Марина Русланова - Портрет неприкаянного духа
— Новенькие есть?
— Одна! — гордо сказал старик и позвал: — Джилли, покажись.
— Маленькая, рыжая Джилли с достоинством вышла вперед. Кирилл присел на корточки:
— Привет. Лапу дашь? — Джилли немного подумала и протянула мохнатую лапку.
Кирилл перегладил всех собак, перечислил Юльке их клички и истории приобретения.
— Ты, наверное, замерзла, — спохватился он. — Пойдем в дом.
Юлька вошла и ахнула. Неказистый снаружи дом внутри поражал самой современной отделкой. Кухня заставлена бытовой техникой, вместо «удобств» во дворе сверкающий кафелем санузел, полы застланы немаркими ковровыми покрытиями.
Заметив, что Юлька промочила ноги, Кирилл заставил ее снять мокрые носки и надеть пушистые тапочки.
В комнате горел самый настоящий камин. Юлька подошла поближе и протянула руки к огню.
— Дед всегда мечтал о камине, вот папа и сделал ему подарок на восьмидесятилетие. Самое трудное было на несколько дней выманить деда из дома. Папа хотел, чтобы камин был сюрпризом, — вороша угли, рассказывал Кирилл. — Пришлось пойти на обман. Я прикинулся смертельно больным, и родители попросили дедушку пожить у нас в качестве сиделки. Иначе нельзя было, дед ни за что не бросит свою стаю.
— Рассказываешь, как болел воспалением хитрости? — поинтересовался дед, внося в комнату блюдо с тортом. — Лучше помоги накрыть на стол.
За чаем старик проницательно посмотрел на внука и спросил:
— Зачем пожаловал?
— А просто так нельзя? — Кирилл скорчил оскорбленную гримасу.
— Можно, — покладисто согласился дед. — Но я же вижу, что тебя что-то беспокоит.
— Беспокоит, — признался Кирилл и рассказал о картине и связанных с ней сверхъестественных явлениях.
— Кто автор? — спросил дед.
Кирилл оглянулся на Юльку, она пожала плечами:
— Автор неизвестен. Мама купила ее в Греции, в антикварной лавке.
— На картине латинскими буквами написано Карменсита, — добавил Кирилл.
Юлька с уважением посмотрела на мальчика. Надо же, разбирается в латыни. А она думала, что надпись сделана на испанском или итальянском языке.
— Но в живописи я полный профан, — развел руками дед.
— Дед, помоги, — строго сказал Кирилл.
— Чем может помочь старый больной человек? — глаза старика хитро поблескивали.
— Дед…
— Ладно, ладно. Попробую что-нибудь сделать.
Старик поднялся и вышел из комнаты. Заинтригованная Юлька спросила:
— Это твой дед?
— Можно и так сказать. Он мне не родной, но ближе, чем родной.
— Это как?
— Папе было десять лет, когда умерла его мама, она одна растила папу. Папу хотели забрать в детдом, но Кирилл Семенович не позволил.
— Кирилл Семенович, это твой дед? — уточнила Юлька.
— Да. Меня и назвали в честь деда. Кирилл Семенович был просто соседом, но пожалел, папу и оформил над ним опекунство, вырастил его, выучил. Дед был известным хирургом, делал сложные операции на сердце. Его звали в Москву, но он не ехал, пока папа не стал взрослым. Последние годы он работал в Москве, а выйдя на пенсию, вернулся сюда. Ему до сих пор звонят, приезжают на консультации, — похвастался Кирилл.
— А почему дед живет не с вами? — Юльке не понравилось, что старик живет в такой глуши. Ему, наверное, скучно и одиноко.
— Не хочет. Привык жить в этом доме. Его все уговаривали, и папа, и мама, и я. Бесполезно. Дед у нас железобетонный.
— А зачем ему столько собак?
— Он собирает всех бездомных собак, лечит, кормит, приводит в порядок Они у него постоянно меняются. У деда уйма знакомых, к ним он и пристраивает питомцев. Часть собак разбирают люди, приезжающие на консультации. Дед хитрый, пустил слух, что взятая у него собака положительно влияет на здоровье, — Кирилл хихикнул. — Люди верят, и собаки у деда не задерживаются, кроме нескольких любимиц. Но он не всем отдает собак. Если человек ему не нравится, дед ни за что не отдаст псину. Он к этому относится серьезно, записывает в амбарную книгу адреса и телефоны новых хозяев, потом звонит, интересуется, как живет собачка.
— Здорово! — у Юльки промелькнула мысль, а не взять ли и ей собаку? Родители вряд ли разрешат, но сейчас они в отъезде, а когда приедут, собака уже утвердится в доме. Мумия, конечно, умрет от возмущения, а бабушка, как обычно, встанет на Юлькину сторону.
Девочка озвучила свои мысли.
— Ты уверена, что готова взять на себя ответственность за собаку? — Кирилл снял очки и протер их.
— Конечно, готова, — Юлька не совсем поняла, про какую ответственность говорит Кирилл.
— Собака не игрушка. Ее нужно кормить, гулять с ней, иногда лечить, в общем, ухаживать. Мне не нравится, когда люди возьмут собаку, через месяц выяснят, что с ней куча проблем, и отдадут, а еще хуже — выбросят на улицу.
— Я не выброшу и не отдам.
— А родители как отреагируют?
— Смирятся. А бабушка разрешит, она любит животных. Пойдем, выберем мне собаку.
— Наивная ты, — озорно ухмыльнулся Кирилл. — Выберем! Не мы выбираем собак, а они нас. Знаешь, как потерявшиеся щенята, а иногда и взрослые собаки выбирают хозяев? Пятьдесят человек спокойно пропустят мимо, а к пятьдесят первому привяжутся и идут за ним: «Ты мой хозяин!» Я с папиным другом ездил щенка выбирать. В деревянном загончике восемь овчарят, все симпатичные, толстолапые, с умными мордочками. Которого взять? Профессионалы советуют, того, который на тебя смотрит. Один щенок не сводил с нас глаз, а второй подошел, стал лизать руки, заглядывать в глаза, помахивать хвостиком, всем своим видом говоря, возьмите меня, не пожалеете. Дядя Толя взял его на руки, чтобы посмотреть животик, нет ли грыжи, а щенок передними лапами обнял его за шею и прижался мордочкой. Хозяин решил показать нам, как щенята едят. Бытует мнение, что нужно брать щенка, который лучше ест. И представь себе, вся стайка побежала к миске с молоком, а выбравший дядю Толю щенок — нет. Он остался возле нас, преданно заглядывая в глаза.
— Он решил, что поест дома, — рассмеялась Юлька.
— Именно, — с серьезным видом кивнул Кирилл.
— Вы его взяли?
— А как же! Теперь это здоровенный, избалованный пес. Он не ошибся в выборе хозяина.
Глава IV
Новый друг
В комнату вернулся дедушка Кирилла.
— Кое-что мне удалось для вас сделать, — довольно потирая руки, объявил он. — В Москве живет мой старинный приятель, страстный коллекционер, знаток изобразительного искусства, эксперт в области живописи. Я с ним связался, он обещал помочь. Вот его телефон, — дед помахал листом бумаги. — Сами расскажете ему про вашу загадочную картину…
— Тогда о чем вы так долго говорили?! — подскочил Кирилл.
— О здоровье, внук мой, о здоровье! — насмешливо ответил дед. — Бартер, говоря современным языком. Ему нужны мои знания, мне — его. Кстати, о счетах за междугородные переговоры не беспокойся, оплачу.
— По «аське» дешевле будет.
— По «аське», может, и дешевле, но у Якова Ильича полный дом раритетов, а компьютера нет.
— Понял, отстал, — Кирилл взял листок с телефоном.
Еще с час они поболтали с дедом и засобирались домой.
— Дед, Юля хочет завести собаку, — уже у порога сказал Кирилл.
— Нет ничего проще, — дед накинул куртку и вместе с ними вышел во двор, протяжно свистнул, и собачья стая сгрудилась у крыльца.
Юлька опустилась на корточки:
— Кто пойдет ко мне жить?
Стая не пошевелилась.
У Юльки замерло сердце. Неужели никто не выберет ее в хозяйки? Вот позор-то.
— Я буду хорошей хозяйкой, — неуверенно пообещала девочка и, ища поддержки, посмотрела на Кирилла. Он подбадривающе кивнул.
Из переднего ряда, прихрамывая, вышла маленькая собачонка и уставилась на Юльку печальными глазками, будто спрашивала: «Возьмешь меня? Или тебе нужна красивая, породистая собака?»
Юлька чуть не расплакалась, глядя в печальные собачьи глаза. Она уже любила эту маленькую, несчастную замухрышку.
Девочка ласково позвала:
— Иди ко мне.
Прихрамывая, собачонка приблизилась, тихонько заскулила и протянула Юльке больную лапку. Юлька не могла сдержать слез, она взяла на руки собачку и осторожно прижала к себе тщедушное тельце. Собачонка доверчиво лизнула Юлькину руку.
— Как ее зовут? — спросила девочка, пряча сокровище под куртку.
Когда я ее нашел, ее шею украшал дорогой ошейник с надписью Лукреция и телефоном хозяев. Я, естественно, позвонил. Оказалось, хозяевам Лукреция не нужна, они специально увезли ее на другой конец города и бросили, ошейник снять забыли, — грустно сказал старик.
Юлька сжала кулаки.
— У Лушки была сильно порезана лапа, повреждены сухожилия. Я ее прооперировал, но боялся, что собака не выживет, она отказывалась от еды и плакала, тосковала по хозяевам. Рана на лапе не опасна, опасна рана в душе. Но Лушка справилась и выжила.
