Иностранка - Александр Исаевич Воинов
— Новых! — уточнил его сосед.
— Останови-ка машину! — приказал старший.
Густав затормозил возле тротуара.
Старший бросил рядом с ним на сиденье пачку денег и протянул фотографию тыльной стороной вверх.
— Пиши!
Его сосед протянул Густаву автоматическую ручку.
Густав понял, с кем имеет дело. Они хотят замести следы и отвести подозрение от настоящих преступников. Они опубликуют его фотографию вместе с его показаниями в газетах. И тогда Густаву не миновать встречи с прокурором. Но они-то уж будут ни при чем.
— Дайте взглянуть на фотографию, — попросил он.
— Этого нельзя!
— Тогда я отказываюсь!
— Ты пожалеешь!
— Месье, я должен знать, против кого даю показания!
Он сказал это так твердо, что старший пассажир ослабил свой натиск.
— Ты все равно его не знаешь! — сказал он.
— Тем более, месье! А вдруг мне придется с ним встретиться. И я не сумею опознать его!..
В разговор вмешался второй пассажир.
— Я думаю, шофер прав, Леон! Он должен знать, кого обличает.
В то же мгновение человек с сединой перевернул фотографию, и у Густава сразу упало сердце. На него смотрел Морис Шантелье.
— Ты его знаешь?
— Нет, — ответил Густав. — Но что он вам сделал?
— Это не твое дело!.. Пиши! Я буду диктовать.
Положение казалось безвыходным. Теперь эти двое, несомненно, пойдут на все. Густава не спасет даже, если он выскочит из машины и позовет полицейского. Они от всего отопрутся и его же обвинят в чем угодно: в попытке их обсчитать, в грубости, в шантаже. Он один, а их двое, и это, несомненно, ультра. А с ультра шутки плохи… Но в то же время не может же он пойти на такое низкое предательство, какое они ему предлагают. Он не пошел бы на него, даже если бы не знал Шантелье!.. Но как выпутаться из того ужасного положения, в которое он попал?!.
— Я не согласен, — сказал он глухо.
Холодный металл коснулся его затылка. И от этого прикосновения по телу прошел озноб.
— Мой пистолет бьет бесшумно, — проговорил старший пассажир.
— Вы слишком мало платите, месье, — сказал Густав, стараясь во что бы то ни стало сохранить спокойствие. — Риск стоит дороже!..
— Ах, вот в чем дело! Тебе мало!.. — В голосе послышалась усмешка. — Сколько же ты хочешь?..
— Десять тысяч! И ни франка меньше!..
— Ты умеешь торговаться, черт подери!
Густав сидел неподвижно, ствол пистолета до боли впился в его затылок.
— Видите ли, месье, каждый ценит свой труд!.. — сказал он. — А если этот тип, который изображен на фото, взорвет меня вместе с машиной?
— Ну, этого он не сделает, — успокаивающе сказал молодой человек.
— В этом я не уверен. Ведь мне он не известен. Если вы хотите от него избавиться, то, вероятно, он человек опасный!
Человек с сединой повернулся к своему спутнику.
— Сколько у тебя денег?
Тот вытащил бумажник и похрустел бумажками.
— Пустяки! Всего триста франков!..
— Что же делать? Возвращаться?..
— Не стоит, — сказал молодой человек, — можно взять у Андре.
— Даст ли он?
— Попробуй договориться.
— Поехали прямо! — коротко распорядился седой.
— Куда?
Вот уже дом Густава. Может быть, быстро затормозить, выскочить из машины прямо в ворота и скорей в квартиру! Но всем своим существом Густав ощущал, что пассажиры напряженно следят за каждым его движением. Они не дадут ему уйти…
Оказалось, что испытания еще только начинаются. Человек с сединой велел остановить машину у входа в бар Далишана. Каждую минуту из бара мог выйти кто-нибудь из знакомых и поздороваться. А этого уже достаточно для того, чтобы он сразу стал для своих пассажиров неудобным свидетелем. И тогда, поняв, что их планы рухнули, они с ним рассчитаются…
Старший вышел из машины и скрылся в дверях бара, а второй пассажир передвинулся на его место, не выпуская из руки револьвера.
— Положите руки на руль! — приказал он Густаву. — Повыше, чтобы я их видел! Вот так!
Их взгляды скрестились в зеркале. Если бы только было можно, Густав задушил бы его собственными руками. «Что делать? Что же делать?!» — думал он. Тот, кого они называли Андре, был, несомненно, Далишан. Видимо, Андре — его кличка. Что будет, если Далишан выйдет провожать человека с сединой? Или станет сквозь окно следить за тем, как тот садится в машину?
Вдруг Густав увидел мадам Дюбуа и мадам Жубер, они неторопливо переходили дорогу. Мадам Жубер, как показалось Густаву, внимательно взглянула на его машину. Так и есть! Она повернулась и идет в его сторону. Он невольно зажмурил глаза и опустил голову, как мог ниже.
— Что с вами? — спросил пассажир, но Густав не ответил.
Шаги приблизились, прошелестели мимо и затихли.
Густав приоткрыл один левый глаз. Мадам Жубер не было видно… У Густава немного отлегло от сердца…
Но тут же впереди показалась Мадлен. Теперь все!.. Еще не случалось ни разу, чтобы ее зоркий глаз не заметил машину отца.
Мадлен вышла со своей подругой Люсьеной из ворот. «Ради бога, Мадлен, милая, поверни налево!.. Поверни налево…» — как заклинание произносил про себя Густав. И девочки, словно услышав его мольбу, свернули влево и стали удаляться из виду…
Человек с сединой вернулся всего через каких-нибудь пять минут, но Густав пережил за это время так много, что его душевные силы были уже на исходе.
— Ну! — сказал старший пассажир, занимая свое место. — Не будем тут стоять! Давайте завернем в ближайший переулок! Здесь слишком много глаз! Ты счастливчик, Густав! Десять тысяч франков для тебя — это целое состояние! Мне, признаюсь, они дались нелегко. Некоторые люди с большим трудом расстаются с деньгами!.. — Он повернулся к соседу и показал ему пачку каких-то документов. — Здесь много интересного, — проговорил он. — Потом почитаешь!.. — и спрятал пачку в боковой карман.
Густав быстро завел машину и тронулся с места. На полном ходу он промчался мимо бара. «Какие документы мог передать им Далишан?» — с беспокойством подумал Густав.
Всего несколько сот метров отделяло его от ближайшего переулка — несколько минут, и он совершит предательство… Нет, надо найти выход. Он должен быть… Он есть… Да, один выход есть… Только один…
Он принял решение и вдруг ощутил полное спокойствие. Как будто и не было страшной, нависшей над ним беды.
Теперь все зависело только от его искусства…
Глава шестая
Бабушки целый день не было дома, и Мадлен, вернувшись из школы, пошла к своей подруге Люсьене Морель. Она жила на противоположной стороне улицы в доме Далишана.
Люсьена была почти
