Нэнси Дрю. Дело на реке - Кэролайн Кин
Кэба это не впечатлило. Он легонько толкнул парня и сказал:
– Да тебе полагается всё это знать! Ты уже два месяца тут работаешь, и твой дядя начал брать тебя с собой на подобные суда, ещё когда ты пешком под стол ходил. А эта девушка пришла к нам сколько – часов пять или шесть назад? Она всё схватывает на лету, и меня это, конечно, впечатляет.
Бесс залилась краской и тайком показала мне победный жест.
Тут система оповещения на корабле ожила, и раздался голос капитана Майка. Я узнала его по южному говору.
– Кэб, вас ждут в рулевой рубке. Кэб, в рулевой рубке.
– Хозяин зовёт! – пошутил Кэб и обратился к Дилану. – Вы двое, как закончите проверять автоматические выключатели, проследите за сценической командой. У них в пьесе тоже есть игра со светом, и нельзя допустить, чтобы они случайно повредили нашу электросистему.
Он пошёл было к выходу из бойлерной, но вдруг обернулся и подмигнул Бесс.
– А ты приглядывай за Диланом. От него одни неприятности!
Глава четвёртая
Загадочные огни
Меня сразу очаровала моя каюта с видом на Зелёную палубу и левый борт корабля. Мы плыли вверх по течению, и в своё окошко я могла любоваться закатным солнцем и силуэтом холмистого Острова Каменного Одиночества на севере от нас.
Каюту сейчас обдувал приятный ветерок, и я слышала бодрый плеск воды от гребного колеса. Мы отчалили меньше часа назад, но шум парового двигателя из глубин корабля уже стал для меня фоновым звуком, на который можно не обращать внимания.
Я переоделась на ужин и взглянула на своё отражение в зеркале. Крем для загара опять подвёл: кончик носа у меня обгорел. Я помазала его тональником, схватила голубую сумочку и поспешила на главную палубу, чтобы встретиться с Нэдом.
Он уже стоял с миссис Махоуни у чёрного деревянного ограждения и смотрел, как солнце медленно опускается за деревья на дальнем берегу.
Агнес Махоуни выглядела как всегда сногсшибательно в простом, но стильном костюме. Седые волосы развевались на ветру, а на лице читались счастье и умиротворение.
Она улыбнулась, увидев меня, и поздоровалась:
– Привет, Нэнси! Чудесно выглядишь. Я очень обрадовалась, когда узнала, что Нэд к нам присоединится. Жаль, конечно, что твой отец не смог прийти.
– Да, во всём есть хорошие и плохие стороны, – согласилась я, прислоняясь спиной к ограждению.
Тут мой взгляд упал на ожерелье миссис Махоуни: золотое, очень искусной работы, просто великолепное. На длинной цепочке сверкал зелёный драгоценный камень, закованный в золотой овал.
– Я раньше не видела этого ожерелья. Оно такое красивое!
Миссис Махоуни задумчиво покрутила драгоценность в руках.
– Да, настоящее сокровище. И очень древнее. Оно досталось мне от матери Корнелиуса, но она любила поговаривать, что его изготовили ещё в эпоху Людовика XIV во Франции! А это настоящий изумруд, – добавила миссис Махоуни, поднося камень ко свету.
– И вы его вот так вот просто … носите? – сдавленно произнёс Нэд.
Миссис Махоуни сконфуженно опустила взгляд:
– Наверное, не следовало бы. Разумеется, мы оформили на него страховку, но застёжка не особо надёжная. Я всё собиралась сходить в «Драгоценности Дейва», чтобы её заменить, да так и не собралась. Слишком редко его надеваю, вот и забываю всякий раз.
– Такое откладывать нельзя, – строго заметил Нэд. – Было бы очень жаль его потерять.
Миссис Махоуни тяжело вздохнула:
– Ты прав. Конечно, я получу деньги по страховке, но само украшение ничем не заменить. И по его исторической, и по сентиментальной ценности.
Тут она умолкла, о чём‐то задумавшись, а потом продолжила:
– Исторические темы всегда напоминает мне о Лютере. Вы же знаете, капитан обещал посадить его за наш столик! Я так рада, что он будет с нами.
Вдруг тявкнула собака, и Нэд спросил:
– Чья это?
Мы все оглянулись и увидели женщину атлетического телосложения, с короткими тёмными волосами и синими глазами. Я сразу узнала Надин Такер, главного мецената «Пушистой пристани» – приюта для животных в Ривер-Хайтсе – и близкую подругу миссис Махоуни. Под мышкой она держала маленькую белую собачку.
– Надин! Ты вернулась из Гонконга?! – воскликнула миссис Махоуни.
– Ещё в прошлый понедельник, – ответила мисс Такер и отправила Агнес воздушный поцелуй свободной рукой, перехватив свою питомицу левой.
Собачка недовольно ёрзала: ей явно хотелось, чтобы её отпустили и дали побегать по кораблю.
– Тише, Физзи-Лиззи! – пыталась утихомирить её хозяйка.
– Физзи-Лиззи? – со смешком переспросила миссис Махоуни. – Необычное имя для собаки. Обычно ты их по‐другому называешь. Кстати, с Нэнси ты уже знакома, а вот этот молодой человек – Нэд Никерсон.
– Сын Джеймса Никерсона из «Вестника Ривер-Хайтса»?
– Он самый.
– Я столкнулась с твоим отцом в аэропорту, когда возвращалась сюда из Нью-Йорка, – поделилась мисс Такер. – Кажется, его ждали на каком‐то собрании. Иначе, наверное, он тоже взял бы билет на круиз.
Миссис Махоуни похлопала подругу по руке.
– Скажи, ты ведь ещё не объяснила, откуда взялось имя Физзи-Лиззи и где ты нашла такую очаровашку! Кто она, кстати?
Я сразу узнала породу и ответила за Надин:
– Бишон фризе.
Все удивлённо на меня уставились, и пришлось объясниться:
– Я как‐то работала над делом, связанным с выставкой породистых собак. Выучила о них всё, что мне хотелось бы знать, и даже больше.
Мисс Такер кивнула.
– Правда, я не уверена, что Физзи – чистокровка. И она вовсе не моя, Агнес. По крайней мере, пока. «Пушистая пристань» буквально только что её приютила. Бывшая хозяйка, Сэди Вашингтон, подобрала эту малышку на улице, когда гостила у своей племянницы в южных штатах. Она, собственно, и дала ей имя. К сожалению, бедная женщина ушла на тот свет, и родственники Сэди привезли собачку в приют. Я взяла её на время, пока Физзи не подыщут новых хозяев.
Нэд пощекотал пушистую кроху под подбородком, и та лизнула его в руку, тут же перестав лаять.
– По-моему, вы их легко найдёте, – сказал он. – Собачка очень ласковая.
– Да, и сторож из неё отличный, – заметила мисс Такер. – По крайней мере, стоит ей услышать белку во дворе, как она начинает голосить, будто у нас там ограбление века происходит!
– А командам Физзи обучена? – поинтересовалась я.
– Честно, не знаю, но обучить наверняка будет несложно.
– Почему ты так думаешь? – спросила миссис Махоуни.
– Бишонов-фризе выводили как цирковых собак и уличных исполнителей, – объяснила я. – Это у них в крови.
– Как любопытно! – ахнула миссис Махоуни и почесала Физзи за ушком. – Однако мне ещё любопытнее послушать о Гонконге, Надин. Прошу, расскажи мне всё, не упустив ни единой детали! Может, нас даже посадят за один столик? О, смотри, уже несут закуски! Давай попробуем, что там.
Миссис Махоуни помахала нам с Нэдом, и мы проводили взглядом их с Надин. Почтенные дамы подошли к Хиллари, и официантка предложила им закуски с подноса, а затем, когда они взяли себе по штучке, повернулась к нам.
– Привет! – бодро поздоровалась Хиллари, и на этот раз она даже
