Эдуард Веркин - Супербой, Маньяк и Робот. Герои школьного вечера
Витька поискал. Ключ оказался под ковриком.
– Я же говорил, – зевнул Генка. – Значит, так. Костюм Деда Мороза там, в шкафу. Пришей к правой рукавице вот эти крючки. Рукавицы там должны быть вместе с халатом заодно. Лови!
Генка швырнул Витьке круглую коробочку.
– А я полезу вверх. – Генка поудобнее пристроил за плечами ранец, поднатужился и перекатил к центру зала большую лестницу на колесиках.
После чего Генка размялся, испачкал ладони мелом и полез вверх по ступенькам.
– К правой, – напомнил он Витьке сверху, – к правой рукавице пришивай!
К крюку, куда обычно цеплялся канат для лазанья, был прикреплен большой кулек с конфетти. Генка отвязал кулек, осторожно пересыпал белое, похожее на снег, конфетти в пакет из-под мусора. После чего насыпал в кулек заранее припасенную к Новому году смесь под названием «Скверное Настроение-1».
Пока Генка занимался спортивным верхолазанием, Витька сидел в тренерской и пришивал к рукавице костюма Деда Мороза крючки. Крючки были мелкие-премелкие, Витька с трудом удерживал их пальцами и то и дело ронял на пол. Просунуть же нитку в ушко крючка удавалось вообще только с пятого раза. Витька исколол все пальцы и вовсю ругал неуемную фантазию Генки с его планом страшной мести. Первоначально Витька должен был пришить к рукавице пять крючков, но трудности совершенно лишили его терпения, и ему удалось справиться только с тремя.
– Как дела, белошвейка? – спросил спустившийся Генка.
– Три крючка пришил.
– Маловато. Надо бы побольше…
– А почему они нужны только на правой варежке?
– Тут все просто. – Генка проверил качество пришивания крючков. – Наш директор левша. Значит, все предметы он будет брать левой рукой. А правой… Правой увидишь…
Вдруг в глубине школьных коридоров что-то звонко грохнулось на пол.
– Что это? – вздрогнул Витька.
– Черт его знает… Пойду погляжу… Наверное, привидение погибшего мальчика… Нет, лучше сматываться. Быстро! И тихо. Брякнешь чем-нибудь – убью!
Они побежали. Витька не брякнул. И остался жив.
Глава 7 Елочка, зажгись!
В четыре часа дня тридцатого декабря Генка в костюме Маньяка, Витька в костюме Однорукого Робота вошли в спортзал своей школы. Помещение было украшено всеми обычными для Нового года штукенциями: разноцветными шарами, гирляндами, еловым лапником, дождем, хлопушками, свечами, звездочками и еще целой тысячей мелких вещиц, которые вроде бы не заметны, но легко создают новогоднее настроение. Даже пахло в зале тем запахом, который бывает лишь один раз в году – смесью хвои, мандаринов, селитры от фейерверков и свободы.
– Чем это тут пахнет? – У Витьки зачесался нос. – Сейчас чихну…
– Осторожнее, – предупредил Генка. – Космонавт, чихнувший в невесомости, может запросто погибнуть. А пахнет хорошим настроением.
– У меня от этого хорошего настроения голова кружится. – Витька огляделся и направился к стене, чтобы прислониться к ней, а иначе стоять было тяжело.
В переполненном зале собралось человек четыреста гостей во всевозможных костюмах, руки в разные стороны развести было невозможно. Пока Витька с другом Маньяком добирались до стены, Робот своими пожарными бахилами умудрился отдавить три ноги, а острым железным локтем пропорол чей-то бумажный костюм. Витьку хотели даже отогнать подальше, но за него заступился Генка, угрожая обидчикам друга пластиковым топориком.
Они расположились возле стены, как раз около веселой стенгазеты их класса. В стенгазете были изображены все ученики в разных комических костюмах, прибывающие на Новогодний карнавал. Кто приезжал на крутом байке и в соответствующем прикиде, кто на верблюде с саблей, кто в костюме Снежинки, кто в одеянии Вурдалака. Иванова явилась на бал на белом лебеде и сама очень напоминала лебедя. Жмуркин пришел с кинокамерой на плече. Лучше всех в газете выглядел Братчанин. Он был высоким и мускулистым блондином, приплывшим на праздник на четверке дельфинов.
Генка и Витька не прибывали на новогодний бал, они с него вылетали верхом на безобразного вида крылатой змее, плюющейся огнем. Вид у Генки и Витьки при этом был весьма жалкий и одновременно смешной.
– Ладно-ладно, – скрипел зубами Генка, – посмотрим, кто тут верхом на змее будет… Поглядим…
– Костыреву тоже пропесочили, – Витька указал своей клешней на газету. – Верхом на какой-то палке…
– Это не палка, а гимнастическое бревно.
Генка посмотрелся в блестящую спину Витьки и поправил хоккейную маску. При этом ему захотелось плюнуть в свое отражение, но он удержался.
– К кому мне подходить-то? – спросил Витька. – Где Иванова?
Генка оглядел зал.
– Ну, Витька, ты даешь! Ты что, самую классную девчонку не видишь, что ли?
Витька еще раз оглядел зал. Даже перископ на всякий случай поднял.
– Пантеру, что ли? – спросил он.
– Конечно! Тут слепой увидит.
Витька снова отыскал глазами Пантеру. Пантера выделялась среди всех остальных масок, на ней был обтягивающий костюм, сшитый из черной кожи и черного меха, маска с острыми ушками, скрывающая все лицо, перчатки с черными пластмассовыми когтями. Также имелся длинный плюшевый хвост, который Пантера то элегантно забрасывала на плечо, то с не меньшим изяществом оборачивала вокруг пояса. Пантера, несомненно, была самой красивой в зале.
– Я же говорил, что Иванова придет в самом классном костюме! – восхищался Генка. – Да и вообще она… Супер, короче.
– Как я с ней танцевать буду? – спросил Витька.
– Изящно, – ответил Генка. – Изящно и…
Тут гости карнавала загудели. Из тренерской появился физрук в вечном тренировочном костюме, сразу за ним Дед Мороз, а за ними известный в городе диджей. Когда появился диджей, все захлопали в ладоши и засвистели, выражая народную любовь к деятелю современного искусства.
– А Снегурочки-то нет, – сказал Генка. – Потом, видимо, притащится. Сейчас все начнется. Ты, Вить, в обморок только не падай.
– Постараюсь, – ответил Витька.
Физрук пересек зал, поклонился гостям и мощным сальто запрыгнул на сцену. Народ восторженно загудел.
– А теперь, – сказал в мегафон физрук, – директор нашей школы, он же Дед Мороз, произнесет традиционную новогоднюю речь, а затем позвонит в наш исторический колокол. Кстати, для несведущих напомню, что колокол этот добыл в честном бою первый директор нашей школы. Во время войны. Теперь попросим…
Зал опять зааплодировал.
На сцену поднялся Дед Мороз. Он взял микрофон, просунул его через бороду и прогудел, по-вологодски окая:
– Здравствуйте, робяты!
– Здравствуй, дедушка! – нестройно прогудел зал.
– Валять не будем дурака, – сказал Дед Мороз, – и волей, данной мне самой Снежной Королевой, объявляю новогодний карнавал открытым!
Зал засвистел. Физрук передал директору школы исторический колокол.
– Дед Морозом нарядился, – злобно прошипел Генка. – А сам людям фейерверки не дает запускать…
Директор высоко поднял над головой колокол и звякнул.
Раздался неожиданно громкий хлопок, даже стекла вздрогнули, а с потолка покрошилась мелкая штукатурка. Девочки в зале завизжали, а мальчики решили, что так и должно быть, засмеялись и засвистели. Стоящий рядом с Витькой вампир от смеха даже умудрился обломать себе клыки.
Директор запоздало отбросил колокол, который описал дугу и грохнулся на ногу физруку. Тот крякнул, взмахнул руками, подпрыгнул и свалился за кулисы. Оттуда сразу же послышались не совсем педагогичные выражения и проклятия, а затем совершенно неожиданный кошачий мяв и новый вопль физрука. После чего из-за занавеса показался сам физрук.
На его голове, вцепившись в волосы сразу четырьмя когтистыми лапами, сидела школьная кошка Муська. Животное имело безжалостный вид и, судя по морде, покидать свое место в ближайшее время не собиралось.
– А, – сказал физрук.
Зал выл от восторга.
Физрук застонал и пытался кошку отодрать. Муська замяучила и цапнула его за руку.
Генка бешено пихал Витьку в бок локтем.
– Это еще лучше, чем я думал!!! – захлебывался он. – Дас ист фантастиш! Смотри, как Иванова смеется! Я к ней подойду.
Витька отыскал глазами Пантеру. Она и в самом деле смеялась.
– А, – снова сказал физкультурник.
Директор дернул Муську за хвост, но кошка оказала жесточайшее сопротивление и вцепилась в голову физрука еще крепче. Все растерялись. Зал продолжал смеяться.
– Помогите, – жалобно простонал физрук.
Вдруг Витьке пришла отличная идея. Он проковылял к сцене и проскрипел через колпак:
– Дмитрий Донатович, сойдите, пожалуйста, вниз.
Физрук покорно спустился в зал.
– Теперь встаньте так, чтобы я вас хорошо видел, – велел Витька.
Физрук повернулся к Витьке. Муська не двигалась, только бешено крутила глазами.
– Наклонитесь, пожалуйста, – попросил Витька.
Дмитрий Донатович наклонился. Витька прицелился и нажал на рычажок сифона. Водяная шипящая струя ударила прямо в Муськину морду. Кошка мяукнула, соскочила с головы физрука и растворилась среди гостей бала.
