Александр Преображенский - Рыбалка на живца
— Коль, дай огоньку.
Тот молча дал ему зажигалку и так же молча убрал ее в карман, когда дядя Гена прикурил.
Больше мы об убийстве не говорили. Дядя Гена опять было начал, да я отказался. Надоело. И дальше мы уж, как полагается, о рыбалке только говорили. Вернее, Залыгин так и не сказал ни слова, только слушал.
Я пошел в тот день на рыбалку пораньше, чтобы и рыбу половить, и след зарисовать, и к Светке успеть. Но на яме застал уже Залыгина и дядю Гену, они встали еще раньше. Вот мы втроем и сидели. Тамерлана я на сей раз не брал. Удивительно, как быстро разносятся слухи, вчера только это случилось, а сегодня с утра уже и дядя Гена, и Залыгин знают, что я нашел покойника, И ладно бы дядя Гена, он человек общительный, но нелюдим Залыгин… Он-то откуда?
Часов в десять первый клев закончился, и дядя Гена стал сворачивать удочки, вслед за ним и Залыгин.
— Не идешь? — окликнул меня дядя Гена.
— Не, я еще посижу, — отозвался я.
— Ну-ну, успехов…
Вскоре они удалились. Как только их фигуры скрылись из виду, я тоже быстро вскочил и собрался, только отправился после этого в противоположную сторону. Меньше чем через час я был уже недалеко от той самой глиняной площадки, где вчера видел след. Меня отделяло от цели не больше трех десятков метров да ивовый куст, когда я неожиданно заметил человека. Он выбежал на обрывистый берег как раз над той болотистой низинкой, где вчера еще лежал убитый, и остановился, осматриваясь по сторонам, Я замер.
Человек, это был молодой парень, явно хотел убедиться, что его никто не видит. Однако густой ивовый куст, сквозь ветви которого я видел парня достаточно хорошо, скрывал меня полностью. Ведь когда смотришь издали, кусты и кроны деревьев становятся почти непроницаемы для взора.
Одет парень был в черную джинсовую куртку и синие джинсы, был кудряв и светловолос. Оглядевшись, он быстро сбежал по откосу сбоку от обрыва и направился прямо к месту убийства. Теперь мне было гораздо хуже его видно, неровности берега и густота нижней части куста скрывали от меня его фигуру почти наполовину. А я очень хотел бы узнать, что он там делает. Поэтому я осторожно переступил по склону берега на полметра повыше. Теперь я видел опять всего парня целиком. Он стоял на месте преступления, уперев руки в боки. В этот момент он посмотрел в мою сторону, я вздрогнул и пригнулся. К счастью, парень меня не заметил, а я смог хоть издали увидеть его лицо, оно мне показалось немного знакомым. Затем парень решительно двинулся к ивовым кустам, отделявшим роковую низинку от русла реки. Наклонившись, он довольно долго копался в траве. Видимо, что-то искал, или доставал. Затем он разогнулся и одновременно сунул что-то за пазуху, я не разглядел что, тут же повернулся и, больше не озираясь, быстро и ловко побежал вверх по косогору.
Я выждал, когда он скроется за верхним краем откоса, и, кинув удочки в траву, бросился за ним. Погнавшись за парнем, я вскоре опять оказался на улице Митяева возле дачи убитого бизнесмена, ибо она была в селе крайней и ближе всего стояла к берегу. Я едва успел увидеть, как парень нырнул в распахнутую дверцу «нисана», одиноко стоявшего у забора. Машина почти сразу рванула с места, очень быстро развернулась на довольно узкой улице и скрылась за поворотом. Номера я не разглядел, и это была неудача.
Все еще переваривая увиденное, я вернулся на речку. Дело об убийстве принимало новый оборот, ведь я только что видел то, что явно скрывалось от постороннего взгляда. Я еще не мог осознать в полной мере все то, что видел и пережил за последние два дня. Но какой-то рок неумолимо вовлекал меня в события, так или иначе связанные с убийством. Над этим стоило подумать. Решив все проанализировать дома вечером в спокойной обстановке, вооружившись тетрадью и ручкой, я вспомнил о том, зачем пришел.
Однако меня ждало жестокое разочарование. Табун митяевцев, свершивший паломничество к месту преступления, начисто уничтожил в округе все старые следы, оставив великое множество новых. Ночной дождичек довершил ими начатое. А я-то надеялся с помощью замеченного мной вчера следа отыскать похитителя Женькиного велосипеда. Слава Богу, у меня память хорошая, просто прекрасная, и я неплохо помнил рисунок подошвы. Однако мелкие детали, несомненно, могли быть мною упущены. А ведь именно они, эти самые детали, часто имеют решающее значение для успеха расследования. Я это хорошо понимал, потому и досадовал.
Зато на глинистой площадке прекрасно, хоть и немного смазано, отпечатались следы дважды пробежавшего здесь парня. Я зарисовал один, но это был совсем не тот след, который я видел вчера утром, тот был от сапога, а этот — от кроссовки фирмы «Puma». Однако и он мог стать уликой.
Мои разочарования в тот день еще не окончились. Светка к назначенному сроку не пришла. Я прождал ее около часа, и настроение у меня совершенно испортилось. Чего только я не передумал: и что я не понравился ее мамаше, и что она обиделась на меня за тот поцелуй, и еще всякую чушь. В конце концов я уже не мог больше ждать, мне обязательно надо было выяснить, в чем дело, и я направился к Светкиной даче…
«Ма, я пойду». — «Нет, ты не пойдешь!» — услышал я, подойдя к знакомому зеленому забору, за которым скрывался совсем еще новый кирпичный коттедж. На всякий случай я не стал появляться в поле зрения хозяев, тем более что их голоса были мне прекрасно слышны.
— Ну что, мне из-за этого убийства все лето на участке сидеть?!
— Почему на участке? Вон в магазин пожалуйста. Там люди. А на реку я тебя одну не пущу. Отец приедет, с ним и пойдешь.
— Я не маленькая!
— Тем более. Еще неизвестно, что это за убийца» может, он маньяк какой-нибудь, может быть, здесь где-нибудь прячется.
— Да ну, ма, не пори чушь.
— Знаешь, чушь не чушь, а пока отец не приедет…
И так далее… Я постоял, послушал, грустно, конечно, но все-таки мне стало легче. По крайней мере я знал, что со Светкой ничего не случилось и она не виновата в своем опоздании. Заходить я к ним не стал, неудобно как-то, а повернулся и пошел к реке ловить рыбу…
В тот день удача все же улыбнулась мне. Уже когда я давно закинул удочки и сидел, глядя на поплавок, вдруг справа от меня раздались легкие шаги. Это была Светка, она шла по тропинке, улыбалась и размахивала пустой тряпичной сумкой. Ее появление было неожиданно, а то, что она появилась со стороны Узорова, вообще сбило меня с толку. Я встал с корточек, видимо, на редкость с глупой рожей. Потому что Светка даже хрюкнула от смеха, наклонив к плечу голову.
— Привет, — сказала она, не переставая улыбаться.
— Привет, — эхом отозвался я, — ты откуда?
— Из дома.
— Тебя же мама не пускала, — сорвалось у меня с языка. Черт дернул меня произнести это.
Настал черед удивляться Светке. Она сделала круглые глаза и даже рот приоткрыла.
— Откуда?.. Так ты подслушивал?! — догадалась она. — О-о-чень хорошо… И еще не зашел даже. — В ее голосе зазвучала обида. Меня порадовало, что Светку больше задело второе, значит, ей не безразлично…
— Извини, я как-то постеснялся…
— Ага, я из-за него соврала, сказала, что пойду в магазин, а сама на речку… И это когда у нас тут убийство. — Светка явно рассчитывала ошеломить меня этим известием.
— Да я его видел, э-э-э, покойника. Это я его нашел, перед тем как тебя вчера встретил.
Светка, наверное, с минуту не могла сказать ни слова, только смотрела на меня исподлобья своими круглыми серыми глазами. Потом только и произнесла:
— Нормально…
— А что я должен был делать? — сразу после этого «нормально» начал оправдываться я. — Мне не хотелось говорить об этом. Ничего бы не получилось…
— Чего бы не получилось? — зловеще вопросила Светка.
Я понял, что лучше мне помолчать, и оказался прав, потому что после минуты молчания Светка постелила сумку на траву, уселась на нее и скомандовала:
— Дай удочку.
Дальше все пошло как по маслу. Мы ловили рыбу около часа, по ее просьбе я рассказывал свои вчерашние приключения, а потом… мне пришлось провожать Светку, она боялась, что ее мама будет волноваться. Когда мы почти поднялись по береговому склону, Светка, шедшая впереди, вдруг остановилась и обернулась.
— Погоди, — сказала она, — я хочу кое-что сделать.
Я стоял чуть ниже по склону, но так как был, конечно, повыше, ее глаза как раз встретились с моими. Она обняла меня за шею и поцеловала в губы.
— Это тебе за вчерашнее, — сказала Светка и, уже быстро поднимаясь по откосу, добавила: — За смелость.
Я перевел дух и последовал за ней…
Возле угла зеленого забора мы еще раз поцеловались, благо улица была пустынна. Дальше мне Светка провожать ее сегодня не разрешила, а велела завтра приходить в гости, и пораньше.
Я опять шел домой счастливый… Вернее, от Митяева я на автобусе ехал. Потом по дороге заглянул к Женьке. Но его не было дома. Я решил с ним встретиться завтра, а сегодня — привести в порядок дело о велосипеде и открыть второе об убийстве. Теперь у меня были не только подозрения, но и факты.
