Нина Данилевская - Тропою разведчиков
Несколько минут все сосредоточенно работали. Юра первым нарушил молчание.
— Вот ты говоришь — казанлыкская роза! — обратился он к Марку. — А ведь в совхозах теперь цветут наши, отечественные. В последние годы наши ученые вывели сорта, которые оказались лучше заграничной розы.
— Конечно! — крикнул Женя. — Помнишь, Варвара Артемовна говорила, какое замечательное масло дает «новинка». А еще лучше масло у «сто восьмидесятой».
— Вот и нет — у «новинки»!
— Не слушай его, Наташа! «Новинку» не везде можно возделывать. А «сто восьмидесятую» почти на всех плантациях выращивают.
— Ой, ой, мальчики! — хохотала Наташа. — Вы сначала договоритесь между собой, какой сорт лучше.
Довольная, она тряхнула своей сумкой, наполненной ароматными цветами.
— А какие они легкие! Сколько же из них масла получится?
— Из килограмма лепестков — примерно один грамм, — ответил Марк.
— Да ведь это же очень мало! — Наташа была разочарована.
— Но ведь килограмм розового масла тысячи стоит! Каждая капля — золото, — поспешил успокоить девочку Марк.
Толей вдруг повернулся:
— Что-о? Ну это ты врешь!
— Спроси Варвару Артемовну.
Время бежало незаметно. Юра давно уже начал четвертую сумку. Женя, заторопившись, побежал сдавать свои розы учетчику, но вернулся сконфуженный:
— Еще не добрал!
Победоносно поглядывая на ребят, Толей все так же быстро и четко работал. Но было заметно, что и он устал. Ребята чаще смотрели на солнце: оно что-то очень медленно шло к зениту. Наконец в воздухе четко прозвенели удары гонга, возвещавшие конец сбора и обед. Юра оглядел «свои» кусты. Цветов на них осталось совсем мало. Ребята хорошо сегодня потрудились.
Толей Немчинский воровато покосился в сторону уходивших цепочкой по тропе ребят и быстро поманил пальцем Васю.
— Ты что так мало собрал? Погоди-ка!
Толей раскрыл Васину сумку и начал перекладывать чашечки цветов из нее в свою, почти полную. Вася, жалобно мигая, смотрел на это разорение.
— Не тронь! А я что сдам? Ребята засмеют, — хныкал он..
— Ничего страшного! Скажешь — рука болела. А я на спор шел! Да не хнычь, пожалуйста. Так и быть, дам тебе покомандовать день в пещере. Сам будешь выкуп брать.
— Два дня буду командовать! — настаивал Вася, шмыгая носом.
— Хватит и одного. Разошелся! Ну, пошли, что ли?
На полянке, где собрались сборщики, было весело, шумно. Рабочие пересыпали цветы в мешки, сбрызгивая чашечки водой. Учетчик принимал последние сумки. Юра сдал уже свой сбор и с нетерпением поджидал Толея.
Вася Кузьмин и Толей Немчинский явились последними. Толей гордо протянул сумку, доверху наполненную слегка примятыми цветами.
— Молодец мальчик! — похвалила Варвара Артемовна, взглянув на отметку учетчика. — Тридцать два килограмма? Вровень с лучшими нашими сборщиками идешь. Но лепестки зря приминаешь — надо осторожнее… А у тебя что? — обернулась она к Васе. — Э, да ты, я вижу, тоже герой, только с другого конца. Это за весь день?
— Рука болит! — буркнул Вася.
Юра с неясным подозрением посмотрел на Васину сумку, но ничего не сказал. Потом он перевел взгляд на Толея. Толей отвел глаза.
— Идите полдничать с нами, ребята, — приглашала Варвара Артемовна. — Сейчас машина придет — сразу и урожай и вас захватит.
После работы каша, обильно сдобренная салом и луком, кисловатый прохладный квасок показались всем необыкновенно вкусными. Ребят разморила усталость. Глаза закрывались, точно смазанные медом.
В ожидании грузовика мальчики растянулись в тени и задремали.
Юра с Наташей сидели неподалеку от звеньевой и тихо беседовали.
— Значит, мы в совхозе и дальше будем работать? — спрашивала девочка.
— А как же! Урожай соберем, потом наш участок придется не раз полоть, рыхлить землю, подкармливать растения. Это очень интересная работа — сама увидишь. — Юра понизил голос. — Я люблю цветы. Ты приходи ко мне, у меня в саду есть свои кусты роз. Я новый сорт вывожу, прививки делаю. Отец говорит: «Будет толк». Розы у меня «Глория Дей». По краям лепестков у них оранжевая полоска — точно кто кисточкой провел.
— Ты, верно, художником будешь? — засмеялась Наташа.
Юра багрово покраснел:
— Нет. Агрономом, специалистом по розам. Некоторые ребята смеются: «Не мужское дело — цветочки». А мне все равно, пусть смеются.
Наташа с любопытством смотрела на командора. Юра ей все больше нравился.
Варвара Артемовна вдруг сказала:
— Не мужское дело? Глупые люди так говорят. Вот наш бригадир Рындин смолоду розами занимается. Бессменно участвовал на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке. А каким на войне героем был! Партизанил в Крымских горах. Первым разведчиком считался.
— Наш Рындин? — Юра был крайне удивлен.
— А ты не знал? — улыбнулась Варвара Артемовна. — Впрочем, он о себе рассказывать не любит… — Звеньевая встала и прислушалась: — Будите-ка своих товарищей. Вон машина за вами идет.
Юра вскочил:
— Ребята, вставайте! Поехали домой.
Разоспавшиеся мальчики поднялись не сразу. Всех задерживал Женя, он что-то бормотал сквозь сон и упорно отказывался встать. Митя пощекотал ему в носу травинкой.
Раздалось громкое «апчхи!», и Женя, сразу проснувшись, погнался за Митей.
Юра с Наташей не торопясь шли позади.
— Скажи, а какой из себя Рындин? — спросила Наташа.
— Семен Трифонович? — Юра был удивлен вопросом девочки. — Очень рослый, могучий, прямо великан из сказки. Только добродушный великан.
— Это он! — всплеснула руками Наташа. — Как же ты не догадался? Помнишь, Запольский говорил — у них в отряде был силач Рындин, которому сразу сдался немецкий адъютант. Подумать только! И он, возможно, знает, где теперь Балашов.
— Может, ты и права. — Глаза мальчика блеснули.
Со смехом и шутками забрались ребята в кузов грузовика, где уже были аккуратно сложены мешки с собранными розами.
— Все, что ли? — спросил шофер.
И тут Наташа растерянно оглянулась — Юры не было.
Шофер уже стал разворачивать машину, когда показался изо всех сил бегущий мальчик. Он ловко вскочил в кузов и, опустившись на скамью рядом с Наташей, шепнул ей:
— Нету Рындина. В Москву в командировку уехал. Через неделю вернется.
Глава шестая
Тропою разведчиков
Гигантским амфитеатром охватывают долину горные массивы. Море с высоты кажется в солнечный день синим-синим. На берегу четко рисуются легкие, светлые здания курортного городка.
Труден путь в горы к заповедным крымским лесам через ущелье Уч-Кош — Ущелье Трех гор. Но путь этот самый короткий. По дну ущелья, срываясь с каменных уступов, мчится река Быстрая. Весной и осенью это бурный поток, летом — мирно журчащий ручей. Но во все времена года дорога через Уч-Кош удивительно хороша. Перед путником возникают то сказочные крепости — скалы, то похожие на диковинных зверей утесы. В прорытых водой пещерах и гротах прохладно даже в самую жаркую пору.
Все выше и выше петляет тропа, по которой отправились в поход ребята. Вот она резко пошла на подъем. Из-под ног струятся водопады мелких камешков.
— Группа, стой! — командует Петр Сергеевич. — Пять минут всем, не садясь, отдыхать.
Путешественники послушно останавливаются. Юра засекает время.
Но стоять неподвижно трудно. Как странно ведут себя камешки! Их никто не трогает, а они катятся и катятся вниз. Женя легко подталкивает небольшой камень. Камень подпрыгивает, катясь под уклон, и больно ударяет по ноге Толея. Мальчик, забыв о «пятиминутке», кидается на обидчика. Женя с хохотом пытается бежать, но кирка, которую он взял в поход, цепляется за ветки и мешает ему.
— Тише! — говорит Запольский. — Не поднимайте возни на подъеме. Трудно будет идти, а путь не близкий.
Толей затихает, незаметно погрозив кулаком Жене. Взгляд его останавливается на кирке.
— Ты зачем ее тащишь? — недоумевает он. — На что она тебе сдалась?
Женя открывает рот и смотрит на Юру. «Ну, подскажи же!» — молят его глаза. Юра краснеет и молчит.
Неожиданно вмешивается Марк:
— Это я его попросил. Хочу собрать образцы некоторых горных пород для геологической коллекции. Я потом сам ее понесу.
Женя, ловко балансируя киркой, сбивает панамку с Толея.
— Прекрати! — тихо шепчет Марк. — Зачем Толея дразнишь? Прикажут оставить кирку — чем копать будем?
Толей настораживается. Слов Марка он не расслышал, но понял — что-то затеяли приятели. И кирку, наверное, не зря захватили.
Снова шагают по тропе ребята. Первыми молча идут Вася Кузьмин и Митя Сорокин. В руках у них ритмично звякают ведра, в которых на привале задымится вкусная походная еда. «Динь-длинь!» — два шага и опять «динь-длинь!»
Щеки Наташи разрумянились от удовольствия. Горный ветер растрепал волосы, сбил на затылок соломенную шляпу. До чего же легко дышится в лесу!
