить о Юсинь и рассказал, что никакая давняя подруга не приезжала? Может ли случиться, что у мамы от переживаний начнутся преждевременные роды и Юсин братик пострадает?
Юся вспомнила крошечный синий чепчик, который они с мамой выбирали в магазине товаров для новорожденных. Тогда она живо представила себе аккуратный бантик из шёлковых тесёмочек под нежным подбородком малыша. Она обязательно нарисует его. Мелками в одном из трёх своих блокнотов. Нарисует спящим, улыбающимся, играющим…
Юсинь успокоилась– ей нельзя расклеиваться. Не теперь, когда она почти дошла.
* * *– Как ты здесь очутилась? – спросил внезапно кто-то, и Юся увидела совсем близко прекрасную девушку. Её длинные русые волосы струились до самых пяток, кожа светилась, нижнюю часть туловища покрывали едва заметные переливчатые чешуйки. С девушки стекала и капала на камни вода.
«Русалка», – поняла Юсинь (похоже, она переставала чему-либо здесь удивляться) и поднялась с земли.
– М-мне н-надо к У-урсуле, я её у-ученица, – ответила Юсинь. Несмотря на предостережение Навьи, озёрная служанка не внушала Юсе опасений– в её серых глазах не читалось угрозы.
– Почему ты так разговариваешь? – спросила девушка.
– К-как т-так? – удивилась Юсинь.
– Будто идёшь, но спотыкаешься на каждой кочке, – русалка, подобно собаке, наклонила голову набок.
– М-моё с-спотыкание н-называется «з-заиканием», – Юсинь снова улыбнулась. Ей сделалось смешно от того, что русалке это вообще интересно. – Учёные до с-сих п-пор не п-пришли к единому м-мнению о том, п-почему оно п-появляется. Кто-то с-считает, что в-виной т-тому гены, к-кто-то н-называет причиной п-пережитые в детстве п-потрясения.
– Забавно, – сказала русалка и подошла к Юсинь ещё ближе. Точнее, она скользила, почти плыла. – Забавно разговариваешь, – русалка попыталась улыбнуться, но у неё плохо получилось. Походило на кривую ухмылку. – Я всегда хотела такую игрушку.
– И-игрушку? – переспросила Юся. – Это т-ты обо м-мне?
– Да, – озёрная служанка наклонила голову на другую сторону. – У других сестёр много забавных игрушек.
– Н-но я н-не и-игрушка. Ж-живое создание в-вообще не м-может быть и-игрушкой!
– Мы бы вместе делали с тобой ожерелья, ты бы рассказывала мне забавные истории, – русалка, похоже, не слышала Юсю. – Я бы слушала тебя, расчёсывала твои волосы. Они у тебя такие спутанные и совсем не блестят…
– И-извини, у м-меня н-нет на это в-времени, – Юсинь сделала несколько шагов, демонстрируя своё желание закончить разговор.
– Тогда возьми хотя бы это, – попросила девушка и протянула жемчужные бусы. – Я сделала их сама. Ты будешь вспоминать меня, и мне будет приятно.
Жемчуг подмигивал, поблёскивая на солнце, а русалка снова пыталась улыбаться. Под её ногами уже расплылась приличных размеров лужа, а, немного пообсохнув, озёрная служанка заметно потускнела и подурнела. Юсинь стало её жаль.
– Я в-возьму, с-спасибо, – Юся забрала подарок. – О-оно очень к-красивое…
– Я знаю. Мне пора возвращаться к господину, – сказала девушка и заскользила к озеру. – Ты понравилась мне, ты забавная.
Юсинь промолчала. Она никогда не думала о себе в таком ключе. В заикании нет ничего забавного, и уж тем более она не годилась в подруги русалке. Хотя, наверное, окажись здесь Юся при других обстоятельствах, ей бы захотелось полюбопытствовать, как там всё под водой устроено.
Девушка спускалась к озеру, оставляя за собой мокрый витиеватый след. И поскольку им обеим было по пути, Юсинь тихо следовала рядом. Перед её глазами возник белый лист бумаги, на котором по возвращении домой она непременно нарисует улитку. Вместо склизкого тела слизняка из раковины будет высовываться голова девушки на тонкой лебяжьей шее…
– Прощай, – произнесла русалка, когда они очутились у кромки озера. – Спасибо, что проводила меня.
– П-прощай, – кивнула Юся.
– У меня есть последняя просьба, – русалка уже была по подбородок в воде. Длинные русые волосы плавали по поверхности, путаясь в цветах разбросанных по озеру кувшинок. – Надень, пожалуйста, ожерелье, я хочу посмотреть, идёт ли оно тебе.
Юсинь в задумчивости посмотрела на подарок. Интуиция подсказывала ей, что этого делать не стоит. Юся не могла себе объяснить, но она чувствовала, что кто-то внутри неё сейчас словно скребёт мелом по гладкому стеклу. Однажды Юсинь не поверив своему доброму подсказчику, уже переложила решение на плечи случайности. Повторять ошибку ей не хотелось.
