Меган Стайн - Тайна несостоявшегося матча
Когда игроки Коста — Верде увидели, что их двое против троих, они решили удрать.
— Ты в порядке, Юп? — спросил Боб.
Юп кивнул и вытер рукавом пот со лба:
— Они пришли сказать, что я отлично справился сегодня с ролью попугая.
— Давайте убираться отсюда, — сказал Пит, помогая Юпу забраться в машину.
Пит открыл водительскую дверь и собирался сесть.
— Эй, посмотрите! — воскликнул он.
На кожаном сиденье лежал конверт.
— Не трогай, — остановил его Юп, — там отпечатки пальцев.
— Интересно, — что внутри, — сказал Пит, доставая из бардачка водительские перчатки. Надев их, он открыл конверт.
— Опять деньги, — сказал Боб, глядя на купюры, которые держал в руках Пит.
— И снова записка, — добавил Пит.
Взяв у Пита записку, Юп прочитал ее вслух. В ней говорилось следующее: «Сыграй за Шормонт в следующий раз, и ты не пожалеешь: за победой последует вознаграждение».
КУПАЯСЬ В ДЕНЬГАХ
— Мне нравится это расследование, Юп, — заявил Пит на следующее утро. Он сидел, задрав длинные ноги на кухонный стол, и нарезал банан в миску со смесью для завтрака.
Отодвинув наполовину опустошенную тарелку, Юп принялся за разрезанную пополам булочку с изюмом.
— Я не вижу в этом деле ничего, что могло бы нравиться, — сказал он, глотая, — хотя бы потому, что у меня больше нет сил ходить на все эти занятия. Огромные усилия при ничтожных результатах. К счастью, такое количество студентов прогуливает занятия, что никто не замечает, присутствую я или нет. Но, конечно, больше всего раздражает то, что расследование совершенно не сдвинулось с места. Вчера вечером я изучал записку и деньги, которые мы нашли у тебя в машине. Я использовал все известные мне способы криминалистической экспертизы, не считая разве что анализа под электронным микроскопом. Результат опять же ноль: я не нашел никакого ключа к разгадке. Да, вот что нам надо сделать: мы должны проверить печатную машинку в офисе Дуггана, чтобы узнать, соответствует ли ее шрифт тому, каким написаны обе записки. Единственное, в чем мы на сегодняшний день можем быть уверены, так это то, что кто — то знал, что ты приедешь на матч, и знал, как выглядит твоя машина.
Пит вытер рот и откинулся на спинку стула.
— Времени, потраченного тобой на эту реплику, хватило для того, чтобы я успел съесть завтрак, — сказал он, благодушно улыбаясь.
Юп нахмурился. Он не любил, когда столь иронично относились к его словам.
— Так что же тебе особенно по душе в этом деле?
— Мне было приятно наблюдать за лицом банковской операционистки, когда я положил на счет три тысячи долларов, а сегодня, когда я положил еще тысячу, она просто обалдела. — Пит отправил в рот остатки банана.
— Не особенно — то привыкай к этому, — посоветовал другу Юп, разрезая на две части кусок сыра. — Эти деньги тебе придется вернуть.
— Юп, — Пит только что заметил кучу располовиненных порций, горой лежавших перед его хорошо упитанным другом, — может, тебе стоит отказаться от твоей новой диеты. Разве она помогает?
— Медленно, но помогает, — ответил Юп. — Я сбросил полфунта за последние две недели.
— Я думаю, эти полфунта ты сбросил вчера за один вечер, когда те два идиота обрабатывали тебя в гараже.
Юпа передернуло, к горлу подкатила тошнота: вчерашние воспоминания были еще свежи в его памяти.
— Если бы они не напали так неожиданно, я бы им показал… Вы с Бобом появились как раз вовремя…
Юпа прервал телефон.
— Я возьму, — крикнул Пит маме, которая была в другой комнате. Взяв трубку радиотелефона в соседней комнате, он вернулся на кухню. — Алло, да, я слушаю.
«Это он», — пронеслось в сознании Юпа.
— Да — да, конечно, — от волнения Пит стал заикаться. Он щелкнул пальцами, чтобы привлечь внимание Юпа, но Юп и так был весь внимание. — Я получил записку и деньги вчера вечером… Да?
Юп просто сходил с ума от того, что мог слышать только половину разговора.
— Да, конечно, — продолжал говорить в трубку Пит. — Я бы тоже хотел с вами встретиться. Где и когда?
Пит слушал, что ему говорят, и кивал. Юп ловил каждое его слово.
— Да, я знаю, где это, — сказал Пит. — Через час?
Юп покачал головой и показал Питу два пальца.
— Может, через два часа? — спросил Пит. — Хорошо. Через два часа я буду там. — Пит положил трубку.
— Это был Дугган?
— Не знаю, — ответил Пит. — Я не понял. Во всяком случае, он был настроен очень миролюбиво. Он говорил со мной так, словно мы приятели.
— Отлично, — сказал Юп. — Значит, он думает, что ты склоняешься к дружбе с ним. Теперь расскажи, что он говорил.
— Он спросил, получил ли я его конверт вчера вечером. Еще сказал, что там было бы гораздо больше, если бы он был удостоен чести покидать со мной мячик. Это он так пошутил.
— Еще что?
— Он сказал, что настало время встретиться и поговорить о моем будущем, потом назначил место — это десять минут на машине отсюда на север. А почему ты хотел, чтоб мы встретились через два часа?
— Потому что нужно подобрать провод для микрофона, которым я пользовался, когда изображал попугая. Если я подсоединю его к портативному передатчику…
— Ты сможешь услышать на расстоянии каждое наше слово, — закончил за Юпа Пит. — Гениально! Поехали ко мне в мастерскую, попробуем это сделать.
Через два часа Пит был в назначенном месте. Он рассказывал Юпу по дороге обо всем, что видел. Юп же, свернувшись калачиком, лежал с передатчиком в багажнике огромного «кадиллака». Крышка багажника была привязана веревкой так, чтобы казалось, что она сломана и поэтому не закрывается до конца. На самом деле багажник не был закрыт специально для того, чтобы Юп мог дышать.
— Юп, я надеюсь, ты меня слышишь. С этим проклятым передатчиком, примотанным к телу, я еле дышу… Здесь припаркованы две машины. Одна из них «порш — тагра» голубого цвета. Поблизости стоит группа людей, кажется, туристы. Один человек в стороне, он без камеры. Готов поспорить, что это наш. Ему лет тридцать, он среднего роста, в темных очках, одет в голубую костюмную рубашку с галстуком, рукава рубашки засучены. Он смотрит прямо на меня. Я постараюсь говорить с ним как можно дольше. Он идет ко мне. Все, я пошел.
Бросив на сиденье солнечные очки, Пит вышел из машины.
— Привет, Пит, — сказал мужчина, снимая темные очки и протягивая Питу руку. — Поговорим в машине? Или ты хочешь любоваться пейзажем?
— Лучше здесь, — ответил Пит.
— Хорошо, — сказал мужчина, снова надевая очки.
Он двинулся в сторону смотровой площадки, с которой открывался вид на Тихий океан.
— Итак, позволь кое — что тебе сказать. Мы думаем, у тебя есть все данные для того, чтобы стать настоящим баскетболистом.
— Вы говорили с тренером Дугганом?
Мужчина улыбнулся:
— Вероятно, первое, что мне сразу следует тебе сказать, это то, что ты не должен ни о чем меня спрашивать, Пит. Я сам скажу все, что ты, по моему мнению, должен узнать.
«Почему он так спокоен? — удивлялся Пит. — Очевидно, он делал это уже сотни раз».
— Когда мы встречаемся или когда я тебе звоню (а это будет случаться не так уж часто), ты должен называть меня Майкл Энтони. Это имя я придумал так, ради шутки. Майкл Энтони — персонаж старого телевизионного шоу. Он работал на одного очень богатого человека, который посылал кому-нибудь время от времени чеки на миллион долларов. Энтони был кассиром, и ему было запрещено рассказывать кому бы то ни было о том, кто посылает эти деньги.
Майкл Энтони достал упаковку жвачки и предложил Питу. Пит покачал головой — сначала отрицательно, потом положительно. Возможно, удастся заполучить отпечатки этого человека.
Однако Майкл Энтони протянул Питу упаковку, чтобы тот сам достал пластинку.
— Я тоже, Пит, работаю на одного человека. И я не должен говорить, кто это, а ты не должен спрашивать. Хорошо?
— Ага, — не очень уверенно ответил Пит.
— Этот кто — то, на кого я работаю, станет платить тебе кучу денег, если ты будешь играть за Шормонт. Ты как раз относишься к тому типу игроков, которые нужны команде. Так как ты ни в первый, ни во второй раз не отказался от денег, мы считаем, что предложение тебя заинтересовало. По правде говоря, четыре тысячи — это пустяки.
Пит поперхнулся и чуть не проглотил жвачку.
— Никто не знает, сколько ты получишь в следующий раз. Это одно из правил моего шефа. В общем, чем лучше ты играешь, тем больше ты получаешь.
— Я просто должен играть в баскетбол? И все? — спросил Пит.
— Правила просты, — сказал Майкл Энтони. — Во — первых, ты должен хорошо играть. Во — вторых, ты должен учиться. В этом мы не можем всегда помогать, но периодически мы будем говорить, какие предметы ты должен выбрать. Ты не будешь обсуждать наши отношения ни с одной живой душой — ни с твоими друзьями, ни с игроками команды. И еще, ты никогда не станешь пытаться выяснять, кто я такой, и кто посылает тебе деньги. Ну, что скажешь?
