Валентин Гноевой - Гучок

Валентин Гноевой

Гучок

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( www.litres.ru)

Ох, уж, эти взрослые…

Большой кот редкой тигровой окраски дремал, полусидя, полулежа на диване. Он был настолько похож на тигра, что его можно было спутать с тигром, похожим на кота. Вернее, он, даже, не дремал, а боролся со сном. Один его глаз был закрыт, а второй, то тревожно открывался, то, потеряв бдительность, опять закрывался. И, похоже, неспроста. С рождения он был рыжим. А черные и белые полосы появились у него намного позже. Ну, где-то, минут десять тому назад. Его жизнь была полна неожиданностей, а кот сюрпризов не любил. Зато, сюрпризы жить без него не могли и нападали на свою любимую жертву на каждом углу.

Вы спросите, почему у него на хвосте висит обрывок веревки? Просто, до обеда он был ездовой собакой, которую по заснеженной тундре таскали санки. Заснеженной тундрой был паркет с аккуратно разбросанными шариками пенопласта.

Или вам интересно, куда подевались его усы и клочок шерсти за правым ухом? Или, почему его ногти накрашены лаком для когтей? Правильно! После обеда кот побывал в парикмахерской. Чего его туда носило? – снова спросите вы. Точнее было бы спросить, кто его туда носил? – поправлю вас я. Это, наверняка, банда страшных разбойников, торнадо с ураганом и тайфуном или какие-нибудь жизненные обстоятельства. Очень похоже, но всё равно не то. Ладно… Всё равно, ведь, не угадаете. Это всего лишь необыкновенный шестилетний мальчик по имени Гучок. Необыкновенным он был потому, что каждый шестилетний ребенок необыкновенный. И, к сожалению, со временем каждый необыкновенный ребенок превращается в обыкновенного взрослого.

Его настоящее имя уже никто не помнит. Пока он был совсем маленьким, то долго не разговаривал, но, зато много «гукал». Поэтому его так и назвали – Гучок. Позже он, конечно, научился разговаривать. Но имя его так никто и не вспомнил. Родителям было не до этого, потому что они всегда были чем-то заняты. Страна, в которой они жили, так и называлась – Страна Вечнозанятых Родителей.

Но Гучок не знал, что нужно расстраиваться по этому поводу. Поэтому, он открыл для себя другую страну – Страну Баловства и Приключений. Мальчик пропадал там круглые сутки с перерывами на завтрак, обед и ужин. Взрослые уже давно забыли дорогу в эту страну. Они громко вспоминали о том, что она есть лишь тогда, когда спотыкались о разбросанные игрушки, которые сидели в засаде. Или, когда слышали волшебный грохот падающей башни из стульев в детской комнате. Или, когда квартиру наполнял звон весело разбитой посуды на кухне.

Одному было скучно баловаться и приключаться, поэтому Гучок таскал с собой своего кота по кличке Веник и своих мягких, но верных друзей – лягушонка Гошу и дракошу Кешу. Кота звали Веником потому, что он часто выметал из самых потайных мест квартиры огромное количество пыли. Точнее говоря, не Веник выметал, а выметали Веником. В этих потайных местах он оказывался не по своей воле, а как жертва баловства и приключений.

Сейчас Веник был недогадливым тигром, на которого собрались охотиться индейцы. Недогадливым потому, что он об этом пока не догадывался, а тигром… не-е-ет, не из-за каких-то чёрных и белых полосок. Просто, из всех, кто сейчас был в квартире, кот оказался больше всего похожим на тигра. Что поделаешь – родственники, а родственников не выбирают…

Веник решил, что игры на сегодня закончились, и прилег подремать. Но ему снились то санки, то ножницы. От таких снов кот вздрагивал и открывал один глаз, чтобы убедиться, что он не в заснеженной тундре и не в парикмахерской.

А в это время в детской комнате шла активная подготовка к охоте на тигра. Детская в эту минуту была очень похожа на мастерскую художника-охотиста. Везде были разбросаны раскрытые баночки с краской и мелки. Гучок стоял возле зеркала и рисовал на своем лице индейскую боевую раскраску, чтобы удачно поохотиться. Закончив с лицом, он перешёл к рукам, ногам и животу, чтобы окончательно понравиться духам охоты.

Кстати сказать, по другую сторону зеркала была ещё одна точно такая же страна. Она называлась Кривляндия. Взрослые тоже знают об этой стране, но используют её… ну, как-то не по назначению. Когда они туда заглядывают, то почему-то всегда хотят быть в ней лучше, чем они здесь. И обижаются на эту страну, когда видят, что там всё не так, как они хотят. Поэтому они часто думают, что нужно изменить кого-то как-то где-то там, а не себя прямо именно здесь.

Гучок так не думал. Он всё менял здесь. И начинал именно с себя. Вот и сейчас из Кривляндии на него смотрел маленький разукрашенный индеец, который корчил ему рожи и смеялся вместе с ним. Да, если бы какой-нибудь настоящий индеец увидел, какие рожи можно корчить в боевой раскраске, он бы совсем забыл про охоту. Но не Гучок. Удовлетворённый своим видом, он вспомнил о своих друзьях.

На очереди были Гоша и Кеша. Но им не терпелось быстрее обрисоваться, поэтому они не могли ждать Гучка и стали вымазывать лапы в разные краски и вытирать об себя. Очень скоро они поссорились из-за красной краски и сцепились в клубок. Клубок стал кувыркаться и кататься по полу, издавая примерно такие звуки:

– Ай!

– Сам ты «ай».

– Не кривляй меня, а то я тебя…

– Не кусайся!

– Гыхахи гаху иг гоего гха!

– Это твоя лапа у тебя во рту!

…и так далее.

Через минуту ковер в детской стал, как новенький. Только разноцветный. Наконец клубок устал кататься и остановился. Немного помолчав, поёрзав, попыхтев и посопев, он жалобным дуэтом пропел:

– Гучок, вытащи нас друг из друга!

Гучок оглянулся.

– Ух, ты-ы-ы! – восхищенно протянул он и с видом знатока обошел вокруг клубка. – Это же двухголовый дракожаб! У меня новая игрушка!

– Я не дракожаб! – заверещал лягушонок.

– И я! – промычал дракоша. – Разбери нас по кусочкам, – попросил он.

– Да не по кусочкам, – испугался Гоша, – а по частям.

Теперь испугался Кеша:

– Меня не надо по частям. Я не конструктор. Разбери так, чтобы мы снова стали теми, кем были.

Гучок стал распутывать своих друзей, но умудрился запутаться в клубке сам.

– Ну, и как называется эта новая игрушка? – спросил дракоша, глядя в зеркало.

– Может Веника позвать? Пусть он нас распутает, – предложил Гоша.

– Ну, да! Чтобы котик поиграл клубочком! – издевательским тоном произнёс Кеша. – Где ты видел кота, распутывающего клубок?

– Надо как-то самим выпутываться, – сказал Гучок и хотел почесать свой затылок. Но до затылка он не дотянулся, а вместо этого почесал у лягушонка подмышку.

Через мгновенье лягушонок валялся на полу чуть не плача от смеха. Причем валялся отдельно и самостоятельно. Гучок с Кешей переглянулись и, не сговариваясь, начали щекотать друг друга…

– Ты мне дырку в подмышках протрешь, – наконец проговорил Гучок. – Я щекотки не боюсь.

– Я тоже, – ответил дракоша. – Что будем делать?

– Сейчас чихну и подумаю.

Мальчик чихнул. Дракоша отлетел. На его пути оказался воздушный шарик, лежащий возле стенки. Раздался оглушительный «ба-бах».

Стенка не пострадала. Дракоша сидел под стенкой с закрытыми глазами. Потом он осторожно открыл сначала левый, потом правый глаз. Правым глазом он ничего не увидел, потому что его закрывала зеленая резиновая тряпочка, когда-то бывшая шариком.

– Мне показалось, или ты чихнул второй раз? – спросил он у Гучка.

Мальчик лукаво посмотрел на Кешу:

– Сейчас чихну третий раз.

В один момент Гоша соорудил себе убежище из диванных подушек, а Кеша напялил на себя рыцарский шлем и ухватился за ножку стола всеми лапами и, на всякий случай, зубами. Стол заржал и брыкнулся, словно лошадь. Дракоша отлетел, шлепнувшись об дверь, и повис на ручке двери, зацепившись за нее шлемом.

– Пошутил. Вылезайте.

Гоша, облегченно вздыхая, вылез из своего укрытия и, заметив дракошу, вытаращился на него:

– Ну, ты спрятался! – весело произнес он, наблюдая за тем, как Кеша болтается на ручке и пытается выбраться из шлема.

В этот момент дверь распахнулась, и дракоша влип в стенку. На пороге, уперев руки в бока, стояла деловая мама.

– О, боже! – она схватилась за сердце. – Ты брал мою косметичку?