Кассандра Клэр - Медная перчатка
С его губ сорвался тихий безумный смешок. Тамара бросила на него обеспокоенный взгляд.
«И конечно же это совершенно не означает, что показатели Вселенского Зла у тебя зашкаливают», – подумал он, после чего ему стоило немалых усилий сдержать неподобающий обстановке взрыв нервного хохота.
В этот момент тропа вдруг резко изогнулась, и его взору предстало оно – величественное здание из серого камня. Оно выглядело старым и обветшалым, простояв много лет в объятиях соленого воздуха. Вход закрывали двухстворчатые двери в виде полукруга, на одной из них было нечто вроде молоточка в виде человеческой головы. В камне арки была вырезана надпись на латыни: «ULTIMA FORSAN. ULTIMA FORSAN. ULTIMA FORSAN».
– Что это значит? – подумал вслух Колл.
– Это означает «Конец ближе, чем ты думаешь», – ответил лидер, – мастер.
– Кажется, это что-то о последнем часе, – сказала Тамара. – Я не большой специалист в латыни.
Колл недоуменно взглянул на нее:
– Мой последний час?
– Правильно, – удивился Джаспер. – Именно так.
– Колл, зачем спрашивать, если ты и так знаешь? – вздохнул Аарон.
– Потому что я не знал, пока он мне не сказал! – возмутился Колл, указав на лидера Охваченных хаосом. – Вы что, его не слышали?
Повисла очередная неприятная пауза.
– Колл, – медленно заговорила Тамара. – Ты хочешь сказать, что эти существа говорят с тобой? Мы слышали, как ты с ними говорил, но ни разу не услышали, чтобы они отвечали.
– По большей части мне отвечал он. – Колл ткнул пальцем в лидера, который оставался все таким же безучастным. – Но да. Я слышу их и… то есть вы не слышали, что он говорил на поляне? Как он назвал меня «мастером»?
Тамара покачала головой.
– Они ничего не говорят, – тихо ответила она. – Только мычат и стонут.
– И еще издают странные звуки, вроде приглушенных криков, – добавил Аарон.
– По мне, они прекрасно изъясняются, – сказал Колл.
– Это потому что ты такой же, как они, – отрезал Джаспер. – Души покинули их тела, и на их месте теперь ничего нет, как и у тебя. У тебя тоже ничего нет, потому что ты Враг.
– Это Враг их создал, – задумчиво произнес Аарон, сунув руки в карманы штанов. – Ему нужно было как-то понимать их, чтобы они могли ему служить. А ты их понимаешь, потому что…
– …потому что я и есть он, – закончил за него Колл. Ничего нового, всего лишь еще одно доказательство страшной правды. – Я такой жуткий, что мне самому от себя жутко, – пробормотал он.
– Мастер, – подал голос лидер. – Твоя гробница ждет.
Он явно ждал от Колла, чтобы тот зашел в этот огромный мавзолей. И похоже, иного выбора не было. Эта гробница была конечным пунктом их назначения. Именно там должна была состояться встреча мастера Джозефа и Аластера.
Колл расправил плечи и направился к дверям. Хэвок, довольный пребыванием в своей стихии, бежал вприпрыжку сбоку. Аарон, Тамара и Джаспер шли следом.
– О боже! – ахнула вдруг Тамара. У Колла ушла секунда, прежде чем он сообразил, чем был вызван ее ужас. То, что он поначалу принял за молоточек в форме человеческой головы, в действительности оказалось самой настоящей отрубленной головой, водруженной на дверь точно оленьи рога.
Голова принадлежала девушке едва ли намного старше их. Девушке, которую, по всей видимости, убили совсем недавно, потому что она вообще не казалась бы мертвой, если бы ее шея не заканчивалась неаккуратными клочками кожи. Коричневые с рыжиной волосы, подхваченные ветром, хлестали по странно знакомому лицу.
Из глаз Тамары потекли слезы. Она отерла их тыльной стороной ладони, а иначе можно было подумать, что от шока она даже не заметила, что плачет.
– Этого не может быть, – прошептала она, подходя к двери.
Колла терзало такое ощущение, что он уже где-то видел это лицо – но где? Может, на приеме в особняке Раджави? Вдруг это была кто-то из знакомых Тамары? Но зачем вешать ее голову здесь, будто охотничий трофей?
– Верити Торрес, – едва слышным шепотом произнес Джаспер. – Ее тело так и не нашли.
Колл застыл на месте, пораженный потерянным видом Аарона, дрожащего в своей тонкой рубашке. Смотрящего на последнего творца, отдавшего жизнь за Магистериум. Если бы он родился поколением раньше, ее судьба стала бы его. Это его голова висела бы тут в роли страшного предупреждения.
– Нет! – Аарон с силой заморгал, словно так он мог прогнать вставшие перед глазами кошмарные образы. – Нет, это не может быть она. Не может.
Колла едва не выворачивало наизнанку.
И в этот момент глаза отрубленной головы открылись, явив молочно-белые белки без зрачков и радужки.
Тамара коротко вскрикнула. Джаспер зажал рот ладонью.
Мертвые губы зашевелились, произнося слова:
– Истина есть мое имя, и смею вас заверить, я действительно есть то, что осталось от Верити Торрес. Здесь покоятся мертвые, и мертвые хранят их сон. Если вы желаете войти, я загадаю вам три загадки. Ответите правильно – и двери вам откроются.
Колл в отчаянии посмотрел на остальных. Он рассчитывал, что тот факт, что он являлся Константином Мэдденом, станет их пропуском внутрь, но голова Верити Торрес явно его не узнала.
– Загадки, – дрожащим голосом повторила Тамара. – Хорошо. Пускай будут загадки.
– Горшочек умен, семь дырочек в нем? – спросила голова, причем произносимые ею звуки не совпадали с движениями ее губ.
– Ой, слушай, это не смешно, – рассердился Колл. – Давай без этих глупых шуток!
– Ты о чем? – не понял Аарон. – Какой ответ? Дуршлаг?
Тамара застонала.
– Голова! – сказала она. – Глаза, уши, ноздри и рот – семь дырочек. Дошло?
Верити Торрес хрипло хохотнула. Но ее глаза не смеялись, они оставались такими же белыми и пустыми.
– Кто сделал это с тобой? – внезапно спросил Аарон. – Кто?
– Наверняка мастер Джозеф, – сказала Тамара. – Константин Мэдден к тому моменту уже покинул поле боя. Он был в пещерах, где произошла Холодная резня…
– Был занят похищением чужих тел, – перебил ее Джаспер. Несмотря на его колкость, Колл ощутил величайшее облегчение оттого, что Константин Мэдден не мог быть ответственен за этот ужас, так как в это время был в процессе перерождения в его теле. Разумеется, Враг успел натворить много других чудовищных дел. Но это было не на его совести.
– Это была не настоящая загадка, – сказала голова, проигнорировав вопрос Аарона. – Небольшая разминка.
– Нам нужно убираться отсюда, – заявил Джаспер срывающимся от страха голосом. – Немедленно!
– И куда мы пойдем? – возразил Аарон. – Позади нас несколько сотен Охваченных хаосом. – Он расправил плечи. – Загадывай свои загадки.
– Итак, начнем, – сказала Верити. – У чего есть начало, но нет конца, но что является концом всех начал?
– Смерть, – тут же ответил Колл. Это было просто. Он порадовался, ведь «хорошо отгадывает загадки» едва ли можно отнести в графу Вселенского Зла.
Послышались щелчки и скрежет, и один засов за дверью открылся.
– Теперь вторая загадка. Я укорачиваю твою жизнь, но ты плачешь обо мне, когда я улетаю. Ты можешь убить меня, но я никогда не умру.
«Похоже на Врага», – мрачно подумал Колл. Но вряд ли это могло быть ответом.
Они переглянулись. Ответила Тамара.
– Время, – сказала она.
Новый скрежет.
– И последняя, – объявила Верити. – Пойди на это – и ты проиграешь или получишь больше, чем все остальные. Что это?
Молчание. Колл судорожно размышлял. Проиграть или получить, проиграть или получить… Загадки всегда подразумевали нечто большее, чем могло показаться на первый взгляд. Любовь, смерть, богатство, слава, жизнь. Колл не слышал ничего, кроме отдаленного стона одного из Охваченных хаосом и собственного дыхания. Пока резкий дрожащий голос не разорвал тишину.
– Риск, – сказал Джаспер.
Голова Верити Торрес разочарованно вздохнула, ее жуткие глаза закрылись, и раздался последний щелчок. Дверь распахнулась. Колл не смог разглядеть за ней ничего, кроме глубокой тени. Его вдруг пронзил такой сильный озноб, как еще никогда в жизни, и он затрясся всем телом.
Риск.
Он оглянулся на Аарона и Тамару, сделал глубокий вдох и перешагнул через порог.
Гробницу освещали тускло светящиеся каменные блоки в стене, напомнившие Коллу туннели Магистериума. Благодаря им он смог различить коридор, из которого вели пять проходов в некое подобие комнат.
Обернувшись, он скользнул взглядом по жуткой толпе мертвецов, уставившихся на него разноцветными глазами-воронками. Их лидер тоже не отрываясь смотрел на Колла.
Колл постарался придать голосу твердость:
– Оставайтесь здесь, дети Хаоса. Я вернусь.
Они все склонили головы. К своему ужасу, Колл увидел, что Хэвок был в их числе. Его волк тоже склонил голову. На него накатила волна глубочайшей печали – что, если Хэвок все это время был с ним только потому, что не мог иначе? Потому, что ради этого он и появился на свет? Эта мысль оказалась много тяжелее всего, что Колл мог вынести.
