Сильвиа Каваллано - Реестр Исполненных Желаний
Глава вторая. Пансион Казакуба.
Не ради заработка, а ради развлечения и общения с новыми людьми пару лет назад он открыл в своем доме пансион Казакуба: сам готовил и подавал завтрак в экстравагантной гостиной, на огромном столе на 25 персон, под тремя люстрами с абажурами настолько не сочетающимися ни по стилю, ни по форме, что если описать это словами: мурановское стекло, бумажный китайский фонарик и кованный уличный фонарь, такой интерьер покажется сущей нелепостью и безвкусицей. На деле же они друг друга каким-то волшебным образом уравновешивали, дополняли и украшали. На стенах — картины в абстрактной манере, у окна, выходящего на улицу - арфа, у другого окна, во дворик — рояль, два саксофона на полу, а на грубоватом дубовом столе — хрупкий старинный сервиз королевского делфтского фарфора. Все эти нелепые, вызывающие диссонансы не только не были ни аляповатыми ни безвкусными, - никому из постояльцев они вовсе не казались диссонансами. Это был стиль этого дома, без соседства этих взаимоисключающих деталей дом потерял бы свою привлекательность, превратившись в стандартную трехзвездочную гостиницу. Свечи, звуки музыки и постоянный атрибут голландского пейзажа — дождь за большими окнами с цветными витражами в нижней четверти («для детей, чтобы дождь и снег не казались им серыми») - не знаю, удалось ли мне воссоздать атмосферу этого дома, сделать ее осязаемой. Дождь шел и в тот день, и гости не спешили с осмотром достопримечательностей. Им не хотелось выходить под дождь, не хотелось покидать эту необычную гостиную, словно именно этот дом и его хозяин, устроившийся за маленьким красным роялем с чашкой капуччино, и были целью их приезда, а вовсе не музеи, каналы и бастионы. Кто-то из гостей завел разговор об исполнении желаний. В таком духе, что много лет мечтал побывать в Голландии, и вот вместо того, чтобы спешить на каналы и бастионы, на площадь и в собор, или, в крайнем случае, делая уступку погоде, в музей Босха, он сидит здесь, в уютном доме и уверен, что узнает здесь гораздо больше, чем если бы сейчас побежал под дождь. Над ним стали подшучивать: «Мастер оправдывать собственную лень», но тему поддержали.
Гость, сидевший ближе всех к Майеру, рассказал, как в течение многих лет каждое воскресенье любовался садом по дороге в церковь на мессу, и в любое время года сад был одинаково заманчив и привлекателен. «Впрочем, с дороги была видна только часть сада: глициния, кактусы, камелии, розы, остальное я додумывал. Было неловко просить посмотреть сад — с хозяевами я знаком не был, но не раз и не два возвращаясь с мессы, я мечтал как куплю этот сад с домом. Не дом с садом, а именно сад с домом. И вот однажды на воротах я увидел «продается». Тут уж я не постеснялся войти и спросить — был повод. Так я впервые попал в сад и тут же .. нет, не разочаровался, хотя сад оказался меньше, чем я думал, но богаче, так как каждый не метр, чуть ли не сантиметр сада был продуманно и с любовью и знанием засажен или украшен растениями, камнями, окаменелостями. Пока хозяйка что-то говорила об уединенности (действительно, с дороги был виден только небольшой кусочек сада), о защищенности от холодов — сад опоясывала стена выше человеческого роста, и я всегда думал, проходя вдоль нее со стороны улицы, что это останки какой-нибудь древней крепости, я с любопытством осматривал сад: эхивера, каланхоэ, каппери. «Сад, разумеется, продается с растениями» - сказала она, заметив мой интерес, и я уловил в ее произношении знакомые нотки. Так говорила мама моей первой девушки, синьора Антония. Я сразу проникся симпатией к хозяйке сада «Я заберу только дерево, отпугивающее комаров, я дорого за него заплатила». «Это которое?» «Вон то, видите, с большими листьями?» «А оно вечнозеленое?» «Нет, оно сбрасывает листья, я люблю только такие деревья, в моем саду нет вечнозеленых, а то бы в доме было слишком темно зимой.» «А почему Вы его продаете?» «Мы переехали сюда давно, я сама с больших озер ("Точно, значит я не ошибся. Сейчас выясниться, что она знает Элизу!» Я с трудом поборол искушение и ничего не спросил) муж мой из Лукки, но теперь дочери вышли замуж, разъехались, мы пока справляемся. Это моя младшая дочь, она в Чертальдо живет, знаете?" Я утвердительно хмыкнул. "Повесила объявление, хочет, чтобы мы к ней поближе перебирались. Хотите, я покажу Вам дом?" Я кивнул. Дом оказался слишком тесным и неудобным, со множеством лестниц, сумрачной кухней и окнами спальни, выходящими на дорогу. Из вежливости я спросил цену. И, представьте, мой собственный дом оценили недавно именно на эту сумму. Но я больше не собирался его покупать, сад с таким домом был мне не нужен, а я столько лет о нем мечтал!"
А потом кто-то из сидевших за столом детей, устав от взрослых разговоров, но уловив их суть, сказал, что хочет побывать в сказке, 1001 ночь или что-то в этом роде, достаточно экзотичное и совсем не голландское. Дети были из Белоруссии, о парке эльфов понятия не имели. Майер погрузил их в свой замечательный салатовый бьюик — что уже вызвало бурю восторгов, примерно также и сам хозяин относился к вещам из другого времени, и отвез в Эфтелинг. Вот после этого все и началось. То есть, задумывался-то он об этом давно, и в Латинской Америке, и в Индонезии, а потом и в Голландии, всегда старался помогать друзьям, соседям, знакомым. Да и просто случайным прохожим, было и такое. Он делал это по какому-то порыву души, не задумываясь ни о благодарности, ни о вознаграждении на том или этом свете. Да, его всегда горячо благодарили, называли волшебником, а то и спасителем, но он не обращал на это внимания, как будто он был напрочь лишен тщеславия. Только в этот раз что-то было не так. Эти дети были ему не просто благодарны, они были так восторженно-счастливы, что у него впервые возникла, что называется «задняя» мысль. Он подумал, что самое лучшее занятие на свете — исполнять чьи-то желания. А может, он даже чуть-чуть, самую малость, вдруг позавидовал этим детям, еще способным на такой неподдельный, сумасшедший восторг, в то время как сам он был способен — увы! - лишь на спокойное удовлетворение. Знавшие его люди сказали бы непременно, что Майер не тот человек, чтобы завидовать, да и кому — детям! Я не знаю его настолько хорошо, потому и строю предположения.
Уже на следующий вечер он выволок из кладовки чемоданы, ящики, баулы со старыми документами, счетами, письмами, журналами, записями и проковырялся в них почти два месяца, прежде чем наткнулся на то, что искал. Причем, как часто бывает, нашлось ЭТО вовсе не там и не во время поисков. Нашлось случайно, в гараже, в коробке из-под кофеварочной машинки. На рукаве остался толстый слой пыли, из-под пыли выплыло «Реестр исполненных исполнения желаний». Майер перелистал страницы, и не удержавшись, начал читать прямо там, в гараже. Прошло несколько часов, он спохватился, наконец, заспешил, засуетился — он обещал, как всегда, кого-то куда-то подвезти, запихнул кое-как распухшую пыльную тетрадь в полиэтиленовый пакет, который, конечно, не выдержав ее тяжести (пакет-то был из новых, био) разорвался сразу в трех местах, закрыл гараж и побежал домой. Шел дождь, опять шел дождь, но если вы бывали в Голландии, вы этому поверите, так как поверите тому, что нужная вещь нашлась не там, где он ее искал если вам приходилось перерывать в поисках нужного документа завалы бумаг. Но Майер привык к дождю, и зонты держал только для постояльцев, сам ими не пользовался. Всю ночь он перелистывал страницы, перечитывал, пару раз прослезился — видимо, поддавшись ностальгии, а под утро решил что начнет с желаний своих постояльцев.
Глава третья. Желания постояльцев.
Иные желания были так просты, что ему ничего не стоило их исполнить. Почти все дети на свете просят собаку. И очень мало найдется родителей, которые в состоянии исполнить такое простое желание. Поэтому Майер специально завел вторую собаку — Блэк был еще не стар, и обладал покладистым нравом, но уж больно был привязан к хозяину, ни за что не оставался у гостей без него, и гулять без него не ходил. Он все время помнил тот рассказ про сад и умершую мечту. После того, как дети пару раз брали Тартуфа с собой на прогулку, особенно в дождь, и потом должны были убирать за ним кучки, мыть лапы и оттирать с покрывал следы грязных лап, их энтузиазм и желание иметь собаку слегка охладевали. Кто-то просил сыграть на пианино, или саксофоне. Одна молодая девушка сказала, что давно мечтала побывать в частном саду известного ландшафтного архитектора. Но поскольку сад частный, простому человеку попасть в него невозможно. Она несколько раз писала ему с просьбой о посещении, но все письма остались без ответа. Через пару дней Майер на своем салатовом бьюике отвез девушку в Уммелло. Блэк гордо восседал на переднем сидении. А девушка рассматривала оттопырившуюся обивку переднего сиденья. И в знак признательности решила зашить дырку. И забыла. Так что дырка до сих пор там, я сама ее видела. И хотела зашить.
