Ариэль. Другая история русалочки - Лиз Брасвелл
Само собой, его вычислили.
– Это не сареннский императорский волчий мастиф, – со вздохом изрёк тогда отец. – Мы, короли Тирулии, всегда держали собак именно этой породы. Так было веками.
– По крайней мере, это не рыба, как в прошлый раз, – осторожно заметила королева.
Но ни у маленького Эрика, ни у юного Эрика, ни у теперь чуть менее юного Эрика никогда не было действительно страшной тайны. Только эти два самых больших секрета приходили ему на ум, когда он пытался вспомнить, испытывал ли в своей жизни такое чувство, как сегодня.
Что именно представляет из себя то, что он прячет в этот раз? Что-то, что нельзя потрогать, как рыбу или щенка.
«Прозрение»?
Это и есть страшная тайна? Почему он ощущает необходимость скрыть посетившее его прозрение?
Юноша пытался идти к дому своей обычной походкой, но все Эрики – маленький, постарше и тот, которым он был сейчас, – совершенно не умели врать. Это была одна из множества причин, по которым принц отказывался играть в своих постановках даже небольшие роли. Он знал свои слабые стороны.
Эрик бросил быстрый, виноватый, недоверчивый взгляд по сторонам, надеясь, что вещи начнут выглядеть иначе. Ярче. Чётче. Реалистичнее. Понятнее.
Но все здания, мимо которых он проходил, выглядели так же, как и прежде. Краски цветов и растений были точно такими же, как и днём ранее.
«Мда, этот амбар всегда был таким. Та же сухая гниль вокруг окон, те же трухлявые доски...
Подождите-ка, эта постройка выглядит действительно ужасно. Готов поспорить, вблизи неё стоит жуткая вонь. Не там ли мы храним излишки зерна на случай, если заболеют растения или произойдёт бедствие? Ну и ну, неужели в крыше течь? Но ведь запасы испортятся! Как такое могли допустить? Мне следует заглянуть внутрь...
О, кого я вижу, это же девочка с рынка, которая продаёт морские бобы. Что она здесь делает? Когда-то я знал её мать... Как её звали? Лукреция.
Ничего себе – взгляните-ка на эту огромную телегу, которую везут ко дворцу под охраной, сколько солдат вокруг неё! Что, бога ради, лежит под парусиной? Я бы предположил... военное снаряжение? Точно! Так и есть.
Постойте-ка – военное снаряжение? Но для чего? Я не вполне... Зачем нам?.. Всё это чрезвычайно странно».
И тут до него дошло.
Это не было физическим изменением его зрения – завеса, или что бы это там ни было, скажем, заклятье, исчезла из его сознания. Словно старая сеть, полная слизи и мёртвых моллюсков, порвавшаяся и ставшая совершенно непригодной, застряла у него в мозгу на долгие годы, а теперь была вытащена оттуда опытным лекарем. Впервые за много лет он мог ясно мыслить. Мог реагировать на окружающий его мир. Иметь своё мнение. Не терять нить размышлений. Выходит, изменился он сам, а не его глаза.
Эта мысль обнадёживала, и, придя к такому выводу, принц почувствовал себя чуть лучше и уже более уверенно. Он вошёл в замок твёрдой походкой. Внутри его как раз ждал Гримсби. Одним ловким привычным движением слуга помог принцу сменить мантию на очень качественно сшитый сизый будничный сюртук с длинными полами.
– Спасибо, Гриме, – поблагодарил его Эрик, проходя в комнату с менее официозной обстановкой и поправляя свой галстук.
Чего ему в самом деле сейчас хотелось, так это схватить своего старого слугу и увести его подальше от глаз стражи, чтобы расспросить о том, какой была нынче жизнь. Во всём замке только ему одному Эрик мог доверять. Но это выглядело бы подозрительно, и пока ему не был известен полный расклад, он предпочёл разыгрывать из себя принца, который всё ещё находился под действием чар. Принцесса Ванесса уже сидела за изящным золотым столом, за которым они собирались пообедать вместе после встречи с членами Гильдии кузнецов. Хвала небесам, ему не пришлось раскланиваться перед этой женщиной, брать её под руку и сопровождать в зал. Прямо сейчас он испытывал весьма и весьма смешанные чувства, но все те из них, которые касались супруги, вызывали у него приступ дурноты.
– Добрый день, принцесса, – вежливо поздоровался Эрик.
Женщина протянула ему свою руку в перчатке, и он, соблюдая условности, поцеловал её тыльную сторону, стараясь, чтобы его обветренные от морских прогулок губы лишь едва коснулись бархатистой ткани. Он обратил внимание – благодаря ли своему новому состоянию, или же по другим причинам, он не знал – на наряд женщины: бледно-голубое платье непривычно сдержанного фасона с турнюром меньшего размера, чем обычно, и в меру нарядными кружевными оборками на рукавах длиной до запястья. Более того, она укутала свою шею и плечи в огромный шерстяной палантин. О, само собой, он сочетался с платьем. Платок обладал красивым, богатым оттенком синего и был обшит по краям перьями какой-то заморской птицы, явно привезёнными издалека. Они отличались длинными тонкими стержнями, а кончик их опахал украшали цветные кружочки, которые дрожали при малейшем дуновении воздуха, переливаясь то золотом, то цветами радуги. Эти перья скрывали большую часть лица Ванессы.
«И снова мне повезло», – пронеслось в голове у Эрика.
– Подхватила небольшую простуду, – сипло прошептала Ванесса, поднеся одну из изящных, облачённых в перчатки ладоней к горлу.
– Я очень сожалею, – ответил принц, садясь на своё место. Воздух в зале был очень сухой, у него пересохло во рту, и он взял графин, намереваясь налить себе бокал игристого вина.
В эту секунду Эрик остановился. Неужели он действительно хочет затуманить свой рассудок? Серьёзно? И это после того, как он только что... прозрел?
Вместо этого он потянулся за хрустальным кувшином с водой.
Ванесса молча наблюдала за его действиями.
Старшины Гильдии кузнецов с угрюмыми лицами стояли перед ними в застёгнутой на все пуговицы, отглаженной форме. В их облике то здесь, то там поблёскивали маленькие детали, указывающие на их принадлежность к ремеслу: серебряные набалдашники на тростях, блестящие носы их ботинок, пояса с аккуратными пряжками.
– Если позволите, ваше высочество... – Невысокий, крепко сбитый мужчина выступил вперёд. У него была роскошная, аккуратно подстриженная борода, и, если бы не его треуголка, отвечавшая последним веяниям моды, он бы выглядел в точности как персонаж одной из сказок, стоявших на книжной полке Эрика, как одно из тех сказочных существ, которые в прямом смысле слова выкапывают драгоценные металлы из недр шахт. – Мы не хотим, чтобы вам пришлось ждать обеда слишком
