Роберт Стайн - Потерявшие память
Мы в ужасе смотрим друг на друга. Земляне? Чрезвычайное положение?
Мы догадываемся, что человек в чёрном, появившийся на экране, — и есть Дермар, главный правитель.
«Если все мы проявим бдительность, пришельцы в наших условиях долго не выживут. Проявим же свой гражданский долг! Мы заставим их убраться! Уничтожим пришельцев!» — гудит Дермар.
От его выкриков по спине пробегает холодок. Дурные предчувствия заставляют меня призадуматься.
Да полно! Мой ли это дом? Больше я уже ни в чём не уверен. Наверное, и вправду я здесь никогда не жил. Я нигде не жил!
Поворачиваюсь к Арлин. Похоже, что она думает о том же. Неожиданно в один голос мы произносим:
— Это про нас.
Пришельцы с Земли — это мы.
Это нас надо прогнать и уничтожить.
«Пускай они проваливают» — и это о нас тоже.
15
Выключаем телевизор, потому что нет сил слушать.
Вопросы, вопросы, рои вопросов проносятся в голове.
Если и вправду мы — пришельцы с Земли, значит, там, на Земле, нас больше нет?
Выходит, мы сейчас на другой планете? Но как мы сюда попали?
И если мы не знаем, кто мы и что делаем, как нам укрыться от них?
Почему они так враждебны к нам?
А беру Арлин за руки:
— Послушай, если мы не найдём ключ к разгадке всего этого, мы обречены! Думай! Ты знаешь, где ты живёшь? У тебя есть тут дом?
Она тщетно пробует сосредоточиться, что-то вспомнить:
— Не помню. Не знаю…
Я вскакиваю.
— Мы должны выжить! Мы обязаны! Давай ещё раз подумаем, что же с нами происходит.
— С чего начнём? — спрашивает Арлин.
— Прямо с этого места. Осмотрим весь дом от подвала до потолка. Должна быть зацепка — фотография, книга, письмо…
— А мои родители, наверное, волнуются сейчас, — горестно произносит Арлин. — Где бы они сейчас ни были, они думают обо мне…
— Давай вставай-ка, — подталкиваю я её. — Надо искать!
Мы снова изучаем все вещи в гостиной. Потом в столовой. Выдвигаем ящики столов. Шарим на полках. Ничего!
Арлин выходит из кухни с понурым видом.
— В холодильнике несколько яиц и пакет молока…
— Пошли наверх! — командую я.
В комнате для гостей кровать не застелена, шкафы пустые. Мы заглядываем в ванную и туалет.
— А это не твоя комната? — вдруг спрашивает Арлин, остановившись на пороге.
Я растерянно озираюсь. Голубые обои, письменный стол, компьютер… На кровати — голубое покрывало.
— Мне всё это незнакомо, — говорю я неуверенно.
И тут я натыкаюсь на стопку журналов на нижней полке у стены.
— Ну наконец-то! Сейчас мы всё узнаем!
Я радостно скачу по комнате, на ковре делаю сальто и — ой-ё-ёй! Ударяюсь головой о стену шкафа. Хватаюсь за голову. Мне больно, так больно! Но внезапно, словно яркая вспышка, меня осеняет. Вместе с болью в сознание врывается воспоминание.
— Арлин! — кричу я. — Я вспомнил! Я живу в штате Висконсин! Мой город называется Мэдисон! Я стукнулся головой и вспомнил!
Она от неожиданности раскрывает рот.
— Ещё, Джейкоб! Вспоминай ещё!
Но я уже грустно качаю головой. Увы! Это всё, что блеснуло в памяти после удара лбом о шкаф.
Беру стопку журналов, быстро пролистываю. Фотографии незнакомых артистов. Никогда и нигде я не видел таких лиц!
И снова текст невозможно прочесть. Выпуклые значки, как в библиотечных книгах.
Я потираю шишку на голове — болит. Вижу, что Арлин снова печалится, и стараюсь её приободрить:
— Видишь, я всё-таки вспомнил, откуда я!
— Ты молодец! Обскакал меня. А я всё ещё как во сне. В голове — пусто. У меня, похоже, не только фамилии нет. Я человек без прошлого. Как это называется? — Арлин потёрла лоб ладошкой. — Я и не личность вовсе, так?
— Слушай! — пришло мне в голову. — А если мы с тобой не люди, а роботы?
Припоминаю одну историю… Я что-то читал о роботах с нарушенной программой. А вдруг это мы? Роботы в человеческом обличье…
— Но беда в том, что программа памяти у нас полетела…
— Вполне возможно, — без энтузиазма соглашается Арлин.
Но потом она осматривает свою руку, щиплет себя.
— Нет, Джейкоб! Это кожа. Не уверена насчёт тебя, но я — человек! Это значит, что я — личность!
Я и сам понимаю, что моё предположение о роботах не слишком удачное. И разве у робота болела ба голова от удара? Вскочила бы шишка?
— Послушай, Арлин! Стукнись и ты головой о шкаф! Может, вспомнишь что.
— Придумай что-нибудь получше, — обижается девочка.
И мне сразу в голову приходит блестящая мысль.
— Школа! — кричу я. — В школе должны быть сведения о нас! Может быть, файлы с данными на учеников пишутся на английском? Тогда мы всё о себе узнаем! Бежим! Скорее!
Но Арлин приходит в ужас:
— Как? Снова в школу?!
Я не успеваю ответить. Цепенею с открытым ртом. Внизу чьи-то шаги…
Разве мы не закрыли входную дверь?
Арлин испуганно вскакивает, прислушивается:
— Кто это? Джейкоб, кто там?
Тяжёлые шаги по лестнице. Скрип ступеней. Я подкрадываюсь к двери и всматриваюсь в темноту коридора — там нет света, и я не вижу ничего.
— Прячемся, — шепчет мне на ухо Арлин. — Закроемся в туалете!
Из спальни мы крадёмся к туалетной комнате, и я тихонько поворачиваю круглую ручку замка, пытаясь отворить дверь.
Что-то заедает в замке. Я судорожно кручу ручку вправо-влево. Дверь туалета вообще не открывается.
Мы в ловушке. Из спальни нам уже не выбраться!
На пороге возникает мрачная фигура. Это он, наш преследователь. Борода, грязный плащ. Он шёл за нами от самой библиотеки!
Мужчина входит, ступая тяжело. Он загородил собой дверь, нам не убежать.
Странная улыбка появляется на его лице.
— Ну наконец-то! — восклицает он.
Человек прикрывает за собой дверь. Взгляд его перебегает с меня на Арлин.
Вцепившись друг в друга, мы прижимаемся спинами к запертой двери туалета.
16
Мы почти не дышим. Страшновато.
Кто же он?
Чего он хочет?
Может быть, он знаем нашу тайну? Или догадывается, что мы — другие?
Его прислали схватить нас?
Мужчина медленно приближается. Плащ распахивается, и я вижу мокрый от пота свитер.
— Нет-нет, пожалуйста, — почему-то умоляет его Арлин.
Но человек уже рядом с нами. Улыбка исчезла с его губ.
— Не узнаётё? — спрашивает он. — Чем вы так напуганы? Что с вами?
Я чуть не теряю сознание от волнения. Разве я его знаю?
— Ну-ка, вглядитесь! Ведь это я! Ваш отец!
Всё. Мы убиты. Это уже выше наших сил.
Стоим, прижавшись друг к другу. Не дышим.
— Вы наш папа? И мой… и Джейкоба? — мямлит Арлин.
Мужчина кивает. У меня слегка кружится голова. Но я уже прихожу в себя.
— Арлин — моя сестра?
Он кивает снова. Пристально всматривается в наши лица.
— Вы действительно ничего не помните?
— Да, что-то случилось… Мы не можем ничего вспомнить…
Мужчина хмурится:
— Да и со мной творится что-то неладное. Тоже не помню…
Но он делает движение, собираясь обнять нас.
Мы шарахаемся. Я гордо требую:
— Докажите, что вы наш отец.
Мужчина изумлён:
— Прости, но я не понял…
— Но ведь мы вас не узнаём! Как вы докажете, что вы и вправду мой отец?
Арлин поддакивает мне, вцепившись в мою руку.
Он быстро-быстро мигает, занемев от изумления. Снимает плащ. Закатывает рукава. Подмышки, как у нас!
— Видишь? Я не из их стаи! — смеётся он.
— Но как… — настаиваю я.
— Ты просто поверь мне, Джеки, — мягко говорит он.
Джеки! Ведь это моё домашнее имя! Я вспомнил — так все называют меня дома.
И отец обнимает нас. Долго-долго мы стоим втроём, прижавшись друг к другу. На моих плечах лежит отцовская рука.
Я первый прихожу в себя от потрясения.
— Пап, почему же мы не можем ничего вспомнить?
Он грустно качает головой:
— Если бы знать!
— А где мы, папа?! Как мы очутились здесь?
— Джеки, — как можно спокойнее говорит наш отец, — я и сам не могу понять.
Он поправляет волосы. Это мне только казалось, что они свисают ему на глаза.
— Я и сам изо всех сил пытаюсь вспомнить и понять. Кажется, вот-вот… вот оно… Но воспоминание ускользает.
Он снимает плащ.
— Где только я вас не искал! И наконец догадался, что вы в школе. А вы так ловко убегали от меня!
— Но ведь мы не предполагали…
— Ладно-ладно. Ну и что же? — Он огляделся.
Это действительно наш дом?
— А где мама? — дрожащим голосом спросила моя сестра.
— Ничего не знаю! Сам хотел бы кого-нибудь спросить! — опять сокрушался отец.
— Но одно я знаю наверняка. Это то, что все мы в большой опасности.
17
Собираемся все вместе на веранде, чтобы обсудить ситуацию. Нас теперь трое!
Папа выглядывает в окно: нет ли кого на улице? Опускает шторы.
