Хью Лофтинг - Путешествия Доктора Дулитла

ПРОЛОГ

Все, написанное мною ранее о Докторе Дулитле, я узнал от участников тех давних событий, что произошли задолго до моего появления на свет. Теперь же я решаюсь предать бумаге рассказ о той поре жизни этого замечательнейшего человека, которой я сам был не только свидетелем, но и непосредственным участником.

Доктор Дулитл дал мне на это разрешение давным-давно. Но мы оба были так заняты кругосветными путешествиями, приключениями и ведением дневников, что мне было недосуг сесть за подробное описание наших свершений.

Теперь, уже состарившись, я не могу полностью полагаться на собственную память и в минуты неуверенности или сомнений всегда обращаюсь за помощью к попугаю Полинезии. Вот и сейчас эта восхитительная птица (ей уже почти 250 лет) расположилась у меня на письменном столе и напевает себе под нос матросские песни, а я сижу и пишу эту книгу. Каждый, кому довелось встречаться с Полинезией, знает, какой удивительной памятью она обладает. Стоит мне только что-нибудь запамятовать, как Полинезия тут же придет на выручку и напомнит с невероятной точностью, как обстояло дело и кто в нем принимал участие. Иной раз мне думается, было бы вернее сказать, что книжка написана скорее Полинезией, нежели мною.

Ну что ж, начну, пожалуй. Позвольте сперва рассказать вам кое-что о себе и о том, как мне довелось познакомиться с Доктором Дулитлом.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА I

СЫН БАШМАЧНИКА

Зовут меня Томми Стаббинс, я сын Джэкоба Стаббинса, башмачника в Падлби-на-болоте. Было мне тогда девять с половиной лет. В те времена Падлби был маленьким городишком. Прямо по самой его середине текла река. Старый каменный мост под названием Кингсбридж — Королевский мост — вел от рыночной площади к церкви, что располагалась на противоположном берегу.

Морские суда поднимались вверх по реке и причаливали у нашего моста. Я прибегал к нему и, бывало, часами следил за разгрузкой кораблей. Матросы тянули канаты и распевали моряцкие песни. Я их все выучил наизусть. Целыми днями просиживал я на берегу у причала, болтая ногами и воображая себя таким же бравым моряком.

Как я мечтал отправиться в плаванье на одном из этих отважных кораблей, когда, удаляясь от городской церкви, они пробирались вниз по реке мимо пустынных топей к морским просторам! Как хотелось мне уйти на корабле в большой мир искать счастья в далеких краях — Африке, Индии, Китае и Перу! Река скрывалась за поворотом, но еще долго были видны огромные корабельные мачты, возвышающиеся над крышами, — медленно удаляясь, они напоминали осторожных великанов, бесшумно разгуливающих между домами. Сколько диковинного доведется им увидеть, пока они вновь не причалят к нашему мосту! Вот об этих-то неведомых дальних странах и грезил я, просиживая на берегу до тех самых пор, пока верхушки мачт не исчезали из виду.

В то время было у меня в Падлби три друга. Один из них Джо — ловец моллюсков, жил в маленькой хижине под мостом у самой воды. Этот старик был мастером на все руки! Он чинил игрушечные кораблики, которые я пускал по реке, строил ветряные мельницы из ящиков и бочек, мастерил из старых зонтиков восхитительных воздушных змеев. Иной раз Джо брал меня в свою рыбацкую лодку и во время отлива мы добирались с ним аж до самого моря, где ловили моллюсков и омаров на продажу. Там на просторах холодных и пустынных топей мы следили за полетом диких гусей, за жизнью кроншнепов, травников (красноножек) и других морских птиц, что обитают среди солероса и высоких трав на больших соляных топях. А вечерами, когда с приливом мы возвращались домой, нам приветливо мигали огоньки на Кингсбридже, напоминая о вечернем чае и тепле домашнего очага.

Другим моим приятелем был Мэтью Магг, Продавец Кошачьей Еды. Он был странным стариком с довольно злобным прищуром. Выглядел Мэтью страшновато, но поговорить с ним было сущее удовольствие. Он знал в Падлби каждого человека, а также всех падлбийских кошек и собак. В те времена торговать кониной для кошек было обычным делом, и всюду можно было встретить таких торговцев с деревянными лотками, полными вертелов с кониной. Они зазывали покупателей криками: «Мясо! МЯСО!» Люди покупали конину своим кошкам и собакам вместо того, чтобы скармливать им галеты и делиться едой со своего стола.

Мне нравилось обходить округу со старым Мэтью и смотреть, как кошки и собаки выбегают к оградам, только заслышав его зычный голос. Иной раз Мэтью позволял мне самому кормить животных, и не было для меня большего развлечения. Мэтью был большим знатоком собак и учил меня различать собачьи породы. У него самого жили две собаки: одна — гончая, невероятно резвая, и старик получал за нее призы на субботних бегах; а вторая — терьер-крысолов. Этот пес тоже приносил Мэтью доход — старик водил его по мельницам и фермам охотиться на крыс.

Третьим моим другом был Льюк-Отшельник, но о нем речь впереди.

Я не ходил в школу, у отца не было денег на мою учебу. Но я очень любил животных. Целыми днями я разыскивал птичьи яйца, ловил бабочек, собирал грибы и чернику, удил рыбу и помогал рыбакам чинить сети.

Да, это было прекрасное время! Мне всего-то было девять с половиной лет, и я, как и все мальчишки, хотел поскорее вырасти, не отдавая себе отчета в том, как прекрасно и беззаботно мне живется на самом деле. Я все мечтал, когда же наконец смогу оставить отчий дом и отправиться в дальнее плаванье на отважном корабле, одном из тех, что уплывали в дальние моря-океаны на поиски своей судьбы.

ГЛАВА 2

Я УЗНАЮ О ВЕЛИКОМ НАТУРАЛИСТЕ

Однажды ранним весенним утром я бродил по холмам нашего городишка и натолкнулся на ястреба, цепко держащего в когтях бельчонка, который отчаянно сражался за свою жизнь. Ястреб так испугался моего внезапного появления, что выпустил свою жертву и улетел прочь. Я поднял беднягу и, обнаружив, что у него сильно повреждены две лапки, взял с собою в город; По дороге я завернул в хижину своего друга — ловца моллюсков узнать, не сможет ли он как-нибудь помочь пострадавшему. Джо нацепил очки, внимательно обследовал животное и покачал головой:

— Тут ничего не поделаешь, одна лапка сломана, а другая поранена. Я чиню твои лодочки, Том, но чтобы починить белку, нет у меня ни инструмента, ни знаний. Это работа для хирурга, да еще какого умелого. Только один человек может помочь бедняге. Это Джон Дулитл.

— А кто такой Джон Дулитл, — спросил я, — он что, ветеринар?

— Нет, — ответил старик, — Доктор Дулитл — натуралист.

— Что такое натуралист?

Отложив в сторону очки, Джо стал набивать трубку.

— Натуралист, — объяснил он, — это тот, кто знает все о животных, и о бабочках, и о растениях, и о камнях, словом, обо всем. А Джон Дулитл — великий натуралист. Как это ты о нем не слышал? Ты ведь так любишь животных. Про одних только устриц чего он только не знает, — можешь мне поверить. Человек он тихий, попусту не болтает, но люди говорят, что Джон Дулитл — величайший в мире натуралист.

— Где он живет? — заинтересовался я.

— На Оксенторп-роуд, это э другой части города. Не знаю точно, в каком доме, но там за рекой тебе каждый покажет, он известный человек. Сходи к нему.

Поблагодарив старика, я взял своего бельчонка и отправился на Оксенторп-роуд. Первое, что я услышал, выйдя на площадь, был знакомый крик: «Мясо! МЯСО!»

— А вот и Мэтью Магг, — сказал я самому себе, — уж он-то точно знает, где живет этот Доктор. Мэтью всех знает.

И я поспешил за ним.

— Мэтью, — позвал я его, — ты знаешь Доктора Дулитла?

— Знаю ли я Доктора Дулитла, — воскликнул тот, — думаю что да! Да я знаю его так же отлично, как свою собственную жену; даже лучше, так мне иногда кажется. Он — великий человек, поистине великий!

— Покажи мне, где он живет. Я отнесу ему бельчонка. У него ножка сломана.

— Ну, разумеется, — тут же согласился Мэтью. — Пошли со мной, я как раз буду проходить мимо его дома.

И мы отправились в путь вместе.

— Да, я знаю Джона Дулитла уже много лет, — разговорился по дороге старик Мэтью, — но его сейчас нет дома. Он в отъезде, должен вернуться со дня на день. Я покажу тебе его дом, и ты всегда сможешь зайти к нему.

Всю дорогу до Оксенторп-роуд Мэтью без умолку рассказывал о своем великом друге Джоне Дулитле, Докторе Медицины. Он так увлекся рассказом, что даже забывал время от времени выкрикивать: «Мясо! МЯСО!», пока мы вдруг не заметили, что за нами терпеливо следует целая процессия собак.

— А куда же уехал Джон Дулитл? — спросил я Мэтью, раздавая мясо собакам.