Елена Нестерина - Большая книга детективных приключений (сборник)
(Кстати, Зоя Редькина тоже не всегда в телефоне была «Музой». Разругавшись с ней в пух и прах, Антон или совсем удалял из телефона её номер, или менял контакт на «Эта_самая». Вот такой он…)
… – Ничего не пойму – где тут мама-то у тебя? – копаясь в простеньком Антошином телефоне, недоумевал Жека. – Ты сам-то хоть что-то понимаешь, где у тебя чей телефон?
– Абсолютно! – гордо вскинул голову Антоша. – Странно, что ты не понимаешь. Мама – это значит…
– А-а, вижу… – неуверенно, но всё же проговорил Жека. – мама – это «Ма», правильно?
– Абсолютно! – повторил Антошка, довольный, что всё столько благополучно обернулось. Просто невероятное везение – так что недописывать, это не всегда плохо, оказывается!
Жека нажал это самое «Ма» и, когда в трубке наконец послышалось «Сыно-ок?», спокойно протянул её Антону.
… – Сыно-ок, Антошенька, – стараясь делать голос взрослым, говорила в трубку Арина, увидев, что ей наконец-то звонит сообразительный пленник Антон Мыльченко. Сработало!
– Мама, ты что, не дома? – заговорил быстро-быстро Антон. – А где же?
– Я иду в магазин «Наш стиль», сына, – сообщила Арина.
Этот огромный магазин находился как раз за углом и через дорогу от того дома, где держали в плену Антошку.
– Ой, мамочка, ты в магазин «Наш стиль» идёшь? – громко переспросил Антошка. – А я хотел дома свой цитатник забрать. Он так сильно мне нужен для написания нашей пьесы! Может, ты вернёшься, мне цитатничек мой захватишь – и в магазине-то мы с тобой встретимся. Ты мне его и передашь. А то я так соскучился, прямо вдохновение пропадает…
И Антошка заплакал. Настоящими слезами тоскующего ребёнка.
Всё повторял «Мама, мама…»
Жека заметался.
А в трубку, которую Антон неплотно прижимал к уху, неслось: «Я так хочу тебя видеть, мой малыш! Я очень скучаю по тебе, Антоша!» И Жека слышал голос бедной женщины…
– Мама, ты принесёшь мне мой цитатник?
– Да, я уже за ним возвращаюсь! Уже к дому подхожу! – кричала в трубку Арина.
– Мама, жду тебя через полчаса возле входа в магазин!
– Бегу, Антошенька!..
Было совершенно понятно, что пора устраивать драматургу прогулку. Позвонив Толику и отменив его поход за «цитатничком», Жека смущённо проговорил Антону: «Ну, ты это… Пойдём встретимся с твоей мамой-то… Не переживай. Одевайся…»
Жека был добр и растроган, но тут взгляд его упал на бедлам, который изобразил Мыльченко в комнате. Раздавленные мандарины и виноградные шмяки на ковре, развезённая по паркету и приклеившаяся к разодранным бумажкам хурма… Ну как можно устроить такой бардак?
Хозяин квартиры хотел возмутиться, но вспомнил, что поэты – они ещё и не на то способны, промолчал и попросил только убрать всё это за время Антошиного отсутствия. Девочки отказались убираться, они были очень заняты репетицией – как раз пел хор, поэтому отрядили на уборку двух парней – Пашу и Олега.
Провожать Антона Жека направил не занятого сейчас в репетиции Вениамина Портоцкого, Машу, которая хорошо изучила повадки пленника, и Семёна. Сам Жека был в главной роли – покинуть репетицию тем более не мог. Но ведь ничего особенного на всех предыдущих прогулках с Антошей не случалось, так что мало было вероятности, что что-то изменилось. Особой бдительности в данном случае не требовалось.
Антошке выдали уличную одежду, в которую он облачился за пару секунд и уже стоял в прихожей. Он изображал, что очень ему не терпится встретиться с мамой и дорогим сердцу «цитатничком» – аж подпрыгивал и кряхтел, закатывая глаза и почёсываясь.
Нервозность передавалась всем…Казалось, всё затихло вокруг. Весеннее солнце зашло за плотный занавес туч, улёгся ветер. Птицы перестали чирикать и скакать по веткам, люди, которых было на улице как-то подозрительно мало, двигались по тротуару осторожно, молча. Даже троллейбусы и машины проносились по дороге не с таким рёвом и звоном, как обычно. Словно и правда мир замер в ожидании – вместе с Братством Белой Руки…
Которое притаилось в засаде и ждало выхода на улицу гнусных «ашек» и пленённого брата Антона. Неизвестно, сколько времени могло продлиться ожидание. Может быть, диалог «мамы» Арины и её «сыночка» раскусили – и никуда Антошку не выведут?.. И тогда – пиши пропало… Но какой же Мыльченко молодец – сумел понять все знаки и уломал дать позвонить Арине! Ну не дурак пацанчик-то!
…Витя Рындин на мотоцикле показался из-за поворота, помахал рукой, давая своим понять, что готов к операции. Девочки уселись на троллейбусной остановке, прячась за рекламный щит. Они должны были отвлекать на себя внимание Антошиных конвоиров – создавать шум, гам и неразбериху.
А основные силы – Костик Шибай и пан Теодор, которым предстояло хватать Антошу и сажать его на мотоцикл к Вите, – спрятались за невысокие, но густые кустики и попытались слиться с природой.
Медленно тянулись тревожные минуты ожидания…
– Идут! – раздался наконец голос мафиози Редькиной, которая изо всех сил вытягивала шейку, присматриваясь к арке между домами, из которой должны были появиться Мыльченко и его сопровождающие. И они-таки появились!
Арина Балованцева тайком от Редькиной навела резкость своего оптического прибора, то есть поднесла разбитое стёклышко очков к глазу, прищурилась и посмотрела на группу ребят, которые собрались переходить дорогу. Да, Антоша двигался в середине группы. Под руку с ним тащилась белобрысая красавица Машка. Антоша, размахивая в воздухе свободной рукой, в упоении ей что-то рассказывал. Двое мальчишек – слабенькая по сравнению с предыдущими группа сопровождения – тоже внимательно слушали Антошин рассказ.
«Молодец, Антон, отвлекает внимание!» – одобрительно подумала Арина.
«Ну посмотрите-ка, какой герой – с такой красавицей под ручку!» – неодобрительно подумала Зоя.
Арина набрала по пустой эсэмэске пану Теодору и Вите.
Это был сигнал – и где-то там далеко Витя завёл мотор мотоцикла.
Пленный драматург Мыльченко с конвоем перешёл дорогу. Вот мальчишки и Маша засмеялись – очевидно, Антон загнул им что-то особенно отвлекающее. Одним словом, бдительность конвоиры точно потеряли. Тем более что Антон никогда на прогулках убегать не рвался, понимал, что это нереально…
Но не в этот раз!
Одновременно с двух сторон – из кустов и от троллейбусной остановки – к ним бросились четверо братьев по мафии.
– Ой, посмотрите, цыгане – во-он они, побежали, побежали! И потащили, потащили, потащили! – закричала Арина, подбегая к «ашникам» и указывая рукой куда-то в сторону. Одновременно с этим она подхватила одного из мальчишек – Семёна – и, не давая ему опомниться, поволокла его в ту сторону, в какую показывала.
– Ах, сумки уносят, чемоданы утаскивают! Люди! Люди! – верещала Зоя Редькина, хватая за руку Портоцкого.
– Ай, надо помочь! Ой, надо помочь! Нет, не там – во-он там! Смотрите туда! Ой! Мальчики, девочки, тихо, тихо, идите вот сюда… – Арина вертела ничего не понимающего парня то влево, то вправо, наталкивая его на своих и отпихивая подальше от Антоши и от основных боевых действий.
Зоя Редькина повторяла за ней.
А тем временем вылетевшие из-за кустов Костик и Федя, словно самолёты-истребители, ворвались в эту кучу-малу. Сделав подсечку Портоцкому и оттолкнув блондинку, они подхватили Антошу и вместе с ним кинулись к проезжей части.
Верный Витя Рындин притормозил у тротуара. Федя Горобец отбивался от бывшего Антошиного конвоира Семёна, который вцепился ему в куртку и пытался задержать.
– Садись – и держись! – усаживая беглеца на мотоцикл, крикнул Костик. – Рындин, всё, погнал!
Мотоцикл сорвался с места и умчался.
Тем временем назревала драка. Опомнившиеся Вениамин Портоцкий, просто Семён и прекрасная Маша сначала попытались погнаться за мотоциклом, но поняли, что это бессмысленно, и теперь наступали на четвёрку братьев Белой Руки. К тому же разом активизировались все люди, проходящие по дороге.
– Вы что это тут вытворяете?
– Вы бы ещё на проезжую часть выскочили! – раздавались голоса.
– Совсем стыд потеряли!
Трое возмущённых «ашников» обступали мафию. Но мафию просто так не возьмёшь…
– Разбежались! – скомандовала Арина чуть слышно.
Кинувшись под ноги врагам, мафия применила свой излюбленный тактический приём. Раз! – и Арина, Костя, Федя и Зоя разбежались на все четыре стороны!
Так что, пока «ашки» определялись, кому за кем бежать, мафия была уже далеко. Зоя Редькина вскочила в отправляющийся от остановки троллейбус и укатила, Федя юркнул в близлежащую арку и рванул сквозь проходной двор – ведь это был его родной район, его он знал как свои пять пальцев. Костик перебежал дорогу перед самым носом грузовика и там, на той стороне, сделался недосягаем. А Арина, которой досталось самое неудобное направление – открытое пространство улицы, просто неслась как можно быстрее по тротуару. Неслась и оглядывалась – потому что основная масса преследователей бросилась за ней. Но у них была значительная потеря времени, и это играло Арине на руку. Так что, когда, свернув на первом повороте, Арина просочилась между прутьями ограды детского сада и снова оглянулась, – погони уже видно не было.
