Ущелье спящего дракона - Якуб Джураевич Ходжаев
— Вундергая? — рассеянно переспросила Лола, не отрывая глаз от загадочного видения. — Не знаю…
Бабашкин умчался в сторону штаба, а вместо него вырос Аяр.
— Усекли?! — заорал он в самое ухо Лоле. — Сенсация века! Инопланетянин! Смотрите туда, что делает этот Пришелец. Я сразу понял, когда он из НЛО выскользнул. Это же представитель внеземной цивилизации… Мы с вами свидетели исторического события. Поняли? Значит, я не ошибся позавчера…
Лола схватила Джонни за руку.
— Я боюсь этого Пришельца.
Аяр нервно засмеялся:
— Они неопасны.
— Но если он забирал мото наш вожатый, — рассудил Джонни Старт, — он опасный есть…
— Пришелец забрал «Химеру» для исследования, — толковал Аяр. — Иначе не кружил бы вокруг холма, — и осененно продолжил: — Во! Надо в подзорную трубу наблюдать. Я сейчас…
Но тут загадочное видение исчезло: холм закутался в ночной мрак. Звезды спустились ниже, словно стараясь разглядеть затерявшегося между холмами гонщика.
Как раз в это время закончился кинофильм. Ребята шумным потоком выбирались из летнего кинотеатра. Сейчас бы сообщить им о сногсшибательной новости, да разве поверят? Попробуй, докажи такое. Засмеют…
Лола с Джонни решили пока не разглашать эту тайну. Что касается Аяра, то это уж его, юнкоровское, дело.
В ту ночь Аяр исписал еще несколько страниц в своей тетради:
«Дело руководителя пионерской фотостудии было рассмотрено в штабе на экстренном совещании, которое проходило после личной беседы начальника лагеря со Степаном Макароновым. Оглашено заявление, в котором Степан Макаронов, он же Спагетти, клятвенно заверил, что впредь никогда не возьмет ни капли спиртного в рот. Руководство штаба приняло во внимание чистосердечное раскаяние и разрешило включить его в состав экспедиции «Эврика» в качестве фоторепортера.
…Однако, на мой взгляд, участники заседания совершенно напрасно не придали значения такому очень важному факту, как прибытие на территорию нашей «Планеты» инопланетянина, встречу с которым Спагетти истолковал по-своему — как результат белой горячки. Пришлось бы смириться с этим доводом, если бы не другие факты, категорически заявляющие о присутствии Пришельца из другой космической цивилизации. Прямыми свидетелями исторического факта были Лола Карабаева и Джонни Старт.
В числе счастливых очевидцев хотелось бы назвать и помвожатого Бабашкина. Но он скептически отнесся к этому событию, упростив значение важного открытия. Его волновала лишь пропажа мотоцикла. Думаю, можно не включать Бабашкина в список свидетелей. Радуюсь, что есть большинство, которое без колебаний подтвердит присутствие в нашей окружающей среде Инопланетянина.
Но стоит ли накануне отправления экспедиции «Эврика» публиковать эти факты? Если педагогический коллектив «Планеты» найдет мою версию о Пришельце убедительной, то экспедицию могут задержать до особого распоряжения, дабы не подвергать опасности ее членов.
Хотелось бы знать, с какой программой пожаловал к нам инопланетянин? А если с целью похищения землянина? А вдруг в качестве самого образца он украдет кого-нибудь из нас? Конечно, следует быть начеку! Видно, без сюрпризов со стороны Пришельца не обойдется. Считаю необходимым подготовить докладную в Астрономическое общество при Академии наук СССР».
Захлопнув тетрадь, Аяр мельком взглянул на свои часы и тут же принялся сочинять официальное письмо. В углу листка вывел: «Ученому составу» Затем ниже: «Довожу до сведения уважаемых ученых, что мною зафиксирован…»
Утром, за полчаса до отправления экспедиции, он бросит конверт с этим исключительно важным сообщением в почтовый ящик у главных ворот «Планеты».
К ущелью Спящего Дракона
В эту ночь мало кому из участников экспедиции удалось уснуть сразу. Поэтому едва рассвело, все слетели с кроватей задолго до назначенного часа.
— Что, пора, да?!
Без четверти восемь прозвучал общий сигнал подъема, и голос дежурного пригласил всех к главным воротам «Планеты». Там выстроились полукругом участники экспедиции.
С коротким напутствием выступили начальник пионерлагеря и старшая пионервожатая.
— Спа-си-бо! — дружно ответили ребята и, подняв над головой руки, зааплодировали.
Грянул задорный марш. Члены экспедиции дружно подхватили с земли рюкзаки и, вытянувшись в одну длинную линию, тронулись цепочкой за своим руководителем.
Первый километр пути принял ребят радушно — солнце улыбалось, ручей звенел, цветы сияли.
Съемочная группа в составе Спагетти и юнкора Аяра уже на первом километре проявила свои творческие возможности, зафиксировав на пленку с десяток удачных моментов. Спагетти в пробковой шляпе — где только он ее раздобыл? — в белой футболке, красных шортах и кроссовках такого же цвета. Аяр постарался облачиться в такую же форму, разница только в цвете кроссовок, они у него были синими.
В начале похода Спагетти обратился ко всем членам экспедиции с убедительной просьбой: не обращать внимания на работу съемочной группы словом, вести себя в момент съемок так, будто его и юнкора Аяра не существует, необходимо, чтобы жизнь экспедиции отразилась на пленке во всех красках. Но едва Спагетти нацеливался объективом киноаппарата на что-нибудь одушевленное или неодушевленное, как девчонки инстинктивно начинали прихорашиваться, поправляя на ходу прически и воротнички походных гимнастерок с погончиками. А мальчишки принимались строить рожи.
— Насколько я помню, — строго сказала Ангелина Великановна, пропуская вперед группу, — комиков и циркачей оставили в пионерлагере, откуда же здесь взялись шуты? А ну, подравняться, поправить рюкзаки! Вика, что это за курортный вид у тебя? Рюкзак на боку, шапочка на носу, задники у кроссовок всмятку. Ты что, на черноморском пляже?
— У меня в рюкзаке что-то острое, — объяснила Вика со свойственной ей жеманностью. — Всю спину исцарапало.
— Но ведь при укладке рюкзаков у тебя все было в порядке, Вика? — Ангелина Великановна вопросительно посмотрела на девочку. — Помнишь, «мягкие вещи к спине, тяжелые — снизу, самые не обходимые — сверху». Так?
— Конечно, так, — согласилась Вика. — Но перед походом у меня появилась необходимость взять еще кое-что из личных вещей.
— У нее в рюкзаке, наверное, утюг, — пронзительным голосом выкрикнул самый маленький участник экспедиции: мальчишка ростом с детсадовского «подготовишку», круглолицый, толстощекий, с припухшими веками, его узкие черные глаза постоянно искрились ехидным смешком. Волосы у него были цвета ржавчины, кудрявые, как шерсть тонкорунной овечки, весь он усыпан конопушками. Было ему лет двенадцать, звали Игорем. Но в лагере его тут же нарекли Колобком.
— Она же у нас фифочка, весь гардероб с собой таскает.
Колобка не поддержали, правда, кто-то хихикнул. Вундергай, шедший за Колобком, легонько дернул коротышку за ухо и погрозил пальцем. Но Вика не осталась в долгу.
— Тебе, Колобок, легче, — ответила она, — у тебя голова, что мой спальный мешок, почти не имеет веса.
— Это кто спальный мешок? — пропищал Колобок.
Разъяренным тигренком он бросился к насмешнице, но Ангелина Великановна ловко подхватила его за лямки рюкзака и, приподняв, поставила
