Лев Белов - Ыых покидает пещеру
Упоминая об огорчениях, выпавших на долю наших героев в первую неделю пребывания на стоянке низколобого племени, нельзя умолчать об одном случае, который особенно запомнился Вовке и Галке и вызвал в их сердцах чувство тревоги за свое будущее.
Уже на второй день, проснувшись поутру, Вовка заметил, что его рюкзак выглядит так, будто за ночь он высох. Вывалив содержимое на шкуру, служившую ребятам постелью, Вовка с горечью обнаружил пропажу некоторых предметов. Исчезли обе стальные вилки и обе алюминиевые ложки, обе отвертки, маленький стальной молоток и столовый ножик. Галка, молча наблюдавшая за тем, как Вовка пересчитывает сохранившиеся вещи, стала разглядывать его рюкзак и обнаружила в Нем рваную дыру, пропоротую, очевидно, осколком кремня. Через несколько секунд выяснилось, что такая же дыра зияет и в рюкзаке Галки. Девочка заметила недостачу тюбика «Хлородонта», всех шести катушек разноцветных ниток, консервного ключа, зубной щетки, мешочка с солью, мыльницы и двух коробков спичек.
— Подлые ворюги, — пробормотал Вовка, опомнившись, наконец, от потрясения. — Обокрасть спящих!
— Ладно. Обойдемся. — Галка стала укладывать в рюкзак приемник, бинокль, два полотенца, три коробка спичек, ситцевые платья, трусики и брошюру о цветоводстве— все, что сохранилось у нее после ночного ограбления. Вовке не оставалось ничего другого, как спрятать в карман случайно уцелевший складной нож и рогатку, а остаток сухарей, карманный фонарик и батарейки переложить в Галкин рюкзак.
Это происшествие навело наших героев на мысль, что с неандертальцами, или как они там называются, надо ухо держать востро, даже если те и бросаются наземь в знак уважения и повиновения.
Все последующие дни ребята внимательно приглядывались к пещерным жителям, надеясь увидеть в руках кого-либо из них похищенные вещи. Но, кроме пустых консервных банок, уже болтавшихся на бедрах двух дикарей, они ничего не заметили. Обладатели же банок вели себя так, будто это были не простые жестянки, а по крайней мере золотые шпаги: их лица светились гордостью, а походка стала медлительней. Несмотря на случившуюся неприятность, Галка и Вовка не могли без улыбки наблюдать за этими первобытными щеголями, явно хваставшими утилем, на который не обратил бы внимания даже самый жадный старьевщик.
— Просто удивительно, — прошептал однажды Вовка, обсосав кость с остатками зажаренного мяса. — Они на нас смотрят такими глазами, словно совесть у них чиста и они никогда нас не обворовывали!
— И чего ты все хнычешь? — возмутилась Галка. — Слушать противно. Я не знала, что ты такой жадный да мелочный. Точно, как неандерталец. Нехорошо.
— А воровать — хорошо?
— Нет. Но на то они и троглодиты. Пещерные жители. А ты человек современный.
Вовка покраснел.
— Я не жадный, — промямлил пристыженный охотник за Снежным человеком. — Просто эти вещи могли бы нам пригодиться.
— Для чего?
— Чтоб выбраться отсюда.
— Тогда другое дело, — кивнула Галка. Однажды утром, едва проснувшись, ребята заметили, что все, кто находится в пещере, чем-то чрезвычайно возбуждены. Мужчины то входили, то выходили. Женщины занимались каким-то странным делом — лежа на одной шкуре, облизывали мех другой. Дети ползали между ними, то и дело получая тумаки и даже не обижаясь на это.
Наконец в пещере появился Ыых. Вовка сразу заметил на нем новую шкуру, а Галка обратила внимание на новое ожерелье, украшавшее его могучую загорелую шею. Внимательно присмотревшись, девочка увидела среди нанизанных на толстую жилу блестящих белых ракушек шесть катушек цветных ниток и консервный ключ.
Толкнув локтем Вовку, девочка показала глазами на ожерелье Ыыха и многозначительно вздохнула.
— Все ясно, — прошептал Вовка. — У него сегодня день рождения: видишь, как вырядился. И хотя бы какие-нибудь угрызения совести!
— Она у него в первобытном состоянии.
Девочка хотела еще что-то сказать, но Ыых подошел к ним и, распластавшись на шкуре, замер в строгом молчании. Его примеру последовали другие обитатели пещеры.
Поднявшись, Ыых показал рукою на выход и торжественно произнес:
— Офх! Зуу хриа Каа муу! Джжий мии кии!
Ребята, уже успевшие подняться на ноги, непонимающе переглянулись. Вовка силился вспомнить, что означают сказанные Вожаком слова, но память подводила мальчика.
— Он тебя куда-то зовет, — тихо проговорила Галка.
— Мы пойдем вместе! — решительно заявил Тутарев, показывая глазами на Сверчкову.
Ыых, видимо, догадался о значении произнесенных мальчиком слов и нахмурился. Затем он положил на плечо Вовке свою мохнатую жилистую руку и сказал:
— Офх мии кии! Офх джжий!
Уступив Вовке дорогу, Ыых подождал, пока тот двинется к выходу, но когда Галка последовала за ним, предостерегающе поднял руку.
— Я тоже пойду! — сказала Сверчкова. — В конце концов, я шеф.
— Джуу, Аль, джуу, — сурово произнес Ыых и указал девочке место на шкуре. — Аиф! Офх джий мии кии!
— В общем, пока посиди в пещере, — пояснил Вовка.
— А вдруг они тебя съедят? — жалобно произнесла Сверчкова.
— Чудачка! Если б они захотели, мы бы уже давно переварились у них в желудках! Не реви, я скоро вернусь. Шефствуй надо мной мысленно.
С этими словами Вовка вышел. Вслед за ним двинулся Ыых. Но Вовка тут же вернулся, порылся в Галкином рюкзаке, извлек оттуда бинокль и карманный фонарик.
— На всякий случай. — Он выбежал к Ыыху, ожидавшему у выхода. На бегу Вовка ощупал карман. Рогатка и нож были на месте.
Глава четырнадцатая
СОДЕРЖАЩАЯ ОПИСАНИЕ ПЕЩЕРЫ, В КОТОРОЙ НАХОДИЛОСЬ РОГАТОЕ БОЖЕСТВО, И ИЗЛАГАЮЩАЯ КОЕ-КАКИЕ СОБЫТИЯ
Они шли гуськом. Впереди шествовал Ыых с целой связкой деревянных копий, оканчивавшихся каменными наконечниками, за ним следовал Вовка, в затылок которому дышал Уау, тоже державший под мышкой копья. Сзади них шагали остальные семнадцать дикарей, вооруженных такими же копьями и дубинками.
Вовка то и дело спотыкался об острые камни, будто нарочно разложенные на тропе, и не переставал удивляться выдержке неандертальцев, которые продвигались свободно, словно под их ногами была ковровая дорожка. Впрочем, шли они медленно, и Вовка не раз вырывался вперед.
«Недоразвитая публика, — подумал Вовка. — А еще командуют».
Вскоре тропа, что вилась между огромными глыбами гранита, поползла вверх, и Вовка почувствовал, что идти становится труднее. Однако пугало не это. В голове мелькали самые разнообразные догадки о цели путешествия, в которое он был вовлечен. То ему казалось, что дикари ведут его на расправу, — но тогда совсем непонятно, для чего им потребовался такой длинный путь; то ему чудилось, что его собираются отправить туда, откуда он пришел, — но тогда оставалось загадкой, почему Галку оставили в пещере; то у него возникало опасение, что его хотят обменять на пленного, находящегося в руках другого племени, — но в этом случае нужно было предполагать у неандертальцев более развитое мышление.
Так и не придя ни к какому выводу, Вовка решил больше ни о чем не думать и положиться на судьбу. Собственно, в его положении больше ничего не оставалось делать, ибо никакая хитрость одиннадцатилетнего мальчика не могла противостоять грубой физической силе девятнадцати взрослых здоровых дикарей.
Махнув на все рукой, Тутарев беззаботно следовал за Ыыхом и даже, к изумлению неандертальцев, два раза проскакал несколько метров на одной ноге. Один из дикарей, шедших за ним, попробовал повторить этот номер, но сразу споткнулся и упал, за что тут же получил увесистый подзатыльник от Уау.
Тропа все поднималась вверх и уже терялась где-то вдали среди низкорослого кустарника, окаймлявшего неожиданно выросшую перед глазами скалу.
«Сколько же еще шагать?»— тоскливо подумал Вовка, но в ту же секунду послышался несколько охрипший голос Ыыха:
— Каа муу! Джуу!
Все остановились. Уау подал какую-то команду, и пятеро дюжих дикарей принялись двигать к месту, где стоял Ыых, огромный камень зеленовато-голубого оттенка. Через несколько минут это удалось. Ыых издал явно одобрительный звук. Затем он ловко вскочил на камень, и его ноги оказались выше головы Тутарева.
— Мни кии! — негромко произнес Ыых и поднял руку. Проследив за направлением его руки, Вовка только сейчас заметил, что в скале, на высоте около трех метров от тропы, виднеется небольшое отверстие. Мальчику даже показалось, что оно светится.
Ыых ловко подпрыгнул и забросил в отверстие связку копий. Затем он каким-то неуловимым для глаз движением тела мелькнул перед Вовкой и схватился за выступ скалы у самого отверстия. Через несколько секунд он уже выглянул оттуда и подал знак Уау. Тот быстро вскочил на камень, передал Ыыху свои копья и протянул руку Вовке.
