Антон Иванов - Загадка почтового голубя
На улице Женька убедился в собственной правоте.
Пес совершенно не собирался жертвовать костью ради какой-то прогулки. Всем своим видом он словно показывал: прогулки кратковременны, а кость будет служить долго.
Поэтому Зевс, с гордостью поглядывая на встречных собак, продолжал шествовать, держа заветную кость в зубах. Так они с Женькой и достигли дома, где жил Олег. Металлическая дверь подъезда, обычно запертая на домофон, сейчас была настежь распахнута. Видимо, кто-то из жильцов переезжал. Поэтому Женька и Зевс беспрепятственно достигли квартиры Олега.
Перед тем как позвонить, Женька предусмотрительно взглянул на часы. Половина седьмого. Значит, предки Олега еще не вернулись. Дело в том, что Беляев-старший настоятельно требовал от сына: всякие сборища к их с матерью возвращению домой должны прекращаться. Мол, он, Беляев-старший, и так устает, поднимая на ноги собственную фирму. А потому вечером имеет право спокойно посидеть дома.
Компания с Большой Спасской старалась без крайней нужды этого требования не нарушать. Тем более что папа Олега, Борис Олегович, был человеком хотя и добрым, но крайне вспыльчивым и заводился с полуоборота. Женька ошибся только в одном. Родители Олега уже были дома. Сегодня у них чрезвычайно удачно прошли какие-то важные переговоры с вице-президентом одной американской фирмы. Беляев-старший решил по этому поводу покинуть контору раньше обычного, чтобы провести побольше времени в кругу семьи.
В тот момент, когда Женька и Зевс приблизились к дверям их квартиры, семейство Беляевых ужинало. Борис Олегович, расправляясь с котлетой по-киевски, строил планы на ближайший отпуск. Он давно уже мечтал отправиться всей семьей в кругосветное путешествие по высшему классу. Теперь мечта становилась реальностью. И еще Беляев-старший объявил, что купит себе «нормальную машину» вместо «той дряни», которую приобрел весной.
— Потому что она все время портится и вытягивает из меня последние нервы, — объяснял Борис Олегович жене и сыну.
— Боренька, но… — хотела что-то ему возразить жена, Нина Ивановна, но в это время Женька нажал на кнопку звонка.
— Кого еще к нам принесло? — поморщился Борис Олегович.
Положив недоеденную котлету по-киевски на тарелку, он отправился в переднюю. Глава семейства Беляевых ужасно не любил, когда его отрывали от ужина. Но сейчас даже внезапный посетитель не испортил ему настроения. «Кто бы ни оказался, приглашу с нами поужинать», — решил он.
Хорошее настроение улетучилось сразу же после того, как он открыл дверь. Нечто большое и лохматое с ходу атаковало Беляева-старшего, Оттеснив Бориса Олеговича в сторону, оно стремительно пронеслось на кухню. За ним с не меньшей стремительностью пронесся Женька. Не выпуская поводка из рук, он на ходу бодро прокричал:
— Здравствуйте, Борис Олегович! Я не знал, что вы уже дома! Я к Олегу! По очень важному Делу!
Последние слова уже донеслись из кухни.
— Однако, — пробормотал Борис Олегович и Двинулся следом за нежданными гостями.
Как раз. когда он переступил порог родной кухни, Зевс, выплюнув наконец огромную кость, одним махом смел языком с тарелки Бориса Олеговича полторы киевские котлетки вместе с гарниром.
— Не смей! — воскликнули хором Борис Олегович и Женька.
У каждого были свои соображения. Женька вспомнил, что Зевсу противопоказаны куриные кости. А Борису Олеговичу стало искренне жаль киевских котлет, которые он еще даже не успел толком распробовать.
Однако пес не обратил на их вопли никакого внимания. Проглотив ужин Беляева-старшего, он снова занялся костью. Тут из комнаты Олега подоспел Вульф. Увидав наглого проходимца, который распоряжается в его владениях, смелый Вульф сходу предпринял атаку.
— О Боже! — всплеснула руками Нина Ивановна. — Эта тварь сейчас нашего Вульфа съест!
Но вышло совсем по-иному. Огромный Зевс при виде ощетинившейся таксы вдруг заскулил и прижался к Женьке. Вульф, продолжая грозно рычать, показал баранообразной собаке все свои зубы. Зевс явно задумался. В следующее мгновение он, почти распластавшись по полу, униженно подполз к Вульфу и, положив перед его носом огромную кость, ретировался на полусогнутых к Женьке.
Вульф тщательно обнюхал кость. Похоже, что поведение незнакомца вполне его удовлетворило. Он приветливо завилял хвостом. Затем попытался схватить кость зубами. Однако рот у него был для этого слишком мал.
— Убери эту гадость! — неизвестно к кому обращаясь и что имея в виду, грянул Борис Олегович.
— Какую? — с обезоруживающей улыбкой осведомился Женька. — Кость?
— И кость тоже! — проорал еще громче Беляев-старший, который еще не мог примириться с утратой вкусного ужина.
— Боренька не волнуйся! — принялась его успокаивать Нина Ивановна. — Иначе у тебя снова подскочит давление. А котлетки у меня еще есть. Я мигом новые зажарю.
— Это меняет дело, — немного остыл глава семейства Беляевых.
— Олег, — обратился к другу Женька. — Ты уже все равно доел. Пошли, чего расскажу.
— Опять тайны? — мигом насторожился Борис Олегович.
У Олега похолодело внутри. Расследования Компании с Большой Спасской были в семействе Беляевых больной темой. Если Женька и впрямь откопал какую-то новую криминальную историю, отец сейчас устроит жуткий скандал. После каждого расследования он брал с сына честное слово, что это в последний раз. Ибо, по словам главы семейства Беляевых, они с матерью совсем не для того тратят силы на фирму, чтобы их «обалдуй-сын» сложил голову «в борьбе с криминальными элементами». Если это произойдет, все усилия Беляевых-старших пропадут зря и старость их будет одинокой и безрадостной.
— Нина! — словно читая мысли Олега, взревел отец. — Я просто чую! Эти два обалдуя опять во что-то влезли!
И он по очереди указал сперва на Олега, потом на Женьку.
— Боренька! Успокойся, пожалуйста! — ангельским голосом произнесла Нина Ивановна. — Вечно тебе мерещатся всякие ужасы. Женечка просто зашел к Олежке в гости. Правда?
Мальчики синхронно кивнули.
— Вот видишь, Боренька, а мы сейчас с тобой новенькую котлетку поджарим, — ласково улыбнулась жена и открыла большой холодильник. — У нас сегодня такой удачный день. Зачем его портить.
— В общем, наверное, ты права, — потеплел взгляд у Беляева-старшего.
— Пойдем, Олег, к тебе в комнату, — потребовал Женька и принялся со зверским выражением лица подмигивать другу.
Мальчики двинулись в коридор. Борис Олегович, вновь обретя душевное равновесие, сказал:
— Ты, Нина, пока жарь котлетки, а я пойду эту гадость выкину в мусоропровод.
Он нагнулся за костью. Но Вульф неожиданно оскалился и преградил ему дорогу. Зевс, с которым у Вульфа успели наладиться прочные дипломатические отношения, немедленно поддержал нового маленького друга.
— Это еще что такое? — оторопел Борис Олегович. — Рычать на меня? В моем собственном доме? Да как ты смеешь? И эта образина лохматая туда же!
— Во всем виновата кость! — счел своим долгом вернуться для объяснений на кухню Женька. — Она вызывает в собаках первобытные инстинкты.
— А я тебя спрашивал? — с гневом уставился на него Беляев-старший. — Мы, между прочим,
Вульфу все время кости даем. Но он еще никогда ни на кого из нас не рычал!
Вульф тем временем занялся спасением драгоценной кости. Все-таки умудрившись прихватить ее с грехом пополам зубами, маленький нес, пошатываясь от напряжения, поволок драгоценный подарок нового друга к себе на коврик. Зевс двинулся следом, не преминув тяжело наступить на ногу Борису Олеговичу.
— Пошел вон! — взревел Беляев-старший. Пес в ответ возмущенно гавкнул.
— Ну нет! — с драматическим видом простер руки к потолку Беляев-старший. — В этом доме я больше жить не могу!
Олегу стало ясно: нужно срочно выставить Женьку и этого пса. Иначе грянет настоящая буря. А потому, склонившись к самому уху друга, мальчик в очках прошептал:
— Валите отсюда скорей. Иначе такое начнется.
— Сейчас уйдем, — тоже шепотом ответил ему Женька. — Только про голубятника тебе расскажу. Это очень важно.
— Позвони позже по телефону, — решительно теснил Олег к выходу Женьку и Зевса.
Вскоре те оказались на лестничной площадке. Олег быстро захлопнул дверь.
— Ну, чего там у тебя?
— Этот голубятник настоящий бандит, — скороговоркой произнес Женька.
— С чего ты взял? — изумился Олег.
— Разговор подслушал. — Где?
Тут за дверью раздался голос Бориса Олеговича:
— Дожил же я, несчастный? Собственная собака, которую я принес в дом щеночком, стала на меня скалиться! И все из-за какого-то идиотского пса, который оказывает на Вульфа дурное влияние!
— Боренька! Котлетки готовы! — крикнула из кухни Нина Ивановна.
