Роберт Стайн - Нечто из подвала
Она накинула легкий ситцевый халат поверх пижамы, нашла тапочки, в суматохе куда-то засунутые, и вышла на площадку. Воздух в вестибюле был жарким и влажным, почти удушливым. Бледный утренний свет падал сверху, с небес. Она остановилась у двери комнаты Ка-сея, размышляя, не стоит ли ей разбудить его, чтобы он тоже смог задать вопросы отцу.
«Нет, — решила она. — Бедный парень и так не спал полночи. Пусть спит».
Глубоко вздохнув, она подошла к отцовской комнате и остановилась. Дверь была открыта.
— Папа?
Никакого ответа.
— Папа? Ты уже встал? Она вошла в комнату.
— Папа?
Похоже, что его нет в комнате. Воздух в комнате был тяжелым и имел странный запах. Занавески были опущены. Постельные принадлежности смяты, скомканы и брошены в ногах постели.
— Папа?
«Нет. Она упустила его. Он, вероятно, уже заперся в подвале, — с горечью поняла она. — Он, должно быть, встал очень рано и… Что это такое в постели?»
Маргарет включила ночную лампу и подошла к кровати.
— О, нет! — закричала девочка, в ужасе закрыв лицо руками.
Простыня была покрыта толстым слоем грязи. Куча грязи.
Маргарет уставилась на грязь, не дыша, не
двигаясь.
Грязь была черной и казалась влажной. И эта грязь двигалась. Двигалась?
«Этого не может быть! — подумала Маргарет. — Это невозможно».
Она нагнулась, чтобы поближе рассмотреть слой грязи. Нет. Грязь не двигалась. В грязи копошились дюжины насекомых. И длинных коричневых дождевых червей. Все это ползало по влажным, черным комьям, которые покрывали постель ее отца.
11
Касей не спускался вниз до половины одиннадцатого. До его появления Маргарет приготовила себе завтрак, натянула джинсы и рубашку, поболтала с Дайяной по телефону и остаток времени провела, расхаживая взад и вперед по гостиной, пытаясь решить, что же делать?
Отчаянно пытаясь поговорить с отцом, она несколько раз стучала в дверь подвала, сначала робко, а потом громко. Но он либо ее не слышал, либо предпочел сделать вид, что не слышит. Когда Касей наконец появился, она налила ему высокий стакан апельсинового сока и повела на задний двор — поговорить. Был туманный день, небо было почти желтым, воздух — удушливым и жарким, хотя солнце едва проглядывало над холмами.
Направляясь в тень зеленой литой изгороди, она по дороге рассказала брату о зеленой крови отца и насекомых, которыми кишела грязь на его постели.
Касей остолбенел, открыв рот и держа нетронутый стакан с соком. Он уставился на Маргарет и долго не мог вымолвить ни слова. Наконец он вылил весь сок на газон и спросил:
— Что нам делать? — Голос его при этом был еле слышен.
Маргарет пожала плечами:
— Я хочу вызвать маму.
— И ты ей все расскажешь? — спросил Касей, засовывая руки в карманы мешковатых шортов.
— Я думаю, — сказала Маргарет. — Не знаю, поверит ли она во все это, но…
— Это так пугает, — произнес Касей. — Я имею в виду отца. Мы знаем его всю свою жизнь. Я имею в виду…
— Знаю. Но он не такой. Он…
— Может быть, он объяснит все это, — задумчиво сказал Касей. — Может быть, есть какие-то причины, все объясняющие. Ты знаешь, как листья на его голове.
— Мы же спрашивали его об этом, — напомнила Маргарет брату. — Он ответил, что это всего лишь побочный эффект, а это ничего не объясняет.
Касей кивнул головой, но ничего не сказал.
— Я рассказала об этом Дайяне, — добавила
Маргарет.
Касей с удивлением уставился на нее.
— Знаешь, я должна была кому-нибудь все это рассказать, — объяснила Маргарет резко. — Дай-яна думает, что нам следует вызвать полицию.
— Хо! — Касей отрицательно покачал головой. — Папа не сделал ничего преступного, разве не так? Что здесь делать полиции?
— Я знаю, — ответила Маргарет. — То же самое я сказала Дайяне. А она сказала, что лучше немного пренебречь законом, чем быть сумасшедшим ученым.
— Папа не сумасшедший ученый, — сердито проворчал Касей. — Это глупо. Он просто… Он просто…
«Что? — думала Маргарет. — Что он такое?»
Прошло несколько часов, а они все еще оставались на заднем дворе, пытаясь придумать, что делать. Вдруг кухонная дверь открылась, и отец пригласил их войти. Маргарет с удивлением посмотрела на Касея.
— Я не верю своим глазам. Он вышел наверх.
— Может быть, мы сможем поговорить с ним? Оба помчались в кухню. Доктор Бревер в
своей шапочке Доджерсов улыбнулся и поставил две суповые миски на стол.
— Хи, — оживленно сказал он. — Время ленча.
— Ух! Ты приготовил ленч? — воскликнул Касей, не в силах скрыть своего удивления.
— Папа, у нас есть к тебе разговор, — серьезно начала Маргарет.
— Боюсь, что я не располагаю временем, — ответил отец, избегая смотреть на дочь. — Садись. Попробуй это блюдо. Я хочу посмотреть, понравится ли это вам.
Маргарет и Касей послушно заняли свои места за столом.
— Что это за месиво? — вскричал Касей. Миски были наполнены зеленой мягкой
массой.
— Похоже на пюре из зеленого картофеля, — сказал Касей, скривив лицо.
— Это нечто другое, — таинственно произнес доктор Бревер, стоя над ними во главе стола. — Вперед. Попробуйте. Держу пари, вы будете удивлены.
— Папа, ты никогда раньше не готовил для нас ленч, — сказала Маргарет, стараясь сдержать подозрительные нотки в своем голосе.
— Я просто хочу, чтобы вы попробовали это, — сказал он с бледной улыбкой. — Вы — мои морские свинки.
— У нас есть кое-что, о чем мы хотели бы спросить тебя, — сказала Маргарет, поднимая ложку, но не пробуя зеленое месиво.
— Сегодня утром звонила мама, — сказал отец.
— Когда? — живо спросила Маргарет.
— Не так давно. Я думаю, вы были во дворе и не слышали телефонного звонка.
— Что она сказала? — спросил Касей, глядя в миску, стоящую перед ним.
— Тете Элеонор уже лучше. Ее уже перевели из реанимационного отделения. Мама скоро сможет приехать домой.
— Замечательно! — закричали в унисон Маргарет и Касей.
— Ешьте, — приказал доктор Бревер, указывая на миски.
— А ты не собираешься? — спросил Касей, крутя ложку между пальцами.
— Нет, — быстро ответил отец. — Я уже ел.
Он облокотился обеими руками о столешницу. Маргарет заметила, что рана на его руке перевязана свежим бинтом.
— Папа, прошлым вечером… — начала она.
— Ты будешь есть? Попробуй.
— Но что это такое? — настойчиво спросил Касей. — Пахнет не слишком аппетитно.
— Я думаю, что вам понравится, — нетерпеливо настаивал доктор Бревер. — На вкус это должно быть очень сладким.
Он уставился на них, требуя, чтобы они ели зеленую массу.
Глядя в миску с таинственным содержимым, Маргарет внезапно ощутила страх. «Отец слишком настойчиво требует, чтобы мы ели это», — думала она, глядя на брата.
У него был отчаянный вид. Отец никогда раньше не готовил ленч. Почему он приготовил это? И почему не хочет сказать нам, что это такое?
«Что происходит? — удивлялась про себя Маргарет. Выражение лица Касея подтверждало, что он думает о том же. — Не пытается ли отец что-то сделать с нами? Может, при помощи этого зеленого месива он хочет изменить нас или нанести нам вред… чтобы мы тоже обросли листьями? Что за сумасшедшие мысли», — пришла в себя Маргарет. На она также понимала, что ее пугает это месиво.
— Что с вами обоими случилось? — нетерпеливо закричал отец. Он поднял руку, изображая прием пищи. — Возьмите ваши ложки. Начинайте. Чего вы ждете?
Маргарет и Касей подняли ложки и опустили их в мягкую, зеленую массу. Но они не поднесли ложки ко рту Они не могли.
— Ешьте! Ешьте! — истерично кричал доктор Бревер, стуча по столу здоровой рукой. — Чего вы ждете? Ешьте ваш ленч. Вперед! Ешьте его! «У нас нет выбора», — думала Маргарет. Ее рука тряслась, когда она поднесла ложку ко рту.
12
— Вперед. Вам понравится, — настаивал доктор Бревер, навалившись на стол.
Касей следил, как Маргарет поднесла ложку к губам. Внезапно раздался звонок в дверь.
— Кто бы это мог быть? — спросил доктор Бревер раздраженно. — Я сейчас вернусь, дети.
Он вышел в передний коридор.
— Мы спасены, — сказала Маргарет, бросая ложку в миску. Масса отвратительно хлюпнула.
— От этого месива меня тошнит, — прошептал Касей. — Это удобрение или что-то в этом духе. Ух!
— Быстро… — сказала Маргарет, вскакивая и хватая обе миски. — Помоги мне.
Они помчались к раковине, вытащили ведро с отбросами и вылили в него содержимое обеих мисок. Затем поставили миски обратно на стол рядом с ложками.
— Давай посмотрим, кто там, — предложил Касей.
Они пронырнули в коридор вовремя и увидели человека с черным чемоданчиком, который приветствовал их отца коротким рукопожатием. У этого человека была лысая загорелая голова, и он носил большие солнечные очки с голубыми линзами. У него были коричневые усы, костюм цвета морской волны и галстук в белую и красную полоску.
