Спящая - Мария Евгеньевна Некрасова
На скамейке перед домом в скупом луче лампочки над крыльцом, спиной к Лёке, сидел сосед. Угрюмый чёрный тулуп с нахлобученной сверху шапкой. На той же скамейке закреплено ручное точило. Круглый камень с ручкой, на мамкину мясорубку похож. Только звук от него жуткий: железом по камню. Сосед точил нож. Рядом, тоже к Лёке спиной, другой чёрный тулуп помахивает верёвкой в руке. Должно быть, тоже кто-то из соседей пришёл помочь. Вокруг темно. Только эти в луче фонаря, как в кино про бандитов. И в этой темноте почти тонуло чёрное пятно свинарника. Совсем рядом, сразу по ту сторону забора. Если перелезть через забор…
Быстро, прячась за яблонями, Лёка побежал. С Лёкиной стороны к забору примыкает дровяной сарай. Дрова привезли недавно, ещё не все распилили, и у самого сарая громоздилась гора брёвен. Если подняться по ней, да на крышу, да через забор… Мать запрещает ему лазить по дровам: «Ноги переломаешь, а нет – так сдвинешь и завалит». Надо. Поленницу уже припорошило снежком, он даже не видел, куда ступить, чтобы…
– Убивают!
– Иду. – Лёка зажмурился и шагнул на поленницу: раз-два-три, главное – быстро, главное – не думать, главное… Колено налетело на крышу сарая, и он открыл глаза. Высоко. С земли их сарай казался маленьким, сутулым, а тогда, стоя на дровах у самой крыши, Лёка забоялся. Далеко впереди прямо за крышей земли не было видно – только снег на деревьях и лес, густой чёрный лес за соседским забором.
– Иду. – повторил он уже себе и шагнул на крышу.
Несколько длинных шагов – и пропасть. Внизу под забором белел снег: высоченный сугроб, и всё равно такой далёкий, у Лёки аж голова закружилась, чуть не упал вверх тормашками на соседский участок. Ерунда: нужно только аккуратно спрыгнуть в темноту и не завопить, а то услышат. Лёка вцепился в забор, перелез, повис – и спрыгнул.
Сперва ему показалось, что сугроб накрыл его с головой, но нет, поменьше, можно выбраться. Барахтаясь и стараясь не скрипеть снегом, Лёка выкатился на расчищенную тропинку. Темно. Почти. Белый снег отражает свет далёкого фонаря за сараем. Лёка видел тени этих двоих: соседа и второго, длинные, нечеловеческие, и этот нож: его тень тоже вытянулась в целую саблю…
– Дверь! – дверь сарая была рядом: руку протяни, отопри деревянную задвижку – и всё…
– Сейчас… – Ой, нет! Куда же она побежит, бедная свинья, кругом забор!.. Её тут же схватит этот с верёвкой, и тогда…
– Подожди… Сейчас… Забор. – Справа от Лёки, совсем недалеко, та часть участка, которая выходит на лес. Забор в том месте совсем плохой, если попытаться выломать штакетину… Лёка прокрался к забору и уже почти на ощупь стал искать слабое место.
Темно. Лёка бежит вдоль забора, ощупывая доску за доской, но именно в этом месте они стоят плотно, как будто издеваются. Пролезет ли она, если выломать только одну штакетину? Нет, надо две доски выламывать… А как же хоть одну-то… Вот одна, совсем гнилая, Лёка чуть надавил – и раздался оглушительный хруст!
– Что там у тебя? – послышалось до ужаса близко. Второй, не дядя Вася.
По снегу захрустели чьи-то валенки. Лёка на секунду замер…
– Дверь! – Свинья права: поздно прятаться.
Лёка, уже не скрываясь, бежит к сараю, отодвигает деревянную задвижку и падает, сбитый распахнутой дверью. Некогда лежать. Он вскакивает, глядя, как свинья выбегает с визгом – правильно, в сторону забора, в ту сторону, которая выходит на лес. Лёка бежит за ней: надо удирать. А как свинья преодолеет забор? За спиной уже хрустит снег под тяжёлыми мужскими валенками, уже приближаются длинные тени…
– Кто там?!
– Бежим! – Свинья легко преодолела забор. Прыгнула как цирковая, только чуть зацепилась копытцами. Забор скрипнул, и целая секция тихо шмякнулась в снег, подняв белое облако.
Лёка удирал уже по доскам. Там, впереди, совсем близко чернел лес.
– Ты что творишь?! – Дядя Вася выругался где-то уже очень далеко за спиной.
Несколько шагов Лёке казалось, что их вот-вот догонят, он бежал, увязая в снегу, и смотрел на тёмное пятно-свинью впереди. Свинья быстрее. Свинья удерёт, обязательно. Только там лес!..
– Погоди! Съедят!
Тёмное пятно остановилось у самого леса, почти невидимое у подножия деревьев. Лёка ещё догонял, увязая в сугробах: здесь-то на ничьей земле снег расчистить некому. Он бежал долго, но откуда-то знал, что свинья ждёт. Ждёт – значит погоня отстала. Он подбежал почти вплотную и только тогда увидел блеснувший пятачок. Свинья стояла спиной, но обернулась, как человек. Лёка не знал, что они так могут.
– Погоди! Там лес. Впереди – лес. Тебя съедят!
Свинья подмигнула. Было темно, но Лёке показалось, что она посмотрела на него как на дурачка:
– Нет волков. Кабаны.
– Порвут! Дикие!
Свинья покачала головой. Смотреть на это было странно, как будто это всё снится, не бывает же так, чтобы свиньи головой качали.
– Страшно в лесу!
– Холодно. Не страшно. Не режут, – объяснила свинья как маленькому и, кивнув Лёке за спину, добавила: – За тобой!
Лёка обернулся. За спиной до ужаса близко плясали два луча карманных фонариков. Почему за ним? Не за ним – за ней…
– Убегай! – он глянул – свиньи уже не было. В луч приблизившихся фонариков попадали смешные следы в снегу: полоски с копытцами, наверное, бесёнок из сказки про Балду оставлял бы такие же. Свинья убежала, не сказав ни «Пока», ни «Спасибо». Может быть, их просто нет в цветочном языке? Лёка только надеялся, что в лесу со свиньёй ничего не случится и она найдёт там себе еду и, может быть, даже прибьётся к стае кабанов, как хотела. В конце концов, она права: в лесу, конечно, холодно, но хотя бы никого не режут. Улыбка сама собой расползлась до ушей, в животе что-то защекотало… А злобные огоньки приближались, и с ними приближались голоса:
– Ты понимаешь, сколько народу мяса лишил?! – сосед.
– Ты что творишь?! Твоя мать ещё за дрова не рассчиталась! – другой сосед, не дядя Вася, а этот, напротив. Злющий. Он всегда привозит им дрова и вечно ворчит про долги.
Лёка испугался, что сейчас они заметят следы, побегут за свиньёй и, чем чёрт не шутит, может, и поймают. Не бегом, конечно, а на приманку, например, поставят капкан…
Раз в жизни он видел капканы. Не здесь, не в деревне – в кино. Очень давно, может быть, в том году. Что-то случилось
