Загадка чёрного цветка - Анна Руэ
Когда я, совершенно обессиленная, наконец залезла под одеяло, перед глазами у меня стояло разочарованное мамино лицо. Когда-нибудь потом я непременно обо всём ей расскажу – об Эдгаре и Хелене, о Виллеме и Даане – и она меня поймёт.
«Когда-нибудь», – подумала я и заснула.
* * *
На следующее утро я первым же делом побежала в аптеку ароматов. Я сильно вымоталась за последние дни и надеялась, что внизу, в окружении ароматов, наконец сумею привести мысли в порядок. Кроме того, нужно было кое-что довести до конца. Ведь всё, что нам пришлось пережить, затевалось ради одного – ради нового аромата!
При одной только мысли об этом у меня по коже побежали мурашки.
Открыв дверь в оранжерею, я вдохнула тёплый влажный воздух, напоённый ароматами трав и цветов, и наконец-то по-настоящему почувствовала себя дома. Шагая к сараю для инструментов мимо цветочных грядок и горшков, я, осторожно проводя рукой по листьям, думала, что мне уже трудно представить свою жизнь без всего этого. Войдя в сарай, я привычным жестом потянула за рычаг в полу. Сарай вместе со мной стал поворачиваться, и я почувствовала, как меня наполняет радость в предвкушении встречи с аптекой ароматов.
Сарай остановился. Я включила свет и стала торопливо спускаться по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, чтобы поскорее добраться до двери, ведущей в аптеку, и вставить ключ в замочную скважину.
Наконец оказавшись внутри, я развернула на прилавке карту ароматов, разложила вокруг разные ингредиенты и улыбнулась своим мыслям.
Аромат – это луч, а мы – призма.
Слова Даана придали мне мужества, хотя, вспомнив о «таланте», о котором он говорил, я почувствовала в душе смутное беспокойство. Откуда он вообще взялся, этот «талант»? Почему проявился именно у меня? Была ещё целая куча других вопросов – интересно, получу ли я когда-нибудь на них ответы?
Впрочем, сейчас важнее был Матс.
Мне вдруг вспомнился Фридрих Блюм и его экзотические растения. Когда мы были у него в оранжерее, эксперт по растениям показал нам чёрный цветок – очень редкий и ценный. А потом речь зашла о «Запахе нелюбви», и я спросила его, известно ли ему какое-нибудь противоядие – «Аромат любви» или что-то в этом духе. Фридрих был твёрдо убеждён, что такого нет и быть не может, поскольку любовь нельзя вызвать искусственно. Можно лишь надеяться, что она возникнет, – сказал Фридрих.
Иначе говоря: можно этого желать.
Я вытащила из кармана бумажку, на которую утром переписала набросок рецепта, найденный в плавучем доме Даана де Брёйна. К счастью, я вовремя вспомнила об этих каракулях на руке – ведь после душа уже вряд ли удалось бы хоть что-нибудь разобрать.
Развернув черновик, я прочитала:
Аромат желаний
Категория: вечный аромат
• Три благоухающих цветка (неизвестно каких)
• Щепотка тёртого корня солодки (Glycyrrhiza glabra)
• Два пестика белой орхидеи (Orchidaceae)
• Коробочка кардамона (Amomum subulatum)
• Ингредиент, пахнущий тоской по кому-то или чему-то (неизвестно какой)
• Три чайные ложки порошка из камня (неизвестно какого)
• Метеоритный порошок на кончике ножа
Готовить обычным способом.
Возможные побочные эффекты: в своём желании нужно быть совершенно уверенным! Исполнение желаний – в том числе и необдуманных – влечёт за собой серьёзные последствия.
Применяя аромат, важно помнить, что он действует, только если...
На этом запись обрывалась – дальше в черновике Даана шло ещё несколько строк, но из-за кляксы на них я так и не смогла ничего больше разобрать. Какое же условие тут имелось в виду? Вообще-то обычно ароматы действовали очень просто. Открываешь флакон, вдыхаешь аромат – и что-то меняется. Почему же с «Ароматом желаний» всё иначе?
Закрыв глаза, я решила довериться словам Даана и припомнить момент, когда исполнилось моё самое большое желание. Долго раздумывать мне, конечно, не пришлось. Моё самое большое желание исполнилось недавно, и к тому же прямо тут, в этой аптеке. Тогда у меня впервые получилось приготовить волшебный аромат. Это был «Аромат-незабудка» – противоядие, с помощью которого удалось спасти родителей от «Аромата вечного забвения». Вряд ли я когда-нибудь желала чего-то так же сильно. И когда это желание исполнилось, я испытала просто невероятное чувство.
Сосредоточившись на этом воспоминании, я провела рукой по многочисленным ящичкам, наполненным сушёными цветками, травами, пряностями и порошками. Чем же тогда пахло моё желание? Я открыла пару ящичков и заметила, как воспоминание словно веер начинает раскрываться. Будто бы луч памяти о том желании действительно попал на призму и распался на отдельные запахи. Я сразу же выделила среди них мирру с корицей – и улыбнулась. Нотка корицы ощущалась совсем слабо, зато следом за ней я уверенно определила ещё несколько ингредиентов «Аромата желаний»: порошок из горного хрусталя и три нежно благоухающих лепестка белой розы. Ингредиенты из черновика Даана де Брейна тоже пошли в ход – я лишь изменила кое-где дозировку, а вместо коробочки кардамона вписала в рецепт напёрсток молотой гвоздики.
Однако что-то от меня по-прежнему ускользало, и я никак не могла понять, что именно, потому что это был какой-то незнакомый мне ингредиент. Рассматривая рецепт, я чувствовала его незавершённость. Чего же в нём не хватает?
Я обошла лабораторию, по очереди открывая все ящички и банки, но так и не нашла ничего подходящего. Беспокойство внутри нарастало до тех пор, пока до меня наконец не дошло: искать тут нужный ингредиент бесполезно! Его здесь нет и никогда не было – ведь этот цветок такой редкий, что даже причислен к исчезнувшим видам.
Чёрный цветок перемен! Судя по рассказу Фридриха Блюма, драгоценная цветочная пыльца и была тем самым недостающим ингредиентом. А Даан не добавил её в рецепт, потому что просто не догадывался о её существовании. Хотя у него у самого был такой цветок, пыльцы я на нём не заметила: ведь если верить Фридриху, цветок с пыльцой был только у него в оранжерее – добиться такого больше никому не удавалось.
Понемногу я совершенно утвердилась в мысли, что это и есть ароматическое противоядие для отца Матса. Правда, я до сих пор понятия не имела, какое условие нужно выполнить, чтобы оно сработало, но надеялась, что это как-нибудь прояснится само собой, когда я увижу не только буквы на бумаге, но и аромат во флаконе. По крайней мере сам
