Кузьма Петров-Водкин - Аойя

Старик пригласил Андрюшу в сталактитовую пещеру, где не переставая спрашивать: скоро ли?

— А может быть, не случится?

Мальчик, сам волнующийся от мысли, оправдается ли его труд, сказал:

— Взрыва, может, и не будет, но от озера ничего не останется!

— И за это тебя отблагодарю, — отвечал старик.

Андрюша еще ничего не слышал, когда Вулкан приложил палец к губам и насторожился:

— Гудит… Слышишь, гудит в золотой пещере?..

Едва он окончил последнее слово, как дрогнули своды, и загремел подземный гром.

Андрюша, оглушенный, присел у ног старика, а тот, потрясая молотом, кричал торжествующе:

— Дальше! Выше! Пробивайся насквозь! Лава, дочь моя, залей море! Зажги землю!!

Вулкан казался безумным от радости.

Перемежаясь с его криками, по пещерам неслись пронзительные голоса красных человечков: визгом праздновали они событие.

Андрюша почувствовал неожиданную свежесть.

В это время толпа уродцев ворвалась к ним, крича:

— Ветер! Дедушка, Ветер идет к нам!.. — и в страхе бросились клубочками к ногам Вулкана.

По коридорам несся протяжный свист, и словно на его крыльях, в пещере явился гневный, прекрасный юноша с бьющимся, как крылья, плащом.

Андрюша вздохнул полной грудью: казалось, юноша принес с собой запах леса, свежесть ручьев.

— Здравствуй, Ветер! — обратился Вулкан к пришедшему: — Расскажи, расскажи мне, что понаделалось на земле и в море от нашей работы? Много ли деревьев ты вырвал с корнем? Много ли кораблей выбросил на берег?

Юноша блеснул очами и сказал:

— Старший из Вулканов, ты знаешь, я отвечаю на каждый твой вздох! Каждое движение твоих недр разношу я по земле, в небеса и на море! Скоро ли за труды мои твоя дочь, прекрасная огненная Лава будет моею?

Вулкан засмеялся.

— Безумный ты, юноша, ты еще так молод, чтобы думать об этом. Дай вот пройдут еще тысячи лет — земля охладится, ты станешь спокойнее, буйство твое уляжется, тогда придешь ко мне, и Лава будет твоей, а теперь уходи на землю, бросай волны, переноси облака туда, где нужен дождь, и распевай свои песенки…

Юноша омрачился, закрыл лицо и с рыданиями покинул пещеру.

— Закройте входы! — приказал старик, и кругом под землей затрещали, застукали молоточки.

— Хорошо ты мне угодил, — обратился он к Андрюше. — За это скоро отправлю тебя к царю подземному, чтоб принял он тебя в мою семью. А вернешься оттуда, без моей указки работу находить будешь. Теперь ступай, отдохни для далекой дороги.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ,

рассказывающая о встрече друзей, о девушке Лаве и о значении золотой пластинки

В одном из коридоров Лава встретила Андрюшу и провела его к Кате.

Трудно описать радость их встречи.

Оба и плакали и смеялись.

— Мы снова вместе, Андрюша! Мы никогда, никогда больше не расстанемся… — повторяла Катя, видя своего друга живым и здоровым.

Не выпуская руки один другого, они стали делиться впечатлениями со времени разлуки.

Девочка рассказала, как она уснула у родника и проснулась в гроте.

Лава стояла в стороне и с улыбкой смотрела на их радость.

— Но как же ты перенеслась сюда? — спросил Андрюша.

— А в этом виновата Лавушка! — воскликнула Катя и бросилась к девушке. Лава нежно приняла ее в свои объятия, и видно было, что они стали большими друзьями.

— Лавушка, милая, расскажи Андрюше все с самого начала! Сядем все вместе втроем, и ты расскажешь!

Рассказ девушки был недлинен.

Накануне извержения, зная заранее, какие произойдут перемены, Лава пошла осмотреть свой любимый остров, где каждая скала и каждый кустик были ей знакомы. Она знала жизнь каждого дерева с тех пор, как, занесенное еще семечком с материка, упало оно на рыхлую почву острова, и до того времени, когда семечко превратилось в могучее растение. И каждого зверька и каждую птицу, обитавших на ее острове, Лава знала. И она пошла попрощаться со многими, которые не выдержат и погибнут.

Так она захватила на память букет пахучих цветов, которыми потом и усыпила Катю.

Разговаривая с птицами, зверями и деревьями, девушка незаметно дошла до родника, где увидела существо, доселе ей незнакомое.

Лаве стало очень жаль спящую девочку, которая могла бы погибнуть, и она взяла ее сюда.

На этом девушка и остановилась.

— Совсем как в сказке, не правда ли, Андрюша? — сказала Катя.

Андрюша согласился.

— Почему же, милые друзья, вам это кажется невероятным? — спросила удивленная девушка.

— Потому что вы живете особенной жизнью, чем люди на земле, — сказал мальчик.

— Но ведь и дерево и каждая травка живут по-своему, и все это существует и не считается сказкой…

На этом разговор, к сожалению, и прекратился, потому что с девушкой что-то произошло.

Она вздрогнула, прислушалась и сказала, что ей надо спешить. Ее одежды заискрились, и она быстро направилась к выходу.

Катя бросилась было к ней, чтоб поцеловать на прощанье, но Лава испуганно сказала:

— Не подходи! Не подходи, милая, тебе будет больно…

И ушла.

Наши друзья сейчас же занялись вопросом о возвращении на землю, на материк, а оттуда на родину.

Не взирая на доброту Лавы и успех Андрюши у Вулкана, эту мысль они считали главной, и с ней мальчик засыпал и просыпался.

Андрюша одно мог сообщить утешительное, что он изучает подземный мир с его ходами, чтобы открыть путь, ведущий под морским дном на материк, и что ему уже много удалось сделать для этого.

С этими словами он вынул из кармана своей курточки найденную им золотую пластинку.

— Посмотри на эту дорогую вещицу!

Катя очень внимательно рассмотрела исчерченную дощечку, но не могла понять, какое отношение она имеет к их спасению.

Андрюша рассказал секрет этой вещи, — как он нашел ее и припрятал, как доказательство, что на острове есть человеческое существо.

Вначале и для него самого не было понятно ее значение, но теперь, изучая подземные ходы и очаги огня, он очень был доволен находкой.

— Видишь, Катя, вот эти перекрещивающиеся линии, это не что иное, как план владений Вулкана — эта дощечка и помогла мне очень подробно разузнать здешние улицы и закоулки!

— Понимаешь, как все это просто, — и он начал объяснять другу: — Я узнал по острову страны света, когда я был в «котловине», а теперь с моим компасом мы и здесь не потеряемся! Вот, например, смотри, сейчас мы находимся как раз под «Прилетом»!

Катя встрепенулась радостно:

— Ах, милый Прилет! Как там было хорошо, Андрюша: солнце и зелень, и берег, усыпанный раковинами… А наш домик!..

У нее на глазах показались слезы.

— Там было бы очень удобно жить… Мы бы устроили большую лодку и добрались бы до земли…

— Андрюша! — с засветившимися глазами воскликнула Катя. — Что может быть лучше земли!.. Когда светить солнышко и поют птицы!..

Слезы полились градом по ее лицу.

Андрюша пожал руку Кати, и ему стало грустно. Он так ясно представил себе зеленеющую землю, залитую лучами солнца…

Под землей раздалось сотрясение, послышался гул. Катя испуганно прижалась к другу. После этого по коридорам понеслись крики человечков.

— Готово!.. Готово!.. Заделывай дыры… Спешите наверх!!

Опять раздался гул, и наши друзья испытали такое ощущение, точно они спускаются на подъемной машине.

Андрюша поймал одного из уродцев.

— Что случилось? — спросил он.

— Дело сделано! — радостно ответил красный. — Снизу расковырялась дырища огромная, и мы теперь сажень на сто в нее ухнули!

— А остров? — вскричал Андрюша.

— Какой остров? — сказал уродец, взмахивая ручонкой. — И шапка-то дедова в воду ушла, едва-едва жерло заткнули…

Проговорив это, человечек побежал дальше.

— Поблагодарим Бога, Катя, что мы не на «Прилете», — сказал Андрюша, вернувшись к подруге.

И действительно, теперешнее их положение было куда лучше, чем если бы друзья были еще на острове.

— Теперь вся надежда на путешествие к подземному царю, — сказал Андрюша, прощаясь с Катей и желая ей спокойной ночи…

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ,

рассказывающая о новой разлуке и об удобствах и неудобствах путешествия к Царю подземному

После описанного выше происшествия, во владениях Вулкана настал некоторый отдых. Катя грустила еще сильнее, и она созналась другу, что ей нездоровится. И правда, ее лицо осунулось, глаза впали. Она жаловалась на боль в груди, от которой трудно было дышать.