Роберт Маркмор - Тайна старого компьютера
Фалько не знал, куда спрятать глаза.
Рэй скривил губы в злорадной ухмылке, как человек, который знает, что прижал своего противника к стене.
— Мистер Фалько, у нас есть надежные свидетельства того, что Майкл Патель убил Уилла Кларка. Их достаточно, чтобы вынести приговор. Но если вы выступите в суде и признаете, что брали деньги от Леона Тарасова за то, чтобы выгородить Майкла Пателя, наше дело будет железобетонным.
Фалько понял, что ему предлагают сделку, которая спасет его от незавидной доли провести остаток дней за решеткой. Он ответил, тщательно выбирая слова, на случай, если Джон или Рэй втайне записывают разговор.
— Гипотетически, если бы нашелся способ, каким я, джентльмены, мог бы вам помочь, я бы хотел в обмен на это получить полную защиту от судебного преследования. Не только по этому делу, но и по всем другим, какие могут возникнуть в ходе судебных разбирательств ОСБ по поводу коррупции в полицейском участке Палм-Хилл.
16.18
Милли Кентнер и Грег Джексон ехали в полицейский участок Палм-Хилла. Они были в прекрасном настроении, потому что собрали все необходимые доказательства:
1) Два мальчика заявили, что видели на крыше человека.
2) Еще один мальчик столкнулся с Майклом Пателем, выходящим из подъезда.
3) Майкл неизвестно зачем трогал мертвое тело Уилла.
4) Запись беседы, где Майкл и Леон открыто говорили об убийстве.
5) И самое главное, Алан Фалько обещал подтвердить, что Леон заплатил ему за уничтожение показаний мальчиков, взятых после гибели Уилла
Они направились в районный отдел полиции на третьем этаже и застали там Майкла, стоявшего у ксерокса.
— Майкл, — окликнула его Милли с дружелюбной улыбкой. — Будь добр, зайди ко мне на минутку! Со мной Грег Джексон из ОСБ.
— Сначала Джеймс Холмс, а теперь еще и ОСБ, — простонал Майкл. — Ну и денек выдался!
— Что у тебя с носом? — спросила Милли, когда сержант вошел к ней в кабинет.
— Ударился о дверь.
Милли села в кресло, Грег достал из-за пояса наручники и заговорил:
— Майкл Патель, я арестовываю вас по подозрению в убийстве Уилла Кларка. Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может быть обращено против вас…
Майкл в ужасе поднял глаза на Милли. Та невозмутимо смотрела на часы. В эту минуту в Палм-Хилле двое полицейских едут в автомагазин арестовывать Леона Тарасова.
36. СЕРДЦЕ
20.30
Вещи Джеймса и Дэйва перевезли в «Херувим» в сером наблюдательном фургоне. Джон помогал Джеймсу выносить чемоданы, и в этот миг на балкон выскочила Лайза Тарасова.
— Джеймс, что случилось?
Джеймс нес портативный телевизор.
— Одновременно с Леоном и Питом полицейские арестовали Дэйва, так что меня возвращают обратно в детский дом.
— Насовсем?
— Наверное, — печально кивнул Джеймс. — Мой социальный работник закусил удила. Мне было разрешено жить с Питом, только если мы оба будем вести себя хорошо, но не прошло и месяца, а мы оба попали под арест. Ведь Дэйв был выпущен на поруки, поэтому он выйдет не скоро, а мне одному жить не разрешается.
— Как жалко, — с сочувствием воскликнула Лайза. — С вами было веселее.
Телевизор оттягивал Джеймсу руки, и он поставил его на пол.
— Мне кажется, сегодня утром я обидел Ханну. Я послал ей эсэмэску, но она не ответила.
Лайза кивнула:
— Ханна звонила мне и всё рассказала. Не надо было ее обманывать. Она и так многое пережила за последний год.
Джеймс пожал плечами:
— Ей будет лучше, если я уйду из ее жизни.
— А я думаю, ты ей до сих пор нравишься.
— Да, но я всё равно переезжаю в детский дом. Через несколько недель меня отправят в приемную семью, а это может быть где угодно. Пусть будет, как есть: теплые воспоминания и всё такое.
Из квартиры вышел Джон. В руках у него была спортивная сумка с одеждой Дэйва.
— Пошли, Джеймс. Поможешь мне.
Джеймс посмотрел на Лайзу, и ему стало грустно.
— Мне пора идти. Передай Ханне, что я всегда буду помнить ее.
Лайза кивнула:
— Передам.
Джеймс поднял с пола телевизор.
— Макс дома? — спросил он. — Как ты думаешь, может, заглянуть, попрощаться с ним?
— Не советую, — сказала Лайза. — Там сумасшедший дом. Макс рыдает в голос о дяде Леоне и Пите. Тетя Саша тоже вся в слезах, а чертовка Соня подняла скандал и обвиняет дядю Леона во всех смертных грехах.
Джеймс еле заметно улыбнулся.
— Теперь понятно, почему ты здесь. Очень жаль твоего дядю.
— Соня права в одном, — пожала плечами Лайза. — Дядя Леон всегда выходит сухим из воды. Небось через несколько часов вернется домой.
— Надеюсь, — соврал Джеймс. — Ладно, понесу эту бандуру вниз, пока руки не отвалились.
— Ладно, Джеймс, пока, — сказала Лайза, глядя, как он ковыляет к лестнице с телевизором в охапке.
Вторник, 00.02
Джеймс ехал в фургоне по трассе M11, как вдруг у него в кармане зазвонил мобильный телефон. На дисплее высветилось: звонит Ханна. Он поглядел на аппарат, представил себе Ханну на кровати, в свете настольной лампы, с оранжевыми ногтями на ногах. Ему стало интересно, в каком она настроении и что хочет ему сказать, но он все-таки не ответил. Когда телефон смолк, Джеймс вытащил аккумулятор, достал сим-карту и разломил ее надвое.
— Вот и еще один телефонный номер, который мне не нужно помнить, — сказал Джеймс Джону, улыбнувшись, хотя на душе у него скребли кошки.
Джон кивнул, не сводя глаз с темной дороги. Глаза у него опухли — видимо, он давно уже не высыпался.
Джеймс достал из заднего кармана нейлоновый бумажник и расстегнул «липучку». Вытащил из маленького кармашка сим-карту, которой пользовался в лагере, вставил в телефон. Включил и, глядя на приветствие — вместо него Лорин давно уже ввела короткое слово «дурак», — пролистал сохраненные номера. Картина его потрясла: Брюс, Каллум, Коннор, Габриэль, Керри, Кайл, Лорин, Мо, Шакиль.
Если не считать Лорин, ни один из этих людей с ним не разговаривает. Он дошел до номера Керри и решил послать ей эсэмэску. Тот поцелуй два дня назад помог наладить отношения, поэтому он решил рискнуть. Но что написать?
Сначала он напечатал: «Прости», потом стер, потом опять ввел. Стер еще раз, дошел до середины слов «Я извиняюсь», потом решил, что это звучит чересчур напыщенно. Ему хотелось рассказать Керри, как много она значит для него. Пусть она не самая красивая девчонка на свете, но ему всё равно хочется быть с ней, а не с какой-нибудь другой девчонкой.
Тут Джеймс понял, что он должен ей сказать, и напечатал: «Керри, я тебя люблю».
Он просидел целую минуту, занеся палец над клавишей посыла, и только потом набрался храбрости ее нажать.
00.18
У Джеймса зазвонил телефон. На экране вспыхнул конвертик: «Получено сообщение от Керри».
«Надо поговорить :)
Увидимся за завтраком. К.».
ЭПИЛОГ
ПОЛИЦЕЙСКИЕ
Участие РЭЯ МАКЛЭДА и ГРЕГА ДЖЕКСОНА из отдела собственной безопасности (ОСБ) в расследовании дела Леона Тарасова началось с того самого момента, когда закончилась операция «Херувима».
После шестимесячного следствия команда ОСБ собрала улики против пятнадцати коррумпированных полицейских, процветавших в отделении Палм-Хилла в течение двадцати лет.
Пятерых полисменов из этих пятнадцати принудительно отправили в отставку. Девять были арестованы, им предъявили тяжелые обвинения в коррупции, такие, как взяточничество, подмена свидетельских показаний и рэкет в сговоре с Леоном Тарасовым. Один их этих полицейских был оправдан по всем пунктам обвинения. Остальные восемь предстали перед судом и были приговорены к различным срокам тюремного заключения — от двух до девяти лет.
Последнему из коррумпированных полицейских, АЛАНУ ФАЛЬКО, не были предъявлены никакие обвинения. Он дал важные показания, использованные в судебном рассмотрении дел его бывших коллег. После большого количества анонимных угроз, попытки поджога его автомобиля (а однажды утром он проснулся и обнаружил на парнике написанное краской слово «стукач») ему пришлось продать дом в Саутэнде и переехать.
МИЛЛИ КЕНТНЕР, разочаровавшись в полицейской службе, взяла отпуск на два месяца. Она рассмотрела все возможные варианты дальнейшей карьеры — в том числе предложение стать наставницей в «Херувиме» — и решила продолжить работу в лондонской полиции. Она подала заявление на перевод в ОСБ и теперь работает в секретном отделе, специализирующемся на разоблачении коррумпированных полицейских.
ГРАБИТЕЛИ
ЛЕОН ТАРАСОВ и МАЙКЛ ПАТЕЛЬ предстали перед судом по обвинению в ограблении казино «Голден сан» и последующем убийстве УИЛЛА КЛАРКА.
Незадолго до начала суда под тяжестью неопровержимых улик Леон Тарасов признал себя виновным по всем пунктам обвинения в ограблении и еще по трем пунктам, связанным с убийством Уилла Кларка. Он был приговорен к двенадцати годам тюремного заключения.
