Тихие гости - Татьяна Мастрюкова
На зиму всю посуду и кухонную утварь, включая электроплитку, перетаскивали с веранды в дом, во вторую комнату. Здесь сначала была спальня Леркиной бабушки, а потом комната ее родителей. Летом, даже в самую жару, в комнате царила приятная прохлада, а сейчас, зимой, — так просто настоящий дубак. Тепло от печи туда не доходило, и можно было не бояться, что продукты испортятся. Поэтому мы единогласно решили использовать комнату как холодильник, тем более что настоящий холодильник стоял здесь же, убранный в коробку и прижатый ящиками с тарелками. Но мы и не собирались пользоваться тем, что надо потом мыть. К счастью, у Леркиной мамы всегда имелся запас одноразовой посуды. На кухонной веранде висел рукомойник, в который надо было заливать воду, а при помощи ковшика можно было наполнять разогретым на плитке кипятком.
Мы привезли с собой жареные куриные ножки, которыми снабдила нас моя мама. Она их миллион нажарила, только разогреть, и мы быстренько достали из коробки в комнате-холодильнике маленькую электроплитку. А макароны в доме всегда были. Ну и еще на очень черный день были припасены банки с тушенкой. Леркина мама говорила, что даже представить себе не может, что это будет за день такой, но регулярно проверяла у тушенки срок годности. А вообще мы набрали с собой шоколадных батончиков, чипсов и карамельных конфет с орехами, крекеров, сушек, прихватили даже одну большую бутылку газировки. В конце концов, это же каникулы, надо питаться только тем, что вкусно.
В общем, мы умяли по шоколадному батончику, запили сладкой газировкой и сразу почувствовали себя лучше. И даже электроплитку использовали: пытались сушить рядом с ней мокрые варежки и перчатки. Кстати, неожиданно пригодились безразмерные валенки, которые как-то летом закупил Леркин папа. Все тогда хохотали над ним, но он бесстрастно сносил подколки жены и дочери, и только теперь мы оценили его мудрость. Сменив сапоги на валенки, буквально преображаешься! Если бы работала связь, клянусь, я бы первая позвонила и поблагодарила его!
Одно было плохо: почему-то совершенно пропала сотовая связь, а вместе с ней и интернет. Не то чтобы это была прямо неожиданность. Летом тут тоже так себе с телефонами — хотя бы потому, что постоянно разряжается батарея независимо от времени пользования. Не важно, смотришь ли ты ролики на YouTube или просто периодически проверяешь время, заряд съедается одинаково быстро.
Но летом это было не так критично, потому что всегда находились занятия поинтереснее тупления в телефон. Так они обычно у нас на зарядке и торчали в доме. Но сейчас было что-то уж совсем жесткое. Мы даже предположили, что на зиму в Шилиханово просто прекращают подачу сигнала, раз уж тут так мало народу. Или на праздники отключили. Или авария какая-то.
Больше всего мы страдали, что не можем воспользоваться своими плей-листами в ВК. У меня, к примеру, на телефон закачан какой-то минимум любимой музыки. К счастью, Валерия нарыла в дачном барахле магнитофон, настолько старинный, что его даже не прятали с окончанием сезона. Зато там было радио и вход для аудиокассет — их нашлась целая коробка. В свое время Леркина мама научила ее, как правильно вставлять кассеты в проигрыватель. Другое дело, что музыка там была — какой-то нафталиновый кошмар. Но мы решили все равно ее слушать, когда надоедят наши закачанные треки.
Больше радовало радио. Правда, радиостанции ловились не все и в основном какие-то совершенно незнакомые, но зато хоть какая-то цивилизация, да и музыка периодически была вполне себе годная. Например, горловое пение под звуки варгана. Нам очень понравилось. Одновременно жутковато и успокаивающе.
Водопровод и канализацию на даче в свое время проводить показалось дорого, поэтому временно, то есть уже довольно много лет, пользовались небольшим, но крепким и даже утепленным домиком чуть поодаль от основного дома. В общем, удобства во дворе, но никто не жаловался, не отлынивал от ходьбы с ведрами за водой к деревенскому колодцу. В этом был особый экстрим и, как шутила Леркина мама, деревенский фитнес. Вообще участок был довольно большой, и задняя калитка выходила на заливной луг, а дальше уже начинался небольшой залив Ичетинки. Сейчас там все было завалено снегом, и граница между берегом и скованной льдом водой была совершенно незаметна.
Чтобы все было по справедливости, решили выбирать дежурного по кухне и по уборке при помощи считалочки, всякий раз разной. Первой расчищать дорожку к калитке выпало мне. Конечно, остаться в доме было веселее, но и от физических упражнений была своя польза: я быстро согрелась. Рыхлый снег легко поддавался, и путь к распахнутой калитке, пусть и узкий, но был проложен прямо по нашим следам. За этим занятием меня и застукала соседская бабка.
Анисимовна прошла через распахнутую калитку, но в дом заходить не стала, стояла у крыльца и смотрела, как я лихо ковыряюсь лопатой в сугробе. Я, пользуясь случаем, сбегала быстренько в дом и сразу вынесла ей кружку, а в ответ получила очередную порцию причитаний: и замерзнем мы, и с голоду помрем.
— Печь-то топить умеете?
— Возможно, — уклончиво ответила я, не желая признаваться, что Леркин папа на словах объяснил нам порядок растопки, параллельно волнуясь, как бы печь не треснула.
Вероятно, он был не очень уверен в печнике и не знал, чего ожидать от печки при растопке зимой. В общем, мы запомнили только, что надо печь беречь, а не то она развалится, и обязательно открывать заслонку на трубе, иначе угорим. Но это уже не от качества печи зависело, а от нашей адекватности.
Хотя я ни слова Анисимовне не сказала про предостережения дяди Максима, вид у нее был такой, будто я ей все вывалила, как
